Я огляделся в поисках еды. В животе заурчало от голода. Я уже собирался выйти, чтобы покурить и обдумать, что делать дальше, когда услышал шорох в лесу.

Вдалеке, среди деревьев, показался человек. Это был старик. Его одежда, сделанная из мешковины, развевалась на ветру, а длинная борода спускалась почти до груди. Он шел медленно, опираясь на палку. Ему было лет семьдесят, но его глаза светились мудростью.

Старик медленно подходит ко мне. Его глаза, большие и удивлённые, смотрели на меня так, словно он видел перед собой что-то необычное. Я поздоровался, стараясь говорить дружелюбно, но он лишь махнул рукой.

«Немой, что ли?» – подумал я, но вскоре понял, что он просто неразговорчивый.

– Вы один здесь живёте? – спросил я, надеясь получить ответ.

Старик снова кивнул, но на этот раз его жест был более уверенным. Я вздохнул с облегчением: значит, он всё-таки понимает русский язык.

– Заходи в дом, будем обедать, – наконец сказал он на ломаном русском, но с такой теплотой в голосе, что я сразу почувствовал себя как дома.

Я вошёл внутрь, старик последовал за мной. Я сел на стул, а старик принялся что-то доставать с полки и ставить в печь. Я понял, что он готовит обед.

– Давайте я вам помогу, – предложил я, чувствуя, что могу чем-то быть полезен.

Старик снова покачал головой, но на этот раз с лёгкой улыбкой. Его молчание и простота в общении вызывали у меня уважение.

Я сидел и наблюдал за его движениями, чувствуя, как усталость и напряжение постепенно покидают меня. В этом доме, где время, казалось, остановилось, я ощущал себя в безопасности.

Я ждал, и внутри меня всё сжималось от голода. Время тянулось мучительно медленно, и каждый звук казался особенно громким. Наконец, спустя несколько томительных минут, дед извлёк из печи горшок и осторожно поставил его на стол. В воздухе разнёсся аромат, который, несмотря на голод, показался мне странным. Я с опаской взглянул на содержимое горшка.

Это был суп. На поверхности плавали кусочки мяса, а на дне виднелась какая-то крупа и пучки травы. Я не знал, чего ожидать, но голод был сильнее любопытства. Я взял ложку и попробовал суп. На вкус он оказался непривычным, но вполне съедобным.

– Из чего это? – спросил я, пытаясь скрыть удивление.

Дед посмотрел на меня, его лицо было невозмутимым.

– Заяц, – коротко ответил он, добавив что-то про крупу и траву.

Я не стал расспрашивать дальше. Главное, что суп утолил мой голод. Я поблагодарил старика и вышел на улицу, чтобы выкурить сигарету. Дед последовал за мной, его взгляд был удивлённым.

– Что ты делаешь? – спросил он, глядя на дым, поднимающийся к небу.

Я объяснил, что курю. Его лицо на мгновение исказилось, словно он пытался понять, что это такое. Вероятно, в те времена табак был чем-то неизвестным.

Время шло, и вечер постепенно сменялся ночью. Мы сидели у костра, и я пытался поддерживать разговор, но дед отвечал односложно, словно ему было неинтересно. Он не задавал мне вопросов, но я чувствовал, что он внимательно наблюдает за мной.

Когда небо начало темнеть, он предложил мне ложиться спать. Я посмотрел на небо, на котором уже появились первые звёзды, и понял, что он прав. Было ещё рановато, но я устал и не хотел спорить.

Дед показал мне место, где можно было прилечь. Я лёг, укрывшись одеялом, и закрыл глаза. Но сон не приходил. Я продолжал наблюдать за стариком, который сидел за столом и что-то шептал себе под нос. Его голос был низким и монотонным, и вскоре я почувствовал, как веки становятся тяжёлыми.

И прежде чем я успел осознать, что происходит, я погрузился в глубокий сон, усталость взяла верх.

Ранним утром, когда я проснулся, старика не было рядом, и я не знал, спит ли он ещё или уже отправился по своим делам. Осторожно поднявшись, я вышел на улицу, но не увидел ни души. Тишина обволакивала всё вокруг, и лишь лёгкий ветерок едва шевелил листья на деревьях.

Я начал осматриваться, стараясь понять, где нахожусь и что меня окружает. Взгляд упал на странное строение в конце улицы – сарай или, может быть, небольшой домик. Подойдя ближе, я заметил, что он почти пуст. Внутри стояли только грубо сколоченные полки, на которых лежали пучки сухих трав и аккуратно сложенные дрова. От них исходил лёгкий, чуть сладковатый запах.

Вернувшись в дом, я продолжил исследовать его. Каждая вещь здесь казалась необычной, словно из другого мира. На полках стояли банки с разноцветными жидкостями, в которых плавали странные растения и минералы. Их содержимое было мутным и загадочным, и я пока не мог понять, для чего они предназначены.

Время шло, и я уже начал беспокоиться, когда вдруг услышал шаги на улице. Это был старик. Его лицо было покрыто морщинами, а глаза светились усталостью. В руках он нёс что-то, завёрнутое в плотную ткань.

– Доброе утро, – сказал он, слегка кивнув мне. – Я ходил на охоту, чтобы добыть немного еды. Надеюсь, ты голоден?

Я кивнул, чувствуя, как напряжение постепенно покидает меня. Старик развернул ткань, и на свет появились свежие ягоды, мясо и коренья. Я понял, что он действительно старался для меня, и почувствовал благодарность.

Мы сели за стол, и старик начал рассказывать мне истории о своей жизни. Его голос был глубоким, и я слушал, словно заворожённый. Каждая его фраза открывала новый мир, полный тайн и загадок.

Так начался мой день в этом необычном месте, где время, казалось, текло по своим законам, а старик был моим проводником в этот удивительный мир.

Старик посмотрел на меня проницательным взглядом, , и он слегка прищурился, словно пытаясь разглядеть меня насквозь, и спросил:

– Кто ты?

Я почувствовал, как сердце забилось быстрее. Голос мой дрогнул, но я постарался говорить уверенно:

– Я заблудился. Меня зовут Павел.

Старик кивнул, будто ожидая чего-то подобного. Его лицо оставалось невозмутимым, но в глазах мелькнуло что-то, что я не смог понять. Он сел на скамейку у окна и жестом пригласил меня присесть напротив. Я опустился на скамейку.

– Сколько тебе лет? – спросил старик, глядя на меня.

Я задумался, пытаясь подобрать слова.

– Пятьдесят, – ответил я, наконец.

Старик кивнул, как будто это было именно то, что он ожидал услышать.

– Много, – сказал он. – А мне уже не сосчитать.

Я хотел задать ему ещё вопросы, которых было не мало, и мы продолжили диалог.

Говорю, что заблудился, чтобы узнать, где я нахожусь. Он ответил мне, что в Сибири.

– Какой сейчас год? – спросил я, пристально вглядываясь в его лицо.

Он задумчиво поднял глаза к небу, словно пытаясь вспомнить что-то важное. Затем, после недолгой паузы, ответил:

– 1425 от Рождества Христова.

Я застыл, словно поражённый молнией. Год, который он назвал, был далёк от моего времени. Я знал, что в этом мире что-то изменилось, но не мог представить, насколько.

– А семья у вас есть? Жена, дети? – спросил я, стараясь скрыть волнение.

Он ответил, что нет. Его голос был тихим, но твёрдым, словно он говорил о чём-то, что не подлежало обсуждению.

– А где люди? Поселения? Далеко живут? – продолжил я, пытаясь понять, как устроен этот мир.

Он вздохнул и посмотрел на меня с лёгкой улыбкой.

– Далеко, – ответил он. – Очень далеко.

– А почему вы здесь один? – не унимался я, чувствуя, что в его словах скрывается нечто большее.

Он посмотрел на меня долгим взглядом, словно решая, стоит ли говорить правду. Затем, словно приняв решение, произнёс:

– Я колдун.

Эти слова поразили меня. Колдун? В этом мире существуют колдуны? Я всегда считал их выдумкой, сказками для детей. Но сейчас передо мной стоял человек, который утверждал, что он один из них.

Мне стало страшно и любопытно одновременно. Я хотел узнать больше, хотел понять, как устроен этот мир, где магия и реальность переплетаются. Но в то же время я чувствовал, что переступаю какую-то невидимую черту.