Придя в свою комнату, она, не раздеваясь, плюхнулась на живот поперёк кровати и, упершись подбородком в скрещенные руки, снова задумалась.

«Радоваться рано, даже если мне и послышалось правильно. У отца есть ещё полтора дня, чтобы разузнать у меня, зачем мне это. Лучше с Марком пока не видеться. На всякий случай. Сам он сюда не придёт…»

Настя перевернулась на спину и потянулась, а потом резко села и сама себе скомандовала:

— Пора собираться!

Правда, вставать она не спешила, а снова задумалась: «И что я возьму в дорогу?»

Она посмотрела на свои руки в кожаных перчатках до локтей, кожаную юбку доспеха, штаны… И поняла, что так путешествовать точно не хочет. Не хочет быть везде белой вороной.

«Значит, свои доспехи я отправлю с отцом домой. Я ж не на войну собралась, в самом-то деле! Копьё мне тоже не нужно — обойдусь ножами. Да и вообще, мы же не в пустыню едем! Думаю, если понадобится другое оружие, я смогу его себе добыть тем или иным способом. Итого: я беру ножи, ту одежду, что мы выбрали с Нори, и сменную одежду. Пожалуй, возьму ещё одно наше платье, чтобы без вопросов в Град пустили, если понадобится. Плед и походные принадлежности у меня есть. Воду и немного еды добуду во время ужина. Вроде бы всё? Конь мне тоже не нужен, скорее всего. За ним могу потом вернуться, если надо будет».

Настя спрыгнула с кровати и пошла всё укладывать в походную сумку. Когда всё было готово, то в шкафу остались висеть только одежда на завтрашний Совет и куртка со штанами и рубашкой — на послезавтра, а в сумке ещё и место осталось.

«Отлично!» — обрадовалась Настя и устало плюхнулась на спину поперёк кровати.

Она снова потянулась и так и замерла, свешивая руки за край.

«Быть вместе так хорошо…» — мечтательно подумала она и тут же покраснела, но смущаться здесь было некого, и она продолжила мечтать…

Когда мечты завели её уж слишком далеко, ей всё же пришлось встать с кровати и пойти умыться холодной водой, а затем открыть окно и подышать свежим воздухом, отвлекаясь на происходящее на улице. За окном уже вечерело, с улиц исчезали прохожие, город будто засыпал.

Настя зевнула и поняла, что она всё же сильно устала за сегодня. Пусть не физически, а психологически, но подобная усталость всегда быстрее лишала её бодрость, чем любая физическая нагрузка.

«Пожалуй, пойду сегодня спать пораньше», — решила она и закрыла окно.

В дверь постучали. Сонливость как рукой сняло, и Настя тут же напряглась.

«Наверное, отец», — подумала она и, затаив дыхание, пошла открывать дверь. У двери она на мгновение задержалась, тихо выдохнула и решительно её открыла.

На пороге стоял отец, но вид у него уже был добродушный и доброжелательный. Однако Настя расслабляться не спешила, зная, как он умеет быстро переключаться с гнева на милость и обратно.

— Я тебя уже отпустил, — сказал он, улыбаясь, — а теперь хочу узнать — зачем? — и строго добавил: — Только честно.

С добродушным отцом ей всегда было справиться сложнее — сложнее что-либо утаить. Она до сих пор не знала, как он это делает, но у неё всегда возникало желание самой к нему подбежать и во всём признаться, ведь казалось, что он всё поймёт и никогда не накажет. Когда отец был строг и требователен, она тоже могла встать в позу и отстаивать свою точку зрения до конца или до наказания. А тут… её боевой дух растаял, как лёд на солнце, и она, потупив взор в пол, виновато ответила:

— Мне нравится Марк.

— Насколько нравится? — добродушно спросил отец. — Так, чтобы на всю жизнь?

— Так, — тихо ответила она и тут же на него посмотрела: — Но это же неправильно! Он же чужак!

— А если я скажу, что он не чужак, а просто вырос на чужбине? Будет правильно? — улыбнулся отец.

Настя на него удивлённо уставилась.

— Я знал его деда и бабушку — они из Дремира, их сын тоже взял в жёны дремирянку. Когда Марк был у нас, и Яромир, и Любомир подтвердили, что у него дремирская Душа. Да и Факел бы не сработал в его руках, будь он с Душой чужака. А вот внешность… здесь я тебе не скажу, почему он на нас не похож. Не моё это дело — лезть в их семейные тайны, но, похоже, внешность тебя и так не смущает.

