– Если вы считаете это необходимым… – подумав, ответила Белль.
– Мне так будет спокойнее, – ответил герцог.
Повисло напряжённое молчание. Белль стало неловко. Ещё бы! Едва ли она может быть интересной собеседницей для лорда, прожившего почти два столетия.
– В комнате, которую вы для меня определили, чудесная подборка книг, – произнесла Белль, в очередной раз прибегнув к своему главному принципу: если не знаешь, о чём говорить, говори о литературе.
– Надеюсь, они помогут тебе почувствовать себя здесь как дома, – ответил лорд Спенсер с улыбкой в голосе.
– Спасибо, – улыбнулась Белль. – Вы угадали: это помогло. Особенно приятно было увидеть на полках русскую классику, – добавила она.
– Пожалуй, её по-прежнему несколько недооценивают в нашей стране, не так ли? – спросил герцог.
Белль согласилась с ним.
Лантерн золотой тенью скользнул к столу и снял щипцами нагар со свечей.
– В годы моего детства, – задумчиво продолжил лорд Спенсер, – русская литература была очень модной в дворянских кругах. Мама читала нам с братом «Капитанскую дочку» и «Дубровского». Артур даже мечтал сбежать в Российскую империю… – он усмехнулся. – Или в крайнем случае уговорить родителей туда съездить. Но тогда это было опасно, там недолюбливали детей Лилит и могли даже убить.
Белль вспомнила, что это изменилось лишь к десятым годам двадцатого века, когда наследник престола Питер Пендрагон обручился с дочерью русского царя, а позже младшая сестра Питера вышла замуж за одного из русских царевичей.
– Сейчас всё уже не так… – проговорила Белль. Ей было приятно, что лорд Спенсер поделился с ней воспоминанием из детства. – Очень много варгисов живёт теперь именно в Российской империи.
– Да, я знаю.
– В замке недавно были Колдер и Сильви, – произнесла Белль, помолчав. – Жаль, что вы не встретились.
– Мы встретились, – возразил герцог. – Это я пригласил их на Элфин.
Белль стало обидно, она чувствовала себя обманутой.
– Не сердись на них, – примирительно произнёс лорд Спенсер. – Мы стараемся держать в тайне моё присутствие в замке.
– Но почему? – в недоумении вырвалось у Белль.
– Я не хочу становиться объектом праздного любопытства туристов, – произнёс лорд Спенсер.
Белль почувствовала себя уязвлённой, потому что сама она была именно таким объектом.
– Не сравнивай нас, – точно прочитав её мысли, произнёс герцог. – Ты прекрасна, а я… могу разве что стать экспонатом Паноптикума, – он невесело усмехнулся.
Аннабелль не знала, что ответить на его слова. В зале повисло неловкое молчание.
– Я хочу, – вновь нарушил тишину герцог, – чтобы ты чувствовала себя в Волчьем Клыке как дома. Если тебе что-то понадобиться, ты всегда можешь обратиться ко мне.
– Вы очень любезны, Ваша светлость.
– Я рад, что ты здесь, Аннабелль Грейс, – помолчав, произнёс он. – Жизнь возвращалась в замок каждый раз, когда ты приходила сюда. И несмотря на все обстоятельства, я рад, что теперь ты погостишь подольше.
Белль кивнула.
– А сейчас тебе нужно отдохнуть с дороги, – сменив тон, произнёс герцог. – Увидимся за ужином.
– Хорошо, – ответила Белль, поднимаясь с кресла. – До вечера, лорд Спенсер.
Фезер уговорила Белль сначала принять ванну с ароматной солью, и за то время, пока Аннабелль нежилась в тёплой душистой воде под композиции любимых инди-рок-групп, горничная разобрала чемоданы, развесила и разложила вещи в шкафы и расставила книги.
Когда Белль, распаренная и разомлевшая от тёплой воды, вышла из ванной, её ждала прибранная комната и горячий вербеново-мятный чай с вином, лимоном и мёдом. Аннабелль по глоточку потягивала ароматный напиток, сидя в кресле перед трюмо, пока Фезер сушила и расчёсывала ей волосы, и в голове Белль навязчиво вертелась мысль, что иметь слуг – очень удобно.
Когда волосы Белль были расчёсаны и высушены, она пересела на диван и вернулась к ожидавшему её роману Гаскелл. На мягком диване среди подушек, прочитав всего пару страниц, незаметно для себя Белль задремала.
