— Вам следовало надеть платье полегче, так и в обморок недолго свалиться от перегрева, мади, — назидательно и довольно громко проговорил Малахитовый Сэр и открыл окошко пошире.

В омнибусе до этих его последних слов было до странного тихо. Все прислушивались, о чем мы тут шепчемся?

— Что бы вы хотели посмотреть в Галерее, мади? — как ни в чем не бывало светским тоном поинтересовался наставник.

— Восточный форпост работы мастера-живописца Рифеля, — промямлила я первое, что пришло в голову.

— Прекрасный выбор. В Галерее полотнам Рифеля выделен целый зал, надеюсь, мад Эрхт запланировала его посещение, и вам повезет, — он чопорно кивнул, встал, пройдя к передней части салона, постучал в стеночку. Приоткрылось переговорное окошко и Виридан попросил сделать остановку.

Глава 4

Очередная идея-фикс обрела воплощение. Я в гордом одиночестве любовалась полотном, изображающим Восточный форпост. Все было на месте: нитяная полоска рассвета над морем, скала с закрученным винтом маяком и цветные камни, усыпавшие пляж. Красиво. Но почему-то ожидаемого восторга не было. Так случается, когда вообразил себе что-то, пусть и реально существующее, а потом это что-то воочию увидел и понял — картинка в голове была лучше. Вот вам и морские камушки…

Почему одна? Мне выдали коллективное фи за фамильярности с Вириданом. Молчаливое и беспощадное. Пусть он и не отвечал принятым канонам красоты, лишенной изъянов, но шашни с преподавателем при наличии потенциального жениха-дракона верх низости. Да-да. Именно так. Цитата из краткой речи мад Эрхт, проводившей меня в этот зал.

Посчитав, что я уже достаточно приобщилась к прекрасному, я вновь посмотрела на нитяной браслет на своей руке, но тот не подавал признаков активности. Этими штучками нас снабдили на входе. Вроде флаера для ночного клуба с вложенным маршрутом (не пустит за пределы обозначенного плана экскурсии) и временем на любование (начнет светиться, когда время выйдет). Мне выделили персональный. Никто не пожелал смотреть на Рифеля. Полагаю от того, что на него хотела смотреть я. А Флори с нами не было. Все ее свободное от учебы время теперь было отдано драгу Райтеру Филсу.

Тоска…

Дернула за свисающий с запястья хвостик путеводной нити, намекая амулету, что готова на выход и почувствовала как мою руку чуть потянуло к арке, прочь из зала. Но кто сказал, что я не найду приключений даже в таком благостном месте как Галерея искусств? Моя профессия — попадать.

Клокочущий шипяще-рычащий вопль поднял волосы дыбом и я трусливо забилась в простенок за абстрактную скульптурную композицию. Рядом была дверь ведущая в зал с какой-то экспозицией. Звук раздался оттуда. А затем чуть презрительный надменный голос произнес

— Держите себя в руках.

— Поставьте заглушку сильнее, если так боитесь, что нас услышат.

Так, так. Кажется у драгни мади Ирисы Вити тоже индивидуальная экскурсия. А жутенький вопль, заставивший мои поджилки дрогнуть, — ее.

— Зачем напрягаться, — тем временем отвечал собеседник с неприятным голосом, — если Галерее сейчас нет драконов, кроме нас с вами. Что за показательные выступления и ультиматумы, что за гневные письма, сунутые мне под дверь? Поздно, дорогая. До того, как начать подготовку к ритуалу я спросил у вас, согласны ли вы возвеличить род Азур и сделаете ли для этого все, что потребуется. Вы согласились.

— Я передумала!

— Вы сами виноваты в том, что произошло. Так что цените возможность жить, которую я вам, как ваш отец, в очередной раз предоставил.

— Жить на ваших правилах?

— Разве когда-то было иначе? Вы моя дочь и принадлежите мне с рождения.

— Больше нет.

— Разве? Что же вы зовете себя именем рода к которому, по вашим словам, не относитесь?

Воцарилась гнетущая тишина, Ирисино бессильное отчаяние и снисходительное торжество ее отца плавали, как два слоя сиропа в стакане с коктейлем — соприкасаясь, но не смешиваясь. Странные ассоциации, но вместо обеда у меня был разговор с Вириданом, да и пить хотелось тоже.

