Осушив тело и волосы мягчайшим полотенцем она, всё ещё обнаженная, вернулась в комнату и приблизилась к сокрытому предмету… словно предчувствуя радость, потянула за края тяжёлой ткани, и та с шелестом соскользнула на пол.

“Он всё же привёз его, зная, как дорого оно мне,” – с восторгом выдохнула Эдера.

Перед ней во всей своей столетней красе стояло зеркало её бабушки. Оно по счастливой случайности тоже было в стиле барокко. Старинная потемневшая гладь зеркала отливала магическим блеском и словно утопала в дубовой оправе, тонко вырезанной и позолоченной сусальным золотом. По всей её поверхности на затейливо переплетающихся стеблях распускались деревянные цветы и листья, спускаясь до самых ножек-улиток.

“Как идеально вписалась оно в интерьер, – прошептала в задумчивости Эдера, – возможно когда-нибудь и я смогу вписаться в эту роскошную обстановку и богатую жизнь”.

Она изогнулась, как кошка, разглядывая себя со всех сторон. Причудливые метаморфозы происходили с её отражением в этом зеркале. Она и одновременно не она смотрела на неё из потустороннего зеркального мира.

В ртутном зазеркалье её гибкое стройное с хорошо проработанной мускулатурой тело казалось мягким и женственным… загорелая смуглая кожа, чудилась бледной и прозрачной… тёмные каштановые волосы, пышными локонами спускающиеся почти до колен, виделись ярко-рыжими… прелестное гармоничное лицо с нежными почти детскими чертами принимало очертания совершенной красоты… тёмные словно две капли горячего шоколада глаза отражались малахитовыми…

Возможно, часто думала Эдера, эти странные метаморфозы происходили из-за материалов, используемых в старину для изготовления зеркальной поверхности. Однако одновременно она ощущала колдовскую связь с зеркалом и с той внутри него, что с детства была её лучшей подругой. Только ей она могла доверить все свои секреты, только с ней она могла открыто плакать и смеяться, и лишь она всегда была честна и никогда не предавала.

Эд подходила к зеркалу всякий раз, когда испытывала необходимость о чём-то серьезном подумать или поговорить, чтобы просто услышать себя со стороны, понять и принять правильное решение.

Вот и сейчас, соединив свою ладонь с ладонью зеркальный подруги, она пропела звучным, звонким голосом:

– Доброе утро, Аредэ.

– Доброе утро, Эдера – мягким бархатным эхом ответила та.

– Какой страшный сон мне снился этой ночью и, знаешь, я видела всё будто наяву.  Возможно, коварный Морфей, шутки ради, решил напугать меня, не знающую страха, а быть может бог сновидений разгневался из-за маков, срезанных и подаренных мне… Хотя, вполне вероятно, он желал меня о чём-то предупредить … Я подумаю об этом позже, пока я рада, что это был всего лишь сон и только сон…

–Не сон, – прозвучало в ответ.

Она с удивлением взглянула на зеркальную подругу и встретила немигающий взгляд её глаз, теряющих кристальную слезу…

Не успев, опомнится Эдера услышала шум крыльев, и в комнату влетел блестящий чёрный ворон, сделал круг по комнате, почти коснувшись крыльями её лица и, вылетев, растворился в яркой солнечной дымке.

Она повернулась к зеркалу. Наваждение уж исчезло и отражение стало прежним.

Эд упрямо тряхнула головой: “Всё хватит с меня мистики на сегодня. Я не позволю глупому сну испортить этот прекрасный день моей новой жизни”.

На кресле, в изящной небрежности, лежал отливающий матовым блеском синий шёлковый халат. Это было восхитительное сочетание её любимого цвета и ткани. Она быстро накинула это невесомое чудо. Затем, послав воздушный поцелуй отражению и собрав маки в пушистый букет, побежала туда, где влекущим эфиром витал аромат её жениха …

 Глава 2

Эрик

Почти сбежав по извивающейся, словно горная река, лестнице с жемчужным кружевом перил, Эдера оказалась в гостиной и, лишь мельком взглянув на её убранство, стремительно бросилась в кухню. Светлая и просторная, она повторяла общий стиль дома и была просто напичкана всевозможными видами бытовой техники, способной облегчить труд искусной хозяйки. Запахи чистоты и свежих продуктов слились здесь в одну дразнящую обоняние изысканную симфонию.

