Холодильный шкаф был девственно пуст, в шкафчиках — только чай и сладости, которых мне вот совсем не желалось, и я решила вспомнить первый курс и отправится на ужин в столовую. Вроде еще успевала.

Территория, на которой расположена Академия и академгородок довольно большая, от нашего с Флори домика до магазинчиков и кофейни, бывшая таверна располагалась там же, было довольно прилично, но этот шум я все равно услышала. Из любопытства сделала крюк и подошла поближе.

Рассадником гвалта оказалась та самая бывшая таверна. Я опять пропустила какое-то эпохальное событие? Кажется, тут были все студентки и большая часть обслуживающего персонала, включая преподавателей. Понятное дело, что вместить эту прорву народа небольшой милый домик с открытой террасой на втором этаже не мог, потому действо вынесли как раз на террасу, а зрители расположились внизу и восторженно вопили.

Солировал знакомый тенор, да и мелодия была знакомой… Верный чертог! Это же незабвенный Риз Кальм со своими унылыми балладами о прекрасной любви, с посещения концерта которого и началась вся эта катавасия. Флори, надо полагать, толчется среди фанаток.

Ну-ну. Прекрасно-дивный эльфий сын, будучи не пускаем в Академию через главные ворота со своей реальной физией, пролез за счет альтер-эго. Любопытно, разве только Виридан в курсе второй ипостаси Алданэля? Сильно сомневаюсь. В общем, я в этот рассадник прекрасного ни ногой, лучше поем.

Оказалось, что не только я предпочла хлебы зрелищам. Человек десять-пятнадцать учениц разных курсов рассредоточились по обеденному залу, некоторые сидели с книжками.

В углу, почти у самой раздачи, измывалась над десертом одна из наставниц первого курса. Она зловеще тыкала вилкой в зеленое желе. Желе дрожало, но встречало удары мужественно. Деваться ему из вазочки было некуда. Затейливое ассоциативное мышление, бегущее у меня впереди логики, моментально связало цвет желе, Виридана и опоздание на свидание. Бред, конечно, но если так, то судя по выражению лица наставницы, шансов на шансы у “родного отца” и правда не очень. А все я.

Совесть пыталась загрызть меня, но я сосредоточилась на рыбном филе и салатике. Выходила из столовой довольная: Май пришел, он меня… слышит, в животе не урчит…

— И сердце мое разбито отныне и навсегда, жестокая дева иного мира другому себя отдала, — зловеще пропели кусты, от дерева за ними отделилась тень и жгуче-брюнетистый и пронзительно-голубоглазый Риз Кальм, он же Силмэ Алданэль, он же репей на хвосте вальяжно заступил мне дорогу к дому. Ну, хоть не в окошко влез, и то хорошо.

— Еще не отдала, но попытка была хорошая. Чего тебе, лицемерное чудовище?

— Говорил же — неудачница, — брякнул эльф. — Эй! Ты меня узнала!

— Тебя Виридан сдал.

— Вот трепло, — так удрученно вздохнул эльф, что не удержаться и не всхрюкнуть было невозможно. Как и отвести от него глаз. Все-таки, до чего красив стервь, что беленьким, что черненьким.

— Я здесь вообще-то не сам, — пояснила звезда террасы. — Это подарок некоего драга Филса своей избранной невесте мади Флори Коррик.

— Вытье в кустах было для нее?

— Не-е-е. Для нее концерт и пять минут со звездой в лучах славы. Стой. Вытье? Ты меня вотпрямщаз убила.

Это “вотпрямщаз” было сказано именно так, как надо, без всяких синхронных переводов на местный язык. Да уж. Кто-то несет в новый мир сведения о двигателях внутреннего сгорания и идеи равенства и братства, а я — “вотпрямщаз” и прочий фольклор.

Мы тем временем добрели до крыльца и убитый недооцененный бард котом развалился на ступеньках. Я присела рядом. Подумаешь, парой сплетен больше…

— Ты же понимаешь, что тебя теперь и близко не пустят больше к Академии? Как же твой гениальный план побега из Проходного мира?

— А мне уже не надо, — выдал паразит. — Вернее надо, но я не пойду. Мне теперь никак.

— Тогда зачем ты втравил меня в эту историю с порталом?

— Так было нужно. Чтобы именно ты втравилась, иначе как бы я нашел свой свет? Я не всегда понимаю, в какое время произойдет то, что мне привиделось. Я знал, что у меня одновременно будет два шанса получить желанное: уйти из мира или найти свой свет. Я выбрал свет. И потом, нужно же было кому-то пинать тебя в нужную сторону и делать гнусные намеки про заучку Болдера. Ты представить не можешь какой он был душный и нудный тип, пока ты не объявилась.

— Кошмар. У тебя будто плотину прорвало — столько слов. О чем ты талдычишь, не пойму. Что за свет?

— Свет моих очей, конечно же. Прекрасная неприступная крепость, которая пала перед моим очарованием. Осталось уговорит ее на обряд, и никуда она не денется. Она и так уже никуда не денется, но без обряда ее без ее ведома могут куда-нибудь деть. Драгни в семье бесправнее попаданки. А Слепой закон страшный тип. И хвост подбирает так, что не придавишь. Так что она пошипит, может, даже куснет пару раз, но все равно согласится. Она это знает, я это знаю, осталось папаше ее втолковать, что свет — это навсегда. А будет зубы скалить — я на него в королевский суд подам и призову трех свидетелей родной крови, близкой семьи и старшего рода, как и положено. Я, между прочим, тоже не в канаве родился. У меня вот уши и венец наследника. Бывшего, но не суть.

Пришлось щелкнуть раздувшегося от важности наследника по месту, где он свой венец таскает. И… какое счастье, что он теперь не может невозбранно копаться у меня в голове. Потому что при слове обряд воображение мгновенно нарисовало Мая и наши обжимашки на траве под местными жасминами.

— Не очень то радуйся, — ухмыльнувшись, сказал Силмэ.

— Что? — удивилась я. Он все еще меня читает?

— У тебя метровыми рунами на лбу написано: ура, в башке никаких эльфов, только Болдер, похабное и похабное с участием Болдера.

— А тот бал, на котором мне надлежит истинного целовать, уже был или еще предстоит? — поинтересовалась я.

— Вообще без понятия. Там без картинок было, просто такое… эээ… знание. Что именно истинного и именно на балу. А тебе уже прислали?

— Что прислали?

— Именное приглашение с заклинанием пропуском и пробник наряда. Ирисе вот прислали. Я к ней сунулся, а она строчит и рисует, где чего ушить, и как куда перетачивать и бормочет, что чтобы слать лесом особ королевской крови нужно выглядеть по-королевски. В общем, она меня прогнала, чтоб не мешался, и тряпкой какой-то ажурной огрела по этим… как их…

— Сусалам?

— Ага! Точно! Я все спросить хотел, где эти сусалы точно есть и у кого, а то мне не понятно.

Я задумалась. Не про сусалы, хотя огреть по ним же невнимательного кавалера, бросившего меня на произвол опекуна очень хотелось. Учить его еще и учить. И Стоуна тоже. Не следит за вежеством воспитанника, обещаний не выполняет. Хотя он своей потенциально избранной обещал найти и наказать покушателя, и выходит, что едва я перестала для него такой быть, можно и не шевелиться. Я теперь сама знаю, чьих гнусных ручонок дело, а толку? Вон и Силмэ сказал, что на Азура как наедешь, так и съедешь, еще бы и при своем остаться. А мне любопытно, каким боком Май к этой истории, кроме покушения на себя лично? Рванул Стоуну докладывать или патриотические чувства взыграли?

— …иди, — услышала я.

— Что?

— Спать иди говорю, — повторил Алданэль.

— Так рано еще.

— А ты рано иди. И так на тень похожа. Явишься с таким невыразительным лицом на королевский бал, и твой Болдер выберет кого другого.

Сердце странно екнуло и отчего-то припомнился задумчивый взгляд Мая, обращенный на Ирису, и как он ее за руку поймал и отпускать не так чтоб очень торопился. К Веру в жернова эти пакостные мыслишки, лучше и правда спать пойти. Поэтому я, без пиетета к звездному эго, пнула Риза Кальма с крылечка и тоже послала спать.

Глава 3

Утро ознаменовалось грохотом, топотом и воплями. Я грешным делом решила, что снова попала. Куда-то в пещеру троглодитов или на студенческую вечеринку. Оказалось, что весь этот шум способна произвести изящная фея, получившая пробник наряда и приглашение. Я ей подвыла из своей комнаты из солидарности, пока она не ринулась через гардеробную прямо ко мне вместе со всеми своими восторгами.