Проснулась она от негромкого голоса Фезер, звавшей её:
– Проснитесь, мисс.
Белль открыла глаза и села на диване.
– Что случилось? – протерев глаза, встревоженно спросила она.
– Хозяин хочет вас видеть, – ответила горничная.
Белль кивнула, припомнив: точно, ужин.
– Позвольте, я сделаю вам причёску, – сказала Фезер. – И я принесла вам платье.
– Может быть, я могу надеть что-то из своего гардероба? – спросила Белль, пока Фезер ловко укладывала ей волосы.
– Боюсь, это расстроит хозяина, – ответила та, погрустнев.
– Ладно, – кивнула Белль и, взглянув на нежный шёлк изумрудного платья, улыбнулась: зелёный был её третьим любимым цветом – после лавандового и белого.
Аннабелль оглядела себя в зеркале: ей понравился лиф, расшитый чёрным узором с бледно-золотыми цветами, и тонкие складочки изумрудной ткани, струящейся до самого пола. Но широкий V-образный вырез открывал ключицы и даже часть груди, а короткие рукава закрывали лишь верхнюю часть плеча, оставляя руки обнажёнными.
– Боюсь, я замёрзну в этом красивом платье, – произнесла Белль.
– Не беспокойтесь, мисс, в зале будет тепло! – заверила её Фезер и вытащила из коробки туфельки в тон платью на средней шпильке.
«Надо будет спросить у лорда Спенсера, действительно ли ему важно, чтобы я приходила на ужин в платье», – подумала Белль и вышла из своих роскошных апартаментов в коридор, где её ждал Лантерн.
Столовая встретила Аннабелль полумраком и тьмой на противоположном конце стола.
– Добрый вечер, ваша светлость, – произнесла Белль, садясь в кресло, услужливо отодвинутое Лантерном.
– Добрый вечер, Аннабелль Грейс, – раздался низкий голос хозяина замка, рокочущий точно далёкая гроза. – Ты очень красивая. Изумрудный тебе к лицу.
– Благодарю, – улыбнулась Белль.
– Ты здесь меньше дня, а я уже с грустью думаю о времени, когда ты покинешь замок и я не смогу больше тебя увидеть… – в голосе лорда Спенсера прозвучала печаль.
Аннабелль смутили его слова, а от тона и самого звука его голоса её спина покрылась россыпью мурашек. Белль напряглась: вот чего ей не хватало, так это подпасть под обаяние некогда главного ловеласа Элфина.
Чтобы прийти в себя, она заставила себя рассмеяться и, украдкой ущипнув кожу на запястье, заметила:
– На варгисов ведь не действует магия фейри. Или это побочный эффект от проклятия?
– Не действует, – ответил герцог чуть уязвлённо. – Но отрицать твою красоту стал бы только слепой. И я правда желал бы, чтобы ты осталась в замке подольше.
Аннабелль не ответила: она планировала в новом сезоне заработать побольше денег и в конце февраля-начале марта уехать в Нью-Йорк. Но ей не хотелось обижать гостеприимного хозяина. И вместо этого она сказала, проведя руками по голым плечам:
– У вас довольно холодно.
– Лантерн, подбрось дров в камин, – велел хозяин замка.
Белль отпила вина. На самом деле она раньше никогда не мёрзла, но сейчас ей и правда было заметно зябко.
– Ваша светлость, – произнесла Белль, наколов вилкой жаркое.
– Да, Аннабелль Грейс? – откликнулся из тьмы хозяин замка.
– Можно ли мне самой выбирать одежду для ужина с вами? – спросила она, глядя в темноту. – Я не привыкла носить такие открытые платья.
– Жаль, тебе они очень идут, – заметил лорд Спенсер.
– Мне всё идёт, хоть мешок из-под картошки, – возразила Аннабелль. – Я же фейри.
Герцог усмехнулся и спросил:
– Отчего же тебе не нравятся открытые платья?
– В них я привлекаю слишком много внимания к себе. Люди так…
– Здесь нет людей, – остановил её лорд Спенсер.
– Но как же Лантерн, Фезер и…
– Они в первую очередь слуги. Весьма хорошие, смею заметить. Лучшие.
Белль подумала, что он прав: Лантерн, Когвил и Фезер были вышколены на славу, одновременно услужливые и сдержанные в проявлении чувств, – жаловаться не на что.
