Погода была хорошая, ясная. Это показалось мне хорошим знаком.

Когда добрался до ворот собора, они были уже закрыты, но проникать на территорию через них я и не собирался. Перелез через ограду подальше от чужих глаз и устремился к выбеленным стенам.

Еще раньше заприметил, что расстояние от земли до уровня нижних окон сравнительно небольшое, так что пролезть внутрь не доставит особых проблем. Достаточно просто подпрыгнуть, ухватиться за подоконный выступ…

Шорох в кустах за моей спиной отвлек меня от следующего шага и заставил резко обернуться.

Ложная тревога… Отрывая налипшие к одежде колючки репейника, ко мне крадучись направлялся Саймон. Так я и думал, что на достигнутом парень не остановится. Слишком уж тянулась его задница к приключениям. Вероятно, опыт беспокойной жизни сказывался.

— Всё-таки я подумал и решил, — встал он передо мной, уперев руки в бока, — что раз уж мы теперь напарники, то и делать всё должны сообща. Может, вы привыкли действовать в одиночку и всё такое, но вместе-то всяко будет проще! И раз уж я с родного материка умудрился сбежать, не раскрыв себя раньше времени, то…

— Ладно, — оборвал я его словесный понос, пока он не привлек к себе кого-нибудь еще. — Но под ногами ты не мешаешься, не болтаешь и ни к чему не прикасаешься.

— Я уже обо всем позаботился, — поднял он руки, демонстрируя пару перчаток.

Точно таких же, как у меня. А если быть точным, вторая пара из числа моих же, которую я прибрел на всякий случай и оставил в новеньком рюкзаке.

Похоже, скоро настанет момент, когда он осмелеет до такой степени, что придется всыпать ему по первой программе, чтобы лишний раз не наглел. Да, частенько я игнорировал строгое соблюдение дисциплины в среде «Юстициус», но, чувствую, над Саймоном мне поработать придется. Бывают моменты, когда инициативность раздражает сильнее бездейственности и лени.

— Тогда не отставай, — пришлось мне сдаться ради экономии времени.

Надев маски, по очереди вскарабкались в приоткрытое окно и спрыгнули на пол.

Свет в небольшом помещении не горел, но удалось рассмотреть его, благодаря лунному. Иконы, принадлежности для проведения таинств, целый стеллаж с позолоченными подставками под свечи и книжная полка со множеством копий священного писания…

Я мог ошибаться, но, кажется, это была пономарка. Значит, после окончания всех служб на сегодня сюда вряд ли кто-нибудь зайдет.

Приоткрыл дверь, выглянул за нее и тут же втянул голову обратно. Целая группа святош направлялась в эту сторону по коридору, громко переговариваясь между собой, так что либо сейчас, либо никогда.

На всякий случай приложил палец к губам, чтобы Саймон не принялся в излюбленной манере чесать языком по поводу, и без и припал ухом к двери, мысленно считая прозвучавшие мимо шаги.

Как только основная масса прошла мимо, распахнул дверь, схватил двух замыкающих группу священников за капюшоны, стукнул их лбами и оперативно втащил внутрь, пока остальные не озаботились потерей товарищей.

— Давай, быстро! — громко шепнул навязавшемуся напарнику, бросая тела на пол, и тот, присвистнув, кинулся стягивать с них черные одеяния.

Стоило служителям собора остаться в одних трусах, связали их по рукам и ногам первыми попавшимися тряпками, заткнули рты, чтобы кипиш не навели после пробуждения, и оттащили в дальний угол. Свою одежду спрятали за стоящие на полу иконы, переоделись в черное и накинули на головы капюшоны, скрывающие наши лица полностью.

— Здорово ты это придумал, молодец, но… — покрутился Саймон на месте, — … тебе не кажется, что как-то не по размеру они нам, что ли? Полнит сильно.

— Так неистово молились Демуре, что сбросили пару десятков кило, — отмахнулся я.

— Ну, сойдет, если совсем уж с натяжкой.