У Насти потекли слёзы по лицу, и в следующее же мгновение она заплакала навзрыд, как маленькая девочка. Она начала быстро вытирать слёзы, а они всё не останавливались и текли… Текли… Текли…

— Иди сюда, — ласково сказал отец, приглашая её в объятья.

Настя подошла и уткнулась в его грудь, продолжая плакать и всхлипывать. Он её обнял и крепко прижал к себе.

— Ну что ты разревелась, доченька? — ласково приговаривал отец, поглаживая её по голове. — Всё же хорошо. Я бы тебе и раньше сказал, что он не чужак, но не моё это дело — лезть в дела сердечные. Я ждал, что ты меня спросишь, посоветоваться захочешь, как в детстве…

— Я думала, ты меня выгонишь… Уважать перестанешь… За то, что я на чужака засматриваюсь… — всхлипывала Настя.

— Никуда бы я тебе не выгнал и от тебя бы не отрёкся, — серьёзно ответил отец. — Даже если бы Марк чужаком оказался. Ведь в том была бы и моя вина, что я тебя так воспитал: что чужаки тебе милее наших парней, и чужие ценности — ближе. Запомни, я всегда на твоей стороне, что бы ты ни выбрала. Вот если бы мне сын привёл чужачку в дом — выгнал бы взашей, а дочь — никогда.

Они ещё долго так стояли в обнимку, пока Настя не успокоилась, а потом сели рядом на край кровати. Но не успела Настя расслабиться и подумать, что всё так замечательно складывается, как отец строго спросил:

— Вот только ты мне скажи, почему, если тебе нравится Марк, ты целовалась у всех на виду с Эйнаром? Не для отвода ли глаз?

«Ой! — испугалась Настя. — Он даже имя знает».

— Нет, — твёрдо ответила Настя. — Мы прощались. Навсегда. Я попыталась забыть Марка, когда он сбежал от нас посреди путешествия, и найти себе нашего жениха. Думала, поможет. Эйнару я приглянулась, он мне тоже. Мы вместе гуляли… Но… Не сложилось, в общем… И я поняла, что пока окончательно не разберусь со своими чувствами к Марку, мне никто другой мил не будет.

— Может, тебе никто другой и не нужен, — задумчиво сказал отец. — Родословная у него хорошая. Маг, как я смог убедиться, он сильный. Пусть тебе достался не воин, а жрец, но отец его был знаменитым воином, так что я думаю, у него это тоже в крови. Осталось узнать, что он за человек. Но я думаю, ты с этим справишься.

Отец обнял Настю за плечи и крепко прижал к себе, а потом поцеловал в лоб и встал.

— Зайди ко мне завтра утром, — сказал он. — Я тебе расскажу о том, чего остерегаться по дороге в Орден Ниев. А вот о новых странах ничего говорить не собираюсь — сама потом мне расскажешь, что и где тебе понравилось, а что нет. Договорились?

— Да! — весело улыбнулась Настя и в очередной раз решила, что у неё самый замечательный отец на свете.

Настасья из Рода Ярена

Песня Души: Two Steps From Hell — Never Back Down

Часть 3

Глава 39. Лентяй

Два дня спустя.

На третье заседание Совета ни Элеонора, ни Киран не явились, но граф Неррон их дожидаться не стал, а объявил заседание открытым, как только собрались все остальные.

«Точно забили», — мысленно усмехнулся я.

Без Кирана за спиной я себя чувствовал как-то спокойнее и расслабленнее. Это не значило, что я собирался продолжать хамить графу Неррону, как в прошлый раз, просто на меня сегодня накатило какое-то странное, непоколебимое душевное спокойствие. С утра я ему долго удивлялся, а к полудню настолько с ним свыкся, что принял за данность.

Свой опрос граф Неррон на этот раз начал с меня:

— Я бы хотел услышать ваше решение, мистер Эренский, по поводу Ордена Ниев.

— Я отправлюсь в Орден Ниев, — ответил я, спокойно глядя на него, — но при одном условии: мне нужен посредник из Дремира, через которого я смогу передавать обнаруженную информацию и им тоже. Раз дело у нас общее, то я считаю справедливым держать в курсе всех присутствующих.