Когда семейные пары решают развестись, то в решении суда пишут фразу «непреодолимые противоречия». Это хорошая фраза, не объясняющая суть, но и не унижающая партнеров.

Кода я прочитал эту главу моей семье, то реакция была следующей.

Моей жене больше всего понравилась часть о приватизации партнера. Она сказала, что я давно приватизировал ее и перестал видеть все то хорошее, что для меня делается ежедневно. Например, вчера, поздно вечером, моя жена лично пожарила мне картошку и бифштекс. Но необходимых восторженных слов она так и не услышала.

Я удивился. Я сказал, что готов говорить восторженные слова, но самой картошки и бифштекса не видел. Если бы я увидел картошку и бифштекс, лично пожаренные моей женой, то я бы бился об стол в экстазе, потому что это событие бывает не чаще парада планет.

Жена холодно заметила, что моя шутка, насчет парада планет, такая же плоская, как и стол, об который я собираюсь биться. Но, категорично заявила она, картошка и бифштекс были. И она оставила их на столе, и даже написала мне записку, что холодное пиво в холодильнике.

Все перевели взгляд на тещу.

Теща заявила, что саму тарелку она видела. Но она была пуста. Рядом стояла пустая бутылка от пива. Теща объяснила, что бутылку она выбросила, как и записку, а тарелку помыла. Это грустно, сказала теща, что ее в этом доме держат за домработницу, но это так.

Мне стало интересно.

Я простой человек и люблю незамысловатые радости жизни.

Сочный бифштекс, полный холестерина и калорий, с картошкой вечером, под пиво и телевизор!.. Что еще может вызвать возмущение диетологов и радость гурмана.

Я открыл дверку под кухонной мойкой. Там действительно стояла пустая бутылка.

Я вытащил ее и поставил на стол.

Я рассадил семью вокруг бутылки и заявил, что оскорблен. Я заметил, что посмотрел достаточное количество полицейских сериалов, чтобы найти виновного. В таких ситуациях мой любимый герой сериала «Морская полиция» («NCIS»), старший агент Джеффро Гиббс, давал команду сделать две вещи – дактилоскопию на бутылке и анализ ДНК. При этом, напомнил я, преступники начинали давать признательные показания без всяких ДНК, потому что понимали, что их песенка спета.

– Я жду, – сурово сказал я.

Взгляды семьи переместились на дочь.

– Я не ела шницель, – трагически произнесла она. – И не пила пиво. Я худею.

– Почему у тебя бегает взгляд? – твердо спросил я. – Скажи правду, какой бы страшной она не оказалась!

И дочь созналась.

Мне нечего добавить к ее рассказу, потому что правда оказалась еще страшнее, чем может быть.

Оказалось, что картошку и сочный бифштекс съел ее мотоциклист.

Вчера, когда я еще не пришел, жена уже была в спальне, а теща вышла к соседке, этот злодей привез мою дочь в 11.30. Он зашел и стал прощаться. Но моя дочь, и здесь уместно задать вопрос, моя ли она, спросила, не голоден ли он.

Конечно, такие особи, как этот мотоциклист, голодны всегда, особенно в чужом доме. Тогда дочь, попавшись на эту наживку, пошла к холодильнику. Но на пути она обнаружила картошку и бифштекс.

Преступление было совершено приблизительно в 11.40, а пиво было выпито в 11.45. После чего мотоциклист уехал, не помыв за собой посуду.

Я сказал дочери, что мне все ясно. Я пояснил, что мне нанесено смертельное оскорбление, которое смывается либо кровью обидчика, либо кровью нового бифштекса.

– Читай мою книгу, – ухмыльнулся я дочери, – там ты найдешь описание будущего своего мотоциклиста. Ты найдешь его бренное тело в пропасти среди обломков его мотоцикла.

– У нас тут нет пропасти, – пискнула дочь.

– Будет! – холодно заметил я. – Я лично выкопаю. И, как в моем любимом фильме Джерри Ли Томпсона «Золото Маккены» («Mackenna's Gold»), над ним будут летать стервятники. А на высокой скале огромными буквами неизвестной рукой будет выцарапана кривая надпись: «Непреодолимые противоречия».

