– Благодарю, – отозвался тот.
Себе Аннабелль тоже сварила кофе, щедро плеснув туда сливок и добавив сахара (близнецы от того и другого отказались), и стала глядеть на восток, где за пиком Барлоу уже появился краешек сияющего персиково-оранжевого солнца. Белль вновь вспомнились те полные болезненного ожидания дни, когда она не могла отвести взгляда от самой высокой вершины Элфина, всё гадая, где же там Фредерик?..
Аннабелль ещё дважды сварила всем кофе, прежде чем солнце поднялось над горами и осветило Орлиные скалы. С восходом солнца у близнецов проснулся аппетит, и все трое принялись завтракать. Лантерн положил в контейнеры сэндвичи, орехи, сухофрукты, шоколад, и всё это было съедено в ожидании, когда солнце подсушит скалы и можно будет навесить страховку и пройтись по паре маршрутов на северо-западе. Белль настояла, чтобы близнецы сначала прошли маршрут попроще с верхней страховкой и только когда она убедится, что всё в порядке, можно будет попробовать и с нижней.
Отойдя в сторону, Белль наблюдала, как Сильви, стоя под первой оттяжкой, страховала брата. Тот лез вверх так быстро, встёгивая оттяжки в шлямбуры51, что Сильви только и успевала выдавать верёвку.
Аннабелль вспомнила, как впервые попала на скальные занятия перед инструкторскими курсами по альпинизму и горному туризму. Над ней взял шефство Капкейк, который объяснял и показывал толково, но слишком много болтал и постоянно отпускал сальные шуточки, вгоняя шестнадцатилетнюю Белль, ещё не привыкшую к такому поведению парней, в краску. Поэтому в тот день на Драконьих скалах Белль научилась так быстро работать с верхней страховкой, чтобы сбегать от скабрезностей Капкейка. А вот о нюансах техники скалолазания Белль узнала уже от Фредерика. Он говорил только по существу, был всегда доброжелателен, источая мягкое спокойствие и ненавязчивую уверенность, что у неё всё получится. Поэтому Белль с лёгкостью запоминала и усваивала всё, что Фредерик ей говорил и показывал. К сожалению, им удалось поработать вместе всего дважды, и не на скалах, а на небольшом скалодроме в турклубе «На маршруте».
После того, как Колдер и Сильви полазали, Белль тоже прошла один из маршрутов с нижней страховкой. Было так приятно ощутить напряжение в мышцах, пьянящее чувство силы и радости движения, лёгкий выброс адреналина от осознания высоты, и даже слегка раздражающая кожу рук текстура белого порошка магнезии52 заставляла вспомнить лишь хорошие моменты прошедших сезонов.
Солнце было почти в зените, когда они, собрав снаряжение, пошли обратно к замку.
В воротах их встретил сияющий улыбкой Лантерн и сообщил, что обед готов. В этот раз шеф-повар Буше расстарался на славу и приготовил пять перемен блюд, и все трое наелись, кажется, на несколько дней вперёд. Белль подумала, что такой плотный ланч был для неё кстати, ведь в следующий раз она сможет перекусить только на балу после восьми вечера.
Хэллоуинский бал
Приземлившись на вертолётной площадке «Эдельвейса», Белль сердечно распрощалась с Сильви и Колдером, пообещавшими не теряться, отдала мистеру Чейзу свой рюкзак, и пока водитель грузил его в багажник, забралась на заднее сидение, обдумывая список дел, которые нужно успеть сделать до бала.
Когда Аннабелль почти досушила волосы, приехала миссис Марч с платьем – помочь одеться и сделать причёску. Заодно она захватила с собой воодушевление по поводу бала и хорошее настроение, поэтому Белль, всегда нервничающая из-за необходимости быть среди большого скопления людей, заметно повеселела с приездом старушки.
Миссис Марч ловко плела косички и скручивала пряди в жгуты, составляя из них сложную причёску в стиле эпохи Ренессанса и украшая её нитями из мелкого жемчуга. Ей действительно удавалось делать красивые причёски, и старушка испытывала огромное удовольствие, возясь с волосами Белль.
– Ничего нигде не тянет? – спросила миссис Марч, поправляя тёмные прядки, которые волнистыми завитками обрамляли лицо Аннабелль.
– Нет, всё чудесно! – ответила Белль. И, встав с кресла, чмокнула старушку в щёку. – Спасибо вам большое, что помогаете, миссис Марч.