— И голову ниже опусти. Пока до келий не дойдем, смотри под ноги и ни с кем не разговаривай.

— Так-то у меня с ними слишком мало общего, чтобы поддерживать светскую беседу…

— Вот и славно. А теперь заткнись и за мной.

Выйдя из пономарки, осторожно прикрыл за нами дверь и отправился туда же, куда двинулась основная масса священников. Судя по недавним словам Саймона, именно в той стороне и располагались соборные опочивальни.

В соборах их было немного в отличие от монастырей, где монахи жили на постоянной основе. Всё-таки большая часть служителей проживала непосредственно в городе, и после окончания всех служб разъезжалась по домам. Но были и те, для кого собор Святой Троицы совмещал в себе и работу, и дом. Например, для таких, как Демура и тех, кто о ней заботится.

Следуя за голосами святош, мы поднялись на второй этаж по винтовой лестнице. Поднялись и остановились в коридоре рядом с комнатой, в которой всё еще ярко горел свет. Я уж было хотел идти дальше, однако тема разговора меня привлекла. Решил послушать, дабы преисполниться духом святым. Или же духом жадности, пронизывающим эти стены от фундамента и до уходящих ввысь потолков.

— Жалуются они, видите ли, что свечки на десять рублей подорожали, а сами и вопросов не задают, когда за аудиенцию барыши отдают. Всё-то у них есть, просто на свечки жалко.

Шуршали купюры, звенели монеты.

— Может, и правда по воле божьей нам девчонку ниспослали, — усмехнулся второй. — Я вон проболтался отцу Матвею, сколько мы в неделю теперь заколачиваем, он аж извелся ведь. Жадный москвич. А свечки-то у них и вовсе на пятнадцать рублей подорожали.

— За ними-то не заржавеет. Поймут сейчас, что к чему, и тоже себе избранную подберут. Да только впервые я на такого мага света наткнулся сильного.

— Сама ведь пришла. Малая такая, а понимает, что к чему.

Понятно. Значит, они и сами-то не верят в божественную природу Демуры. Можно было догадаться, что подобранная с улицы малышка со столь сильным даром — всего лишь способ ободрать тех, кто нуждается в чуде. Чуде, которого нет.

— А если и впрямь она Чадом ниспослана, чем черт не шутит? — вступил в разговор третий святоша до недавнего момента хранивший молчание. — Где ж это видано, чтобы одаренный столь сильным талантом по улицам скитался? Они ж все к аристократии принадлежат. А эта, чего ж она одна одинешенька? Никак, само Чадо за нее говорит, и зря вы потешаетесь. Гнев на себя навлекаете божий.

— Если бы Троицу положение вещей в самом деле не устраивало, она уже давно вмешалась бы, — нашел второй святоша «достойный» аргумент. — Но что-то кару они насылать не спешат. Им тоже, небось, выгодно, когда перед святилищем толпы стоят. Крепнет вера — растет могущество владык небесных. Простофиля ты, Ефим, вот что.

Я сжал кулаки, но так и не пустил оружие в ход. Цель у меня сейчас другая, хотя с превеликой радостью наказал бы тех, кого боги отчего-то игнорируют. В Скардии бы такое богохульство мимо них не прошло.

И насколько же оба наших мира прогнившие… До самого основания прогнившие. Оскверненные как людьми, так и богами. Аж тошно. Поскорее бы уже перейти от убийства диких монстров к людям, которые лишь маскируются под благочестивцев. Но пока еще не время. Слишком рано заявлять о себе, едва поднявшись на ноги.

Саймон молчал, хотя по выражению его лица я понимал: он внимает каждому слову, промелькнувшему в моих мыслях.

Пройдя мимо спорящих святош, мы пересекли коридор и оказались возле еще одной винтовой лестницы. Вот здесь начинались кельи. На каждом уровне жилой башни их было по две, и Демура находилась на седьмом.

Поднимаясь выше, то и дело натыкались на клюющих носом священников, но внимания на нас не обращали. Ножны с клинками я предусмотрительно спрятал под рