М-да, дела.

— А посему ты из то волкулаками, то волкудлаками зовёшь? — уточнил Соколов.

— Волкулаки, они хоть и страшные, но мы с ними в мире. А как кто и них начинает хозяйничать, да кровь людям пускать. То он — волкудлак.

— А еще волкудлаки, не желают даже днём человеческий облик принимать, — добавил Неждан.

— А Корень, Крень тоесть, про какого волкудлака говорил? — спросил Ярослав.

— А, видимо завелся тут один волкудлак, — с досадой бросил Зозуля. — Выходит от своей общины отбился, один-одинехонек по лесу шастает. Думает, верно, что люди это жратва. Было дело, один такой у нас теленка задрал, а у соседей здоровенную ярку в лес утащил. Всю съесть не смог, половину отгрыз, да и бросил. А еще он мальчонку загрыз. Искали-искали, нашли от парнишки только пальцы отгрызенные, да остатки одежды.

— А ты про старого Пестеря забыл? — напомнил Неждан.

— Ну, Пестерь-то уже старик старый, куда он в лес-то поперся? — пожал Зозуля плечами.

— Так все равно, не дело это, чтобы стариков жрать, — твёрдо заявил Неждан.

Ну да, возраст — это не повод стариков жрать. Тут Ярослав был согласен полностью.

— А почему соплеменники вервольфа, то есть, волкудлака сбрендившего не могут поймать? Они же за него отвечают? Или сочувствуют?

Слово «сбрендивший», вырвавшееся у Соколова, хотя и было странным, но парни его поняли.

— Не сочувствуют, они бы и сами рады его поймать, да чтобы он в волчьей шкуре изжарился, — пояснил Неждан. — Волкудлак-то этот и на своих нет-нет нападает. И скотину дерет, и кого-то из деток сожрать может. Видимо не могут они его поймать, не дается. У них же свои охотники есть.

— Так что, друзья и товарищи? — посмотрел Ярослав на новых друзей. — Пойдем волкудлака ловить? Докажем воеводе, что мы на что-то годны, или домой отправитесь, землю пахать?

Неждан с Зозулей запереглядывались, зачесали свои бороды. Потом молча кивнули. А Ярослав вспомнил слова своего мастера на стройке: «Взялся за гуж, так не говори, что у тебя понос!»

— Пошли к помощнику воеводы, — решительно сказал парень, вставая с бревен. Хотел сказать — мол, пусть он нам ценные указания дает, но вместо этого вырвалось: — Пусть он нам все обстоятельно разъяснит.

Крень обнаружился около того же дома. Но помощник был занят. Он осматривал у одного из коней, привязанных к коновязи, копыта. Отвлекшись, воин насмешливо спросил:

— Ну что, за ум взялись? — Потом добавил: — Я распорядился, чтобы вам соли отсыпали. Заслужили. Забирайте свое добро и мотайте.

На крыльце и на самом деле стоял небольшой мешок — килограмм на пять, набитый солью. Но Ярослав, взяв на себя лидерство, решительно сказал:

— Нет, Крень, мы решили на волкудлака пойти. Узнать хотим — когда его последний раз видели, где видели.

— Да вы, мужики, охренели, — покачал головой Крень. Потрогав свой ус, хмыкнул: — Ну, вольному, как говорят, воля. Вас трое, авось, хотя бы двое успеют удрать. — Еще раз хмыкнув, помощник воеводы сказал: — Видели его у деревни Язиха, у деревни Вельчихи, еще у старого брода…

— А карты у вас нет? — перебил Ярослав, которому эти географические названия ни о чем не говорили.

— Карту?

— Ну, схему какую, рисунок.

Ярослав, вооружившись прутиком, принялся рисовать на пыльной земле схему.

— Ну вот, село Клёстово, — нарисовал он большой кружочек. — от него дорога до дервни… — провёл он линию. — А куда дальше?

Крень раздумчиво посмотрел на рисунок. Похоже, в его глазах мелькнуло что-то похожее на уважение. Или показалось?

— А, так тебе чертеж нужен? Так бы и говорил. Но ты землю-то с чертежом с собой не возьмешь. Погоди-ка….

Крень бодрым шагом направился в ближайший дом и притащил кусок выделанной кожи, примерно сантиметров семьдесят на семьдесят.

— Вот, тут-то удобнее будет, — сказал помощник воеводы, вытаскивая из-за пояса железную заостренную палочку, вроде гвоздя, только кованую. Принявшись процарапывать на коже точки и линии, Крень приговаривал: — Вот тут вот Язиха, а здесь — старая тропа. Сюда отворотка, она на Вельчиху идет. А в Ярихе уже никто не живет, только пастухи коров пасут. Ну вот, здесь его видели. И там вот еще — где поселок волкудлаков. У них вот тут корову задрал, а тут мальчонку.