– Мне только в радость, детка, – расцвела в улыбке та и, взяв с трюмо свой телефон, набрала номер Энтони.
Когда роллс-ройс подъехал к Мэрии, Белль ахнула от восхищения: огромная арка высотой больше шести с половиной и длиной около тридцати футов53 сияла оранжевыми огоньками тыкв самых разных размеров.
– У нас есть несколько минут? – спросила Белль у миссис Марч. – Я хочу посмотреть инсталляцию.
– Думаю, есть, – улыбнулась старушка.
– Я провожу, – взглянув на пассажирок в зеркало дальнего вида, сказал мистер Чейз.
Едва машина остановилась, Белль выпорхнула на улицу, не обращая внимания на холодный ветер и шумную толпу людей, любовавшихся инсталляцией, а теперь переключивших внимание на Белль. Она и последовавший за ней мистер Чейз оказались под аркой, украшенной со всех сторон тыквами, внутри которых мерцали живые огоньки. Тыквы зубасто улыбались, горели буквами, составляющими фразы: «Счастливого Хэллоуина», «Сладость или гадость!», «Упыри просто хотят повеселиться», «Ведьм можно попробовать подкупить шоколадом» и «Сохраняйте спокойствие и пугайте дальше!». Надписи чередовались с вырезанными на тыквах силуэтами приведений, вампиров, ведьм в шляпах, летучих мышей, кошек и осенних листьев. И всё это составляло пёстрый и яркий ансамбль, который хотелось рассматривать и рассматривать.
Аннабелль очнулась, когда её плотно обступила толпа. «Мисс Тэйлор, можно фото?», «Белль, сними пальто», «Дайте автограф», «Как записаться к вам на экскурсию?» – понеслось со всех сторон. К счастью, мистер Чейз сумел немного оттеснить толпу и, сказав: «Мисс Тэйлор пора на бал, прошу её извинить», увёл Белль в Мэрию.
Едва они ушли с площади, Белль ощутила облегчение мистера Чейза и подумала, что, пойдя смотреть инсталляцию, когда там столько людей, поступила безрассудно. Ведь многие в толпе успели немного выпить и неизвестно, чем могла обернуться её прогулка под тыквами. Но аллея была прекрасна, несмотря на то, что Белль знала: живые огоньки лампад Джека могут провести на Элфин зло. От этой мысли ей стало немного не по себе.
Мэрия сияла огнями, шумела голосами всё прибывающих гостей, издалека доносилось, как в разнобой настраивается оркестр. Миссис Марч, мистер Чейз и Белль поднялись на второй этаж, чтобы оставить вещи, и затем спустились в бальную залу. Там царила суета последних приготовлений: официанты сновали туда-сюда, заполняя фуршетные столы закусками и бутылками игристого, а музыканты разыгрывались. С хрустальных люстр свисали крохотные чёрные летучие мышки и белые приведения; вся зала была оплетена гирляндами в форме маленьких тыковок, а резные рамы зеркал были опутаны вуалью паутины. Гостей пока не пускали, и это радовало Белль. Она прислушалась и огляделась: мэра ещё не было, зато был мистер Джонсон, который стоял возле камер в глубине залы, наблюдая, как штатный фотограф «Торнфилд ньюз» настраивал свет.
«Пусть сегодня всё пройдёт благополучно», – подумала Белль с лёгким волнением и, услышав голос мистера Купера, пошла к выходу, чтобы вместе с ним встречать гостей.
Ровно в восемь вечера начался бал. Первым танцевали полонез, и Белль уже в третий раз открывала Хэллоуинский бал вместе с мэром. Мужчины были в тёмных фраках, а женщины – в светлых платьях пастельных оттенков осени. Белль увидела Гастона, выделяющегося среди других джентльменов вишнёво-красным фраком и особенной элегантностью движений. Гастон танцевал с дочерью судьи Моргана. Заметив Белль, он подмигнул, а она улыбнулась в ответ.
В перерывах между танцами Белль разговаривала с гостями, давала автографы и фотографировалась со всеми желающими, несколько раз разговаривала с Гастоном, вокруг которого собрались поклонницы, которые ахали и смеялись над каждой его шуткой. Гастон расточал обаяние, улыбался и обнимал льнущих к нему девушек – кажется, он давно привык к такому вниманию и наслаждался им. Аннабелль отошла к миссис Марч обсудить незнакомые имена двух её будущих партнёров в списке танцев. Белль не знала ни господина Корби, который купил у Гидеона франсез, ни господина Вильсона, чьё имя значилось напротив вальса.
