Но её образ и оружие все равно меня смутили. И неожиданное появление на станции. И её боевые навыки, которые всё-таки вернулись мне в воспоминания после того, как я осмотрел её тело. Я вспомнил, как она почти единолично уложила четырёх противников, пока я боролся лишь с одним. Правда, у меня был самый крупный, но всё же…

Решил разобраться с этими мыслями позднее. Сначала схожу поем, приду в себя, поболтаю с Лёхой. Может быть, его голова уцелела лучше, и он сможет мне рассказать, о чём мы вчера общались. И тогда смогу собрать все мысли воедино.

Умылся, оделся, хлебнул воды и направился в бар.

В «Подъёме» народу, кроме Лёхи, всё так же читающего очередную книгу, вообще не оказалось. Только владелец Жека с кислым лицом вытирал тряпкой какую-то липкую лужу на стойке. Когда он увидел меня, его взгляд стал неожиданно острым, как у того орла на вершине холма.

– А вот тебе я сегодня вообще не рад, – сухо и довольно грубо произнёс Жека.

– С чего это? – удивился я.

– С того это! Ты вообще помнишь, что вы вчера тут устроили? – Жека кивнул головой в сторону зала. – Бар как после землетрясения.

Я огляделся, и только сейчас заметил, что помещение выглядело несколько пустовато. Не хватало нескольких столов, а у стены стоял целый ряд переломанных стульев. А пятно, которое пытался оттереть бармен, было ничем иным, как впитавшаяся в древесину кровь.

– Да, выглядит эпично, – усмехнулся я.

– Эпично?! – Он повысил голос, вышел из-за барной стойки и подошёл ко мне. – А кто за это платить будет «эпично»? Половина мебели в щепки, посуды перебили целую гору! Ты же понимаешь, что это единственный бар на станции! И так мест не хватает, а теперь стало еще меньше!

Он кипел, но я стоял неподвижно, держа его взгляд, не особо переживая за эту ситуацию. В конце концов, мы не первый день знакомы. Жека заметил верно – это единственный бар на «Площади Ленина», именно поэтому мы не последние люди друг другу.

– Слушай, Женек, я тебя понимаю, наделали делов мы вчера. Но и ты меня пойми: голова трещит. Тем более ты сам видел, в чём вчера была причина конфликта. Видел же?

– Ну видел…

– Ну значит, ты понимаешь, что я не собирался тебе тут всё разносить, а просто хотел девчонке помочь. Или было бы лучше, если бы её тут изнасиловали? – тут я решил опустить момент, что такая как Колючка сама бы кого угодно изнасиловала. – Представляешь, какая репутация была бы у твоего бара после этого?

– Ну… – Жека тут же остыл. – Тут ты прав.

– В общем, давай так. Скажи, какую мебель мы попортили. Я обязательно притащу тебе с поверхности новую. И даже лучше. Идёт?

Жека немного задумался и ответил:

– Но не думай, что из благородных целей тебе можно тут всё крушить.

– Слышь, Женек! – выкрикнул Стервятник, который всё это время терпеливо наблюдал за диалогом. – Давай тут не наезжай. Сам вчера свои яички под стойку спрятал, а теперь мужика включил. Отстань от Сэма, он тебе сказал, мебель вернёт.

Я обернулся и заметил, что товарищ уже встал из-за стола, чтобы вмешаться. Стоило его успокоить, пока ерундовый разговор не перерос в настоящий конфликт:

– Лёх, всё нормально, конфликт замят, – затем я снова повернулся к Жеке. – Замят же, Жень?

– Замят, – снова сухо ответил он. – Но с тебя новая мебель.

– Обязательно. Я своё слово держу.

– И кстати… Тебя тут какой-то мужик искал с утра.

– Что за мужик?

– Не знаю, здоровый такой, с округлой харей. На вид лет пятьдесят. Но не местный явно, я его тут раньше не видел.

– Что-то много «не местных» за последний вечер… – задумчиво произнёс я. – Что по снаряжению? В гражданке, как туристы, или в форме, как вояки?

– Скорее как вторые. Оружия при нём не было, но кепка и военный китель старый имелся… Ах, да вон же он идёт! – Жека указал рукой вниз, на платформу.

Со стороны вокзала к бару двигался крупный мужик, действительно одетый в потёртый военный китель, армейские штаны и берцы. Хотя утверждать наверняка, что это именно человек из Альянса, было рано: не в таком же виде он пришёл сюда. А старая военная форма – не такое уж редкое явление среди гражданских.

– Так, ладно, Жек, – хлопнул бармена по плечу, – принеси нам пока пожрать что-нибудь и воды холодной.

Жека кивнул и направился на кухню. Я тем временем спокойно уселся за стол к Лёхе.

– Порядок? – спросил он.

– Порядок. Ты чего злой-то такой сегодня?

– Да, а чего он такой дерзкий? И вообще у меня голова трещит после вчерашнего.

– Ну вот сидел бы себе спокойно, – я улыбнулся, но снова принял серьёзный тон. – У меня, кстати, к тебе вопросы будут по поводу нашей гостьи.

– Ох, точно, ты ж её вчера в итоге завалил, да? И как она?

В этот момент незнакомец в военной форме уже подошёл к нашему столику.

– Сэм Искатель, правильно я понимаю? – обратился он ко мне.

– Он самый.

– У меня для вас есть предложение, от которого вы не сможете отказаться.

– Звучит интригующе. Но хотелось бы узнать, с кем имеем честь разговаривать.

– Конечно, – заказчик пожал нам руки и сел за столик. – Думаю, стоит представиться. Николай Медведев.

Теперь всё окончательно сошлось. По фамилии или же по отчеству в метро имели привычку представляться только военные. У них это обычное дело, в то время как остальные чаще всего использовали сочетание имени и прозвища. Почему и как так сложилось, уже мало кто помнил. Кто-то считал, что фамилия напоминала людям о погибших родственниках и семьях, и пережить утрату легче, используя вместо неё прозвище. А кто-то полагал, что прозвище банально легче запоминать. У военных же строгие правила и консерватизм сохранили привычный уклад даже после Катастрофы.

– Ну что же, Николай, моё имя вы уже знаете. Алексей Стервятник, – я указал на своего товарища, – мой друг. Так что, если у вас какой-то заказ, можете не стесняться озвучивать его.

Жека принёс нам еду. Кротокрыс, на этот раз запечённый, а не вяленный. Вот это уже мне нравилось больше. Следом он поставил кувшин холодной воды, разлил по стаканам и удалился.

– Тогда перейдём к делу, – он откашлялся и снизил тон. – Я непосредственный представитель Военного Альянса. И не буду ходить вокруг да около. Как вы, наверное, поняли, у нас большие неприятности. Неприятности настолько серьёзные, что помочь нам может только сталкер легендарного уровня вроде вас…

– Так, – перебил его Стервятник, – погодите. Давайте сначала проясним кое-что. Как человек из Альянса попал к нам абсолютно незамеченным?

Николай посмотрел на него с недоверием. Видимо, не ожидал, что Лёха вообще будет как-то участвовать в диалоге. Но, тем не менее, ответил на вопрос:

– Не думал, что должен был заходить на станцию с транспарантом.

– Дело не в этом, – согласился с товарищем я. – Альянс – очень важный партнёр, от которого зависит выживание не только нашего, но и других содружеств. Поэтому вы не могли пройти наши блокпосты незамеченными, ваш визит вызвал бы тут огромный ажиотаж.

Николай не моргнул и глазом, но выждал пару секунд, видимо, давая возможность что-то ещё добавить, и спокойно ответил:

– Понимаю ваше недоверие. Я бы и сам так отреагировал. Но вы ведь не думаете, что такая организация, как мы, не знает, как попасть куда-то без лишнего шума?

Он пристально посмотрел на нас. Возражений ни у меня, ни у Лёхи не нашлось. Поэтому Николай продолжил:

– Тогда позвольте я перейду к сути. Настоятельно прошу более не перебивать, – это он адресовал конкретно Лёхе. – Полтора года назад мы заметили повышенную активность дворовых псов в районе от станции «Площадь Возрождения» до «Красного Октября», но не придали этому особого значения, потому что эти мутанты для нас безобидны, нападают только на мелкую дичь. Однако вскоре они стали нападать стаями и проявлять агрессию даже к военной технике, которую обычно боятся. Мы зачистили территорию и решили, что о проблеме можно забыть. Но через какое-то время на нас напала целая волна этих тварей. Они собрались словно в единый организм и были настолько живучими, что нам пришлось отступить до самых «Баррикад», оставив базу на заводе «Красный Октябрь» и «Стадион Монолит». К сожалению, мы потеряли много людей и техники. К тому же нападение повредило все наши линии связи, и мы оказались полностью отрезаны от основного метро.