— А что?

— Есть предложение. Ты говорила, что Адриан предложил тебе моего Сережу для сотрудничества. Мы как раз собираемся в галерею по работе, может приедешь? — спросила подруга.

Я-то не против. Как раз надо уже решать с этим вопрос: с кем мне будет лучше работать. С Самойловым или же с Добрыниным. Выбор невелик, но пока мне больше симпатизирует Леонид. Возможно это из-за того, что мы с ним знакомы.

— Да, давай. Во сколько? — все же сажусь за стол, продолжая поедать глазами остывающий омлет.

— В два часа на Октябрьской, — голос Иры повеселел, как только я согласилась на встречу. Ну хоть с Калининой немного поболтать успеем. И возможно она мне и поможет определиться с выбором наставника.

— Хорошо. Там и встретимся.

Ира чмокнула в телефонную трубку и отключилась. А я наконец смогла приступить к завтраку. Нежная и пористая структура омлета обволокла мой рот, а еле соленый и сливочный вкус придали этому свою изюминку. Все простое — вкусное.

Как только я закончила трапезу, все убрала в раковину и помыла с моющим, оставляя все это сушиться на полотенце. И вдруг меня осенило — Мира должна сегодня вернуться с Турции. Наконец-то. Мелкая не была на связи целых две недели, а я ведь так сильно волновалась за нее. Еще и Леша хорош — тоже не никак не объявлялся.

Вот тут-то я и решила пойти сразу к Добрынину и наконец узнать, что там с братом. Может быть они с ними связывались, с родителями. Но не думаю, что Мирослава не стала бы заявлять о себе, если бы у нее была эта возможность.

Я подняла волосы вверх, затянув покрепче резинку. Посмотрела в зеркало, чтобы убедиться в том, что не лохматая и выгляжу вполне опрятно. Надеваю резиновые тапочки и выхожу в коридор, заприметив грустную Людмилу Валерьевну.

Женщина стояла в одном цветастом халатике, в котором я ее так часто видела, и осматривала потускневший цветок, который склонился вниз. Его листья почему-то стали возле острых кончиков желтеть и трескаться, иссыхая. Для нее — это любимое дело, ухаживать за цветами, так что она не просто так расстроена.

— Людмила Валерьевна, что-то случилось?

— Я та еще дура, — шептала она, стирая мелкие слезы с уголков глаз. — Совсем растяпа.

— Зачем вы так о себе? — подхожу к ней ближе, обнимая за плечи. Мы никогда нормально не общались, чтобы вот что-то обсудить, о чем-то конкретном поговорить, узнать, как вообще у нее дела. Ну вот как-то не заладилось у нас с этим — всегда перекидывались парой фраз, чтобы не казаться черствой и безразличной к своим соседям, с которыми живут бок о бок целых два года.

— Я вовремя не занесла цветок домой. Большинство из них неприхотливы и стоят тут спокойно зимой и летом. А моя бегония не выдержала. Впервые решила посадить такую красоту и вот что получилось. Ночью было слишком холодно, а ты же знаешь, какие тут хлипкие окна, — женщина совсем поникла, приподнимая горшок с подоконника. Я помогла ей, прихватив за низ.

— Может быть тогда его сейчас поставить в квартиру? Отогреть и может удобрения какие применить, — улыбнулась я, всматриваясь в лицо Людмилы Валерьевны.

— Плохой из меня цветочник получился.

— Вы не такая. Пойдемте поставим в хорошее и теплое место, — указываю ей на дверь. Она проводила меня к себе в спальню и попросила поставить на полупустой подоконник. Здесь стояли чьи-то фотографии в старых деревянных рамках. Я думала, такие уже давно никто не использует.

— Развела раствор. Может и правда поможет, — Людмила Валерьевна пыталась верить в то, что все обязательно получится и бутоны поднимутся обратно, а листья не будут такими сухими.

— Все будет хорошо. Бегонии не дадут вам расстраиваться, — я притронулась кончиками пальцев к поникшим бутонам, чувствуя мягкость и приятный аромат, исходящий от них. Вода и тепло им обязательно помогут.

— Спасибо тебе большое, Лера.

— Не нужно плакать, — я поворачиваюсь к ней лицом, увидев, как она старается улыбаться, смахнув мокрые дорожки с морщинистых щек.

— Цветы — это все, что у меня осталось. Мой покойный муж любил это дело и мечтал, чтобы у него была своя оранжерея. Я хочу исполнить его мечту.

— У вас все обязательно получится, — мы обнялись.

12 глава

Когда я вышла от Людмилы Валерьевны, то постучалась в дверь к Леониду. Надеюсь, он не спит. Не хотелось бы нарваться на неприятности из-за того, что я разбудила его в девять утра.

Но дверь открылась почти сразу же, а за ним оказался полуголый Добрынин, совсем не ожидавший увидеть меня. Пришлось ради приличия опустить глаза, чтобы не смущать друг друга. Только вот, судя по тому, что Леня продолжал стоять на одном месте и прожигать меня взглядом, его ничуть не волновал свой обнаженный вид.

— Доброе утро, Лера.

— И тебе доброе. Слушай, я по поводу Леши.

— Что такое? Уже позвонили тебе? — мужчина стирал оставшиеся капли воды с темных волос и шеи. Мокрые дорожки медленно спускались вниз, огибая плавные очертания ключиц и груди.

Кажется, я и правда не вовремя пришла.

— В том-то и дело, что никто не звонил за эти две недели. Если Мира заявится на порог, я ей накостыляю, — возмутилась я.

— Леша звонил вчера вечером, сказал, что их обокрали в аэропорту, поэтому и не могли выйти на связь, — вздохнул Добрынин, закинув махровое полотенце на плечо.

— Как обкрали? — я мгновенно подняла глаза на него. — И как они там жили эти две недели?

— Посольство помогло с жильем и питанием. Эти двое набегались по полицейским участкам, вместо того, чтобы отдохнуть.

— Ну съездили называется, — провела ладонью по лицу, понимая, что Мирослава вернется домой уж точно не в самом лучшем настроении после такой «чудесной» поездки.

— Да главное живые и здоровые приедут. После свадьбы отправлю их по России путешествовать, — усмехнулся Лео.

— По России? Хочешь оплатить им медовый месяц?

— Будет моим подарком на свадьбу. Пусть хоть страну увидят, пока молодые, — мы встретились взглядами с Добрыниным, и я кивнула, соглашаясь на его предложение. Может хоть это их потом развеселит как следует.

— Ну тогда я спокойна, раз хоть тебе они сообщили о том, что вообще у них происходит. Будем ждать завтра утром возле моего порога, — улыбаюсь, упираясь плечом в холодную стену. Даже кофту не соизволила накинуть, а ведь руки стали замерзать в морозном коридоре. Поежилась немного, обхватив себя руками.

— Может зайдешь? — вдруг предложил мужчина. — Не хватало, чтобы ты снова заболела. Нина кое-как тебя вытащила из ужасного состояния.

— Не волнуйся, не заболею. Организм крепкий, — засмеялась, наиграно поднимая руки по бокам от себя, сжимая кулаки.

— Оно и видно, что после прогулок хорошенько задуло, а потом кто-то валялся, как вареная картошка, не в состоянии подняться с постели, — Лео с интересом наблюдал за мной, продолжая светить своим шикарным телом. Думаю, пора сворачиваться и возвращаться в квартиру.

— Ой все, не начинай. Я пойду, — отмахнулась и оттолкнулась от стены, но Добрынин взял меня мягко за запястье, останавливая на пол пути. — Что такое?

— Ты подумала насчет контракта?

Когда я взглянула на то, как он осторожно обхватил руку, а потом подняла глаза на него, пытаясь понять, только ли это Леня хотел спросить.

— Я…сегодня еду на встречу с Самойловым.

— Будь осторожнее и внимательно читай договор, — его голос пропитался настороженностью, и я осознала, что возможно этот Сергей не так уж и прост. Лео не стал бы так просто мне об этом говорить. Если конечно между ними не просто какая-то конкуренция и каждый пытается переманить на свою сторону хорошего художника.

— Хорошо. Если я вечером не приду к тебе с согласием, то значит я сделала свой выбор, — со вздохом выдала я. Добрынин кивнул, отпуская мою руку и закрыл за собой дверь. И снова приятное тепло покинуло меня, все еще явно чувствуя тонкие пальцы мужчины.

* * *

Перед тем, как выезжать в галерею, гуляю с Моцартом, чтобы мопс не мучился. Оставила ему побольше еды, воды и несколько игрушек возле мягкого лежака, чтобы он мог поиграть, если не будет спать.