— Я была… Я была помолвлена. Я… Я ждала… Я…

— О, небо… Вы что, действительно были влюблены в Стоуна?

— Вы не только Глухой закон, отец, вы, оказывается, еще и слепы на оба глаза.

— Стоун, как близкий по крови, был лишь проверкой, и вы ее прошли, отозвались на его силу, а значит подошли бы и…

— Я вас ненавижу, — голос дрогнул, будто бы Ириса готова была разрыдаться

— Держите себя в руках, вы позорите род и имя, которым себя зовете. А чувства: ваша ненависть и ваша детская любовь — здесь совершенно не уместны.

— Вы влияли на меня, используя силу этого самого рода. Вы уложили меня на жернова Фаэвер! Как жертву!

— Вы, напоминаю, дали ваше добровольное…

Ириса издала язвительный и, вместе с тем, горький смешок.

— …Согласие на ритуал, как ни в чем не бывало продолжал драг. — Думаете, так просто было восстановить схему призыва Сердца и синхронизировать с призывом Силы, который собирались провести для наследника, используя портал Первого перехода? Замкнуть его на вас? Вы стали бы Сердцем Драгсита, а ваш ребенок — Азур по крови — принял бы Венец восьмерых. Светнесущая Фаэвер, указавшая Первым путь среди хаоса междумирья была из нашего рода! Азур должны были занять трон, но нам позволили лишь встать рядом. А вы вздумали дернутся в самый ответственный момент и сместили фокус. Так что теперь…

— Вы! Вырвали! Мне! Сердце! Своей собственной рукой!

— Чтобы что-то получить, нужно что-то отдать. Что-то равноценное тому, что хочешь получить. И что это там стучит у вас в груди?

Несколько мгновений зловещей тишины и Азур снова заговорил:

— Вам несказанно повезло, дочь моя, что ваша трусость не обернулась полным крахом, что вас выбросило не куда-то на Рубеж, а в купель в храме Вер. И что предстоятель храма узнал вас и связался сразу со мной, а не сообщил Силберну или кому-то еще в Академии. Наследник Драгсита…

— Вы хотели отдать меня чудовищу, покрытому чешуей и похожему на разумное существо только тем, что ходит на двух ногах и имеет две руки и голову!

— Вам и трех лет не было, когда королю пришлось пришлось предъявить сына, чтобы не лишиться статуса.

— Это произвело на меня очень сильное впечатление. Я помню, как мать держала меня на руках и шепотом умоляла небеса, чтобы я не заорала в такой торжественный момент. Это мое первое воспоминание.

— Как символично, — хмыкнул дракон.

— Сколько еще мне вариться среди этих недалеких куриц? — перебила Ириса.

— Как и полагается воспитаннице Академии невест — до выпускного бала, где вы, как и прочие, будете избраны и представлены как избранные. Пусть Стоун назовет Марциус, катится к себе на Рубеж и не мешает. Вы — принадлежите наследнику. Вы его призванное Сердце. Так что ведите себя сообразно статусу, а не как блудница с Хвоста. Ваши постельные игры с эльфом…

— Не ваше дело, драг Азур.

— Могу закрыть на них глаза до выпускного бала во дворце, но не дольше, и хватит уже этих нелепых попыток с покушениями на воображаемых соперниц.

— Будто ваши выглядят менее нелепыми. Зачем было избавляться от Болдера? Кто он вообще такой?

— Я иногда сомневаюсь, что вы мой ребенок… Неужели не понятно? Болдер воспитанник Стоуна, родственник матери, если он за ним не уследит — его репутации конец. Плюс ко всему, в случае гибели воспитанника Аркейну пришлось бы лично явиться к его отцу и принять положенное по закону наказание. О своей репутации тоже побеспокойтесь, лучше порвать с эльфом. Слухи разом не заткнешь. Сердце Драгсита для наследника Драгсита. Вам ясно?

— Он больной урод, не способный к обороту!

— Теперь, после обряда призыва Силы, его восстановление вопрос времени. И раз король пожелал устроить ваш выпускной бал во дворце — все складывается как нельзя удачнее. Довольно разговоров. Надеюсь, вы меня услышали и вам хватит остатков благоразумия не лишать род Азур и саму себя таких блестящих перспектив. Иначе вам придется на собственной шкуре понять, что значит не быть драконом в Проходном мире, моя дорогая Ириса.