У плиты стоял её ненаглядный жених и, по-видимому, готовил им завтрак. Единственное, что украшало его атлетическое тело в это утро, были белые шорты, спорящие своей белизной с удивительно светлой кожей. Она постоянно удивлялась, как умудрялся он оставаться свободным от загара даже в яркие летние дни. Солнечные лучи, прикоснувшись к нему, будто пугались испортить это белоснежное великолепие и рассеивались, не оставив на нём своего смуглого следа.

Осторожно положив цветы на поверхность длинного овального стола с витиеватой лепкой и тончайшей золотой отделкой, Эд тихой кошкой подкралась к нему, порывисто прильнула щекой к его тёплой гладкой коже и вязким мёдом растеклась по могучей спине, обволакивая и лаская его своей сладкой нежностью.

Обладая инстинктами хищника, он, конечно, заранее ощутил и услышал осторожное шлёпанье её босых ножек, но подыгрывая ей не повернулся, лишь слегка запрокинул голову и замер от нахлынувших на него дразнящих чувств.

Ручки Эд проскользнули под его сильные руки, крепко обвили мощный торс, ладонями коснулись широкой груди, и заскользили вниз по рельефным кубикам пресса.

“До чего прекрасно это тело бойца, дышащее силой и мощью античного героя легенд,” – в сотый раз с восхищением подумала она.

Эрик слегка повернул голову и, взглянув на неё, ласково улыбнулся.

– Моя нежная Эд, – выдохнул он и тут же, вновь повернувшись к плите, продолжил спокойно стряпать.

– Что ты готовишь? – Полюбопытствовала она.

– Вкуснейшие оладушки по рецепту моей бабушки, – напевно ответил он.

– Ммм… – протянула Эдера, – Вкуснота! А я совсем не умею готовить. Прости, я забыла тебя об этом предупредить. Всему виной убеждения моей мамочки. Она считала, что домашние дела подождут меня во взрослой жизни, и поэтому делала всё сама.

– Не волнуйся любимая, со временем ты научишься всему. Тебе придётся научиться, чтобы стать идеальной женой, – ласково пошутил Эрик.

Продолжая обнимать его, Эдера приподнялась на цыпочки, отвела пальцами волнистую прядь его тёмных вьющихся волос и поцеловала за ушком, туда, где притаилась манящая её татуировка в виде солнечного диска, лежащего на изогнутых рогах.

– Когда ты мне расскажешь историю татуировки и как она попала на твою шею, – в который раз проявила любопытство Эд.

– Это всего лишь результат юношеских забав и легкомыслия, – на секунду обернувшись, с улыбкой отмахнулся он.

Она, несмотря на ощущение неслучайности этого знака, согласно кивнула и, потянувшись всем телом вверх, вдохнула пряный аромат, исходивший от его макушки. Почувствовав лёгкое головокружение от нахлынувшего на неё безотчётного счастья, Эд вдруг подумала, что именно этот, возбуждающе-пьянящий аромат, более всего остального привлекает и пленит её.

–Я люблю тебя, – совсем тихо прошептала она. Ей никак не удавалось прокричать эти слова во весь голос. Мешала тонкая игла сомнения, засевшая в её сердце и время от времени напоминавшая, что от момента их знакомства до переезда сюда прошло всего два месяца… Всего… Хотя порой ей казалось, будто в них уместилась вся её жизнь…

Вихрь воспоминаний подхватил её и унёс в прошлое…

В тот день Эдера была на тренировке по ушу и проводила спарринг с высококлассным партнёром. Тело её было напряжено, движения точны и стремительны, а все органы чувств настроены на внимание и победу. Внезапно чей-то пронзительный взгляд вырвал её из пучины сосредоточенности, она обернулась на его немой зов… и тут же получила боковой удар локтем, сбивший её с ног и лишивший сознания.

Придя в себя, Эд увидела красивое и одновременно мужественное лицо, склонившееся над ней и в тот же миг утонула в тёмно-синих глазах. Подобные тающим в лучах заходящего солнца сапфирам, смотрели они на неё с нескрываем любопытством и восхищением.