Мы приступаем к разговору о самом простом и одновременно сложном деле в журналистской профессии.

Мы будем говорить о том, как, не совершив кучу ошибок, взять интервью.

Заметьте, я не говорю «как правильно взять интервью», потому что понятие «правильно» имеет тысячи рецептов. А если вы заметили, чтобы не быть нудным, я во многом пишу свою книгу, как бы наоборот. То есть я стараюсь уберечь вас от ошибок, которые очевидны.

Так мы поступим и в этот раз.

Я предлагаю начать не с персоны журналиста, который хочет взять интервью, а с его несчастной жертвы. Поверьте, это необходимо. Согласитесь, врач никогда не будет делать операцию пациенту, не зная точно его состояния.

Вспомните себя.

Когда вы идете к отцу, чтобы взять у него немного денег, как тщательно вы готовитесь.

Вам все важно: вы оцениваете и то, откуда он пришел, пообедал ли уже, выиграла ли его любимая спортивная команда или матч еще впереди. И если команда проиграла, даже если вам деньги очень нужны, вы отложите разговор, сказав себе справедливую фразу: «Не время».

Другими словами, в реальной жизни, начиная разговор, вы всегда учитываете или пытаетесь предугадать состояние партнера для получения нужного результата.

Но это не все. Намереваясь поговорить, вы, так или иначе, держите в памяти все ваши знания о данном человеке и готовы их использовать.

Например, если мы продолжим эксперимент с вашим отцом, то вы мастерски начнете издалека.

Вы начнете с разговора о бедном детстве отца, о его попытках получить достойное образование.

Выразив ему свое восхищение, вы повернете разговор в сторону его нелегких студенческих лет, когда, по его утверждению, он разгружал вагоны, чтобы не умереть с голоду.

Особый упор вы сделаете на сегодняшнем состоянии дел: на справедливых жалобах отца о том, что его давно не повышают на работе, и на его стойкости в деле выплаты кредита за жилье.

Потом вы перейдете к главному – к связи поколений.

Вы справедливо заметите, что этот кредит, который нужно выплачивать тридцать лет, в основном придется выплачивать лично вам, его сыну.

И вот тут-то, скажете вы, очень важно, чтобы сын, который это все будет выплачивать, был здоров не только физически, но и морально. А моральное здоровье во многом зависит от того, как сын проводит время.

Вы закономерно спросите отца, видел ли он вас когда-либо на экране телевизора, когда рассказывают о преступниках и наркоманах. Пораженный отец ответит, что нет.

Вы уточните, видел ли он вашу физиономию на экране во время парламентских расследований, посвященных ужасающим случаям коррупции. Платил ли он за вас залог, вынимая из камеры, за участие в разборках городских молодежных банд. Вызывали ли вашего отца в суд во время громкого процесса о перевозе наркотиков, оружия и нелегальных эмигрантов через границу.

Отец благодарно прошепчет, что нет.

А это потому, продолжите вы, что, как сын, вы чтите заветы отца быть законопослушным гражданином своей прекрасной страны.

Когда отец зальется слезами гордости и упадет вам на грудь, вы заметите мимоходом, что быть правильным гражданином своей страны нужно каждый день. А быть правильным именно сегодня вам мешает отсутствие 20 долларов на билеты в кино, плюс попкорн и напиток.

Ручаюсь, вы получите все тридцать. При этом отец будет провожать вас до двери и пытаться дать еще денег. Но вы откажетесь, напомнив ему о семейной традиции бережливости.

В чем смысл этого примера?

Он в том, что в обычной жизни, вы совершаете сложнейшие пристройки к партнеру для получения нужного вам результата. Эти пристройки вы делаете легко, практически не замечая.

И это не удивительно. Они работают естественно, для того чтобы вам выжить.

Однажды я прочитал прекрасную книгу Вячеслава Демидова, которая называлась «Как мы видим то, что мы видим». То, что я прочитал, меня потрясло, хотя все факты, в прямом смысле, у нас перед глазами и даже внутри них.