— Дай-ка железку, — попросил Ярослав, протягивая руку за заострённой штукой.

Ему показалось, что он уже что-то нащупал. Подумав, Ярослав провёл несколько линий, которые пересеклись в центре:

— Крень, а что вот здесь, в центре? Похоже, что здесь его логово.

— А с чего ты так решил?

— А вот, смотри, — ткнул железкой Ярослав в «карту». — Логово у вурдалака, то есть, волкудлака, все равно должно быть. Должен же он где-то спать? И расстояние, примерно, равное.

— Слушай, а ведь что-то в этом есть… — проговорил Крень. — Вот что, парень. Раз уж ты такой глазастый, видимо не упустишь своего. Ты сходи и глянь, да разведай, есть ли там действительно логово, а там, как узнаешь мы с дружинниками пойдём и волка этого поймаем. Но сам не лезь. Задерёт он тебя, даже удача перунова не спасёт.

— Мы тоже пойдем, — в один голос заявили Неждан с Зозулей.

— Боитесь, что мы всю славу заберем? — усмехнулся Крень. — Ладно, если у вас только испачканные штаны будут, а коли вас всех сожрут?

— Значит судьба у нас такая, — ответил Ярослав, хотя, он на самом-то деле так и думал. Дружинники с оборотнем управятся на раз-два, а им облом. Скажут — спасибо, мужики, ваше дело пашню пахать.

— Слушай, а что у тебя за штука такая? — спросил Ярослав, возвращая железку Креню. Он же бывал в музеях, видел такие штуки. Вроде, их на раскопках находили, когда на бересте писали. Как такую железку называют? Стило? Или писало. Значит, здесь уже письменность есть.

Но Крень его предположения опроверг.

— Тыкалка это, — пояснил помощник воеводы, убирая «писало» куда-то за пояс. — В походе не всякий раз горячего удается похлебать. Бывает, что и дичину зажарим, корни какие, да ту же репу. Не ножом же в общую миску лезть? Вот, есть у меня такая тыкалка.

А, так это прототип вилки, только с одним зубом. Надо запомнить.

— Мужики, слава от вас никуда не денется. Но если вы не совсем дураки, то как логово отыщете — назад вертайтесь. Эй, как тебя? Яр? А, Ярик. У тебя оружие какое?

Разумеется, никакого оружия человек двадцать первого столетия не имел. А перочинный нож, хотя и имеет лезвия, но оружием его не назовёшь. У Неждана и Зозули имелось по ножу и по дубинке. Топор, что был у моста, оставили в деревне.

— Не густо, — покачал головой Крень, обозрев «арсенал» мужиков. — Дам я вам по клевцу, а тебе Ярик, еще и нож дам.

— А меч дашь? — сощурившись спросил Ярик.

— Куда тебе меч-то супротив оборотня? — усмехнулся помощник воеводы. — Ты с мечом-то умеешь работать? Нет? Так ты станешь махать, так кого-нибудь из своих и зарубишь…

Ярослав вздохнул, но спорить и доказывать, что махать мечом — дело несложное, не стал. Все-таки, он что-то читал, да и фехтование видел. Вон, в Центре боевых искусств девчонки саблями махали — залюбуешься. Он бы так не сумел.

— Мечей у нас лишних все равно нет. Сейчас, подождите,

Крень ушел в дом, а вернулся спустя десять минут в сопровождении пожилого дядьки с одной рукой. Сам Крень был загружен какими-то топорами с вытянутыми узкими лезвиями, а однорукий нес с собой что-то похожее на арбалет. Только не такой красивый, как показывают в фильмах.

— Эти что ли в дружинники хотят? — пробасил однорукий. Осмотрев всю троицу, сказал: — Может, если пойдут, так и не сразу убьют их? Копьем работать научатся, щитом укрываться тоже подучить. Авось, на что-то и сгодятся.

Похоже, дядька был тут вроде инструктора, потому что Крень слушал его с уважением.

— Думаешь, чему-то научить можно? — поинтересовался помощник воеводы.

— И не таких обалдуев учили. Ну, мысль ты хорошую надумал. Пусть и правда за волкудлаком сходят, а там, коли живы останутся, смотреть станем.

«Очень оптимистично!» — мысленно вздохнул Ярослав. Ну да ладно, он здесь пока никто.