«Кареглазая Лолита». Твою же мать, мысленно выругался, присаживаясь за столик летнего заведения. Соседние здания переделали в магазинчики спиртного, ширпотреба, а сам особняк превратили в бордель, причем весьма похабный. Мало им было вырезать всех членов моей семьи, так еще и надругались над памятью рода, выстроив настоящий шлюхарник.

Ярость внутри разгоралась необузданным пламенем, и я не заметил, как модем для мобильного интернета в ладони превратился в кучку ломаных микросхем, перемешанных с пластиком. Скоты, теперь точно всех убью. Подмывало растянуть барьер и резать посетителей до тех пор, пока не выплесну накопившееся эмоции. С другой стороны, они, как и их болванчики, ни в чём не были виноваты, и за всем стояла императорская семья, управляющая Соколовыми как убийца клинком.

Мысленно досчитал до трёх, воспользовался мантрой и медленно выдохнул, взяв все чувства под контроль. Мимо меня уже в третий раз проходил пожилой мужчина в обносках, что-то бурчащий себе под нос и пугающий маленький детей. От него отчётливо пахло немытостью и застоялым потом. Я, так и не сделав заказ встал и решил наведаться в заведение, осмотреть его изнутри, как не успел сделать и пару шагов, бездомный схватил меня за руку и резко повернул к себе.

Смог сдержать инстинкт, скрывая силу одаренного и вопросительно посмотрел на человека, чей взгляд скрывали длинные и засаленные седые волосы. Он медленно поднял голову, взирая на меня полуслепыми глазами и на тонких губах растянулась счастливая улыбка.

— Господин? Это вы, господин?

Я одёрнул руку и грозно выпалил в ответ. — Ты ошибся, гражданин. — Сунув ему в ладонь десять золотых рублей. — На вот, поешь и помойся. Людей пугаешь.

Странный человек. Оставил его позади и уверенным шагом перешел через дорогу, устремленно направив свой взгляд на вход в заведение. Бездомный, который еще секунду назад казался городским безумным выскочил передо мной словно ребенок и принялся кланяться в ноги.

— Господин! — Вновь назвал он меня этим словом. — Господин, вы не узнаете меня? Это я, Прохор! Господин, Барсов!

Тут меня буквально прошибло. Прохором звали главного слугу моего отца и тот факт, что он назвал меня моей настоящей фамилией, лишь подтверждало его личность. Я резко схватил человека за предплечье, поднял на ноги и пока вокруг не собрались зеваки, отвёл его в переулок.

— Господин Алексей. — Принялся тот реветь словно младенец. — Я знал, что вы выжили. Как же я рад. Как же я ждал вашего возвращения! Я временами приходил к стенам старого имения. Меня все гоняли, говорили, что я сошёл с ума, но нет! Я верил и вот, дождался.

Я поставил человека ровно, прижал к стене и убрал седые волосы, скрывающие его лицо. Грязный, заметно постаревший и на половину ослепший, но это действительно был Прохор. В памяти отчётливо отпечатались эти черты лица, словно и не прошло тринадцати лет. Человек заботился обо мне, когда я пешком под стол ходил, в моменты, когда отец с матерью были заняты насущными делами.

— Как? — Первое что сумел выдавить. — Почему ты жив? Я думал они всех убили. Всех до последнего.

— Господин. — Утирая слёзы пролепетал слуга. — Мои глаза уже не те что прежде, Соколовы постарались, выпытывая у меня информацию, но я вас не предал. Я держался до последнего и не сказал куда отправил вас отец. Господин!

— Твою мать. — Злобно прошипел сквозь стиснутые зубы. — Где ты живешь? Почему ты здесь бродишь?

— У меня не осталось денег и крова над головой. Патриарх решил оставить меня в живых в качестве напоминания о содеянном и забрал все средства к существованию. Мы жили в небольшой деревне, где нас приютили добрые люди, но теперь нам и там не рады.

— Мы? — Нахмурившись перебил рассказ человека. — Кто мы? Кто-то еще выжил?

— Да. — Тот быстро закивал головой. — Считая меня, нас пятеро. Кухарка, садовник и пара боевых слуг вашего отца. Опалом им запрещено использовать умения одаренных. Я устал так жить и больше не буду существовать лишь на потеху Соколовым, поэтому и пришел сюда. Умереть в стенах родного имения вашего отца.

