"Оазис или болото? Что это питает те джунгли? Может быть подземные воды, вырывающиеся из почвы на поверхность?" – говорил я сам себе, надиктовывая фразы невидимому аудио дневнику.

Тишина сгущалась вместе с мраком. Солнце таяло в горизонте склоняясь к дальним дюнам. Посвежело. Запахло водой. Вонь отступила, но не совсем. Гниль еще летала в воздухе, не желая никак полностью отступать, правда уже не такая суровая, не выжигающая столь чувствительные рецепторы обоняния. Бардовый заката встретил нас, когда мы зашли в неуютный лесок, состоявший из гигантских пальм и толстых лиан. Увидев толстые канаты девочка попробовала покачаться на одном из них. Ей это удалось… при чем она даже не упала. Под нашими ногами неприятно хлюпала илистая почва. В лужах чистая зеркальная вода отражала вечерний закат, распространяя в душе невероятную романтику. Видя свое теперешнее окружение вспомнилось далекое детство на столь же далекой Земле, то сахарное время, когда мама пыталась загнать меня домой с улицы…

"Установим чемоданчик на бугорке. Хорошо, товарищ?" – сказал я далеко не приказным тоном механику.

Суровый мужчина скинул тяжелый груз на зеленую траву и, набрав нужные символы на табло локатора, отошел к дереву с толстым стволом. Устройство загудело. Деревья к стати, окружающие нас, напоминали не только пальмы, но и ели… хотя нет, то вовсе не были не деревья в своем первозданном виде, растения выглядели гораздо больше и крупнее, чем их подобия на Земле. Их налитые влагой плотные листья источали зеленый сок и странную слизь, переливающуюся золотом во тьме. Неподалеку на песке росли папоротники с большими мшистыми листьями, дававшими липкий сок. Под ногами то и дело шелестела низкорослая густая трава, похожая больше на мох. Присев у какого-то большого дерева я подняв голову, глядя вверх, думал о невидимых пока еще звездах. В алом небе, покрытом облачками, летали маленькие тучки. Покровы воздушной темноты, что вы скрываете за собой? Когда небесные светила явятся над моей головой?

Странно быстро наша первая прогулка по венерианским пескам завершилась. Близилась ночь.

В сонную голову запал вопрос: а разве это – ВЕНЕРА?!

Кроны деревьев закрывали большую часть небосвода. Тем не менее иногда получалось разглядеть белые облака, повисшие над пустыней слишком низко и не желавшие растворяться. Они следят за нами. Рядом со мной туда-сюда мелькала девушка, неугомонно пробегая резвыми ножками, шелестевшими порослью росшей на поверхности оазиса. Молодость горела в ней ярким пламенем. Нет, то не было болото, как думалось мне раньше. Это была странная обособленная местность, жившая по своим собственным законам, не подверженным влияниям венерианской природы. Экосистема, запертая сама в себе. Странная планета всегда рождает странную местность и странный ландшафт. Причуда неизвестного космического тела, как ты многообразна, какая ты непознанная! Интересно, а какие здесь животные? Они тут вероятно должны быть.

"Если на Венере есть воздух и какая-никакая вода, значит должны быть и растения с животными. Растения мы увидели, пускай и скудные, со странностями," – говорила девчушка мелькая передо мной.

"Да. Должны быть. А, где наш механик?" – я не мог увидеть товарища, куда бы ни глядел. Спутница пожала плечами, ловко преодолев ямку с искрящейся водой. В ее глади мелькнул силуэт неугомонной исследовательница венерианских простор.

"Он ушел в джунгли, оставив нас наедине. – Она загадочно глянула под ноги состроив недовольную рожицу. – Это не вода. Вот тут – не вода. Я провела анализ"

Мне было все равно. Планету исследуют локаторы, а не мы. "Чемоданы" исследуют почву, ее состав, растения, воздух, горную породу… в общем – все вокруг в радиусе километра, запоминая и записывая полученные данные. Чудо-устройства, нечего сказать! Сияющий в ночи шлем медика проносился несколько раз мимо, потом опустился у деревца. Неугомонная девчушка наконец выдохлась. Наверное она копила силы всю дорогу, чтобы поскакать в лесу туда-сюда, поэтому шла так медленно волочась за нами. "Не отходи далеко…" – сказал я в пустоту сквозь тяжкий сон, наступающий своими воображаемыми тяжелыми ногами мне на веки, как не поспевающий, в изматывающей дороге за отцом, неугомонный сорванец на стоптанные пятки пары изношенных сапог своего уставшего родителя. Вдалеке что-то загудело гулко так, протяжно горько. Сверчки?

"Что это такое?.."– спохватилась девчушка приподнявшись на далеком бугорке.

"Не знаю, ветер может." – Мой голос дал ответ похожий на шипение удава.

"Не похоже." – Медик присела обратно склонившись к земле.

"Успокойся, все хорошо. Не надо понапрасну тратить свои силы." – Я сопел, выдыхая что-то вроде углекислого газа, его слегка видимый дымок поднимался вверх ко кронам деревьев. Вода в оазисе источала сияние, похожее на неоновое излучение. Все было спокойно на чуждой планете. Я заснул не отвлекаясь на незначительные в окружении мелочи.

"Куда прилег наш большой коллега?" – Слышалось сквозь сон женское волнение.

"Не знаю. Он в порядке скорее всего. Спи давай. И дай мне поспать хоть немного. На Венере ночь не долгая и тем более… сейчас зима, дожди, скоро будет буря…"

Она ответила мне, но слух не распознал речь, отдаляясь все дальше в страну венерианских грез. Интересно, а что мне может присниться на этой планете?.. Донесся шелест листьев недалеко растущего папоротников. Забурчала вода болота. Ветерок стал трепать кроны деревьев.

"Не уходи далеко… будь рядом…" – простонал мой голос кому-то с очень легкой походкой. Но двигавшийся не послушался и, замерев на миг, наверняка услышав мое предупреждение, продолжил двигаться налево в самую гущу леса, в черные тенистые заросли через ил, порой задевая ногами мшистую почву, пропитанную жижей.

"Не уходи далеко…" – зачем-то повторил мой угасающий во мраке ночи голос тому непонятному субъекту, который издавал неуклюжие шаги шаркая все дальше. Поздний вечер плавно улетел во тьму, оставив нас тет-о-тет с вечностью пустой вселенной, что мы-люди привыкли называть – великая космическая мгла. Сон накатил на загривок всею своею тяжестью, от чего показалось даже, что меня ненароком ударили. Дала знать о себе физическая усталость, накопленная с самого момента пробуждения. Не менее доставала критическая изможденность нервной системы, пускавшая алые круги в плотно закрытых глазах. Моральная же усталость вылилась в призрачное сновидение… в кошмар! В этом сновидении я медленно брел по нескончаемому коридору, вымазанному липкой гадостью, напоминающему тот, через который мы вышли к телескопическому трапу, опустившемуся в пустыню из самого днища корабля. При чем шел я не один, а в сопровождении некой дамы в белом. Мы плыли в тоске и колющем холодом одиночестве и наш путь казался бесконечностью. И вот наконец мы достигли двери. Женщина потянула за рычаг и после непродолжительного скрежета шестеренок створка двери открылись, мы вошли в заброшенный морг, наполненный скелетами с гниющими телами голых людей. Она прошла вперед и, выдвинув один из грязных ящиков, подозвала меня к себе кивком головы. Я медлил, видя ее довольное лицо.

"Ну что же ты стоишь там у порога? Не мужчина что ли? Боишься, да?" – эхо ее тонкого голоса напоминало тревожную сирену.

Медленно проследовав к выдвинутому из холодильника трупу, лежавшему на ржавом стеллаже, я упрямо гнал от себя дурные мысли, не менее упрямо напрашивавшиеся в голову. Неожиданно женские грубые руки откинули белый покров и моему обзору предстало тело меня самого. Я обошел себя со стороны сначала по часовой стрелке, потом против, остановился у изголовья мертвеца. В руках дамочки появилась хирургическая пила. Дурнота и тоска по жизни связали мои руки и ноги, обхватили горло тугой петлей, связанной из тяжкой скорби по былому, по отдалившейся в закат прошлого дня жизни…