— Значит кто-то еще жив. — Медленно повторил слова человека, размышляя над случившемся.

— Господин. Мои глаза, они же не обманывают меня? Эта аура, эта кровь, вы же господин Барсов, да? Скажите мне, что это вы, богом молю.

— Да, Прохор. — Понизив голос, старался произнести как можно мягче. — Это действительно я, но об этом никто не должен знать. Тебе всё ясно?

— О боже, какой счастье! — Трижды перекрестившись выдохнул мужчина. — Я так рад.

— Тихо! — Резко перебил, закрыв ему рот ладонью. — Я спрашиваю, тебе всё ясно? — Тот молча закивал головой, а когда я его отпустил, залез в рюкзак и вытащил конверт с деньгами. — Здесь почти две тысячи, возьми эти деньги и найди себе и остальным жилье о котором не будет знать Соколов.

— Господин, я… — Промямлил человек.

— Заткнись и слушай. — Злобно выпалил в ответ. — Этих денег на первое время хватит, я потом вас найду и заберу с собой, но это произойдет не сразу. Я планирую восстановить семейное имение отомстить Соколову и для этого мне понадобишься ты и остальные выжившие.

— Конечно, господин. — Спешно согласился мужчина, убирая конверт с деньгами во рванье. — Я всё сделаю как вы прикажете.

— Тогда ступай и позаботься об остальных, пока я с тобой не свяжусь. Не смотри на меня так, я сам вас найду. Всё, иди!

Мужчина низко поклонился и отправился прочь, пару раз оборачиваясь на меня. Чёрт, ну и денек, открытие на открытии. Значит Соколов пытал Прохора и намеревался выведать о моем местоположении. Скотина. Уж лучше бы он его убил, так как от вида преданного и одаренного слуги, у меня кровь кипела в жилах.

Подмывало конечно взять его и остальных с собой и увезти в Китай, где они точно будут в безопасности, но для начала надо решить свои местные дела и уж потом заняться этим вопросом. Они достаточно страдали, всё еще оставаясь верными моей семьей и заслужили соответствующую награду вместо того, чтобы доживать последние дни, гния заживо в какой-нибудь затхлой деревушке. Отец поступил бы именно так.

Собрался с мыслями, отбросил злобу и ярость на задний план и натянув безмятежную улыбку, вышел из переулка и направился ко входу в бордель. У меня осталось около двухсот рублей, но думаю на разведку хватит, к тому же всегда можно наведаться в местный банк, снять часть наличных, которые я предусмотрительно положил на счёт.

На входе меня встретил бугай и озадаченно осмотрев с головы до ног удивился молодому и симпатичному клиенту посреди бела дня. Я зашел внутрь и меня встретил отчётливый запах парфюма и дорогого табака. Резкая смена декораций с солнечной улицы Петербурга на похабно украшенный в ало-тёмных цветах бордель с ярко красными шторами слегка дезориентировала.

Меня встретила грудастая мадам слегка за сорок с откровенным разрезом и пышном платье. В одной руке она держала бокал шампанского, а меж пальцев другой находилась тоненькая сигаретка, скрученная из коричневой бумаги. Её внешний вид больше походил для кабаре лет так сто назад, а может и все сто пятьдесят. Женщина растянулась белоснежной улыбкой при виде молодого клиента и поприветствовала.

— Добро пожаловать в Кареглазую Лолиту, молодой человек. Проходи, присаживайся, напитки, девочки, мальчики, всё что угодно твоей душе.

Молча кивнул и окидывая взглядом помещение, направился к барной стойке у дальней стены. Заказал лёгкий напиток, расплатился и посмотрел по сторонам. В центре, где мы обычно встречали гостей, устроили клиентскую зону. Похабные диванчики из чёрной кожи, стеклянные кофейные столики с множеством бутылок шампанского, водки и виски и местные толстосумы в объятьях славянских и не только женщин.

Со второго этажа спустилась эбонитовая, длинноногая красавица с очередным довольным клиентом, из чьей ширинки торчал уголок белой рубахи. Краем уха услышал китайскую речь переговаривавшихся на родном языке трёх гостей с Поднебесной, жадно вкушающих прелести светлокожих работниц. В общем одним словом, настоящий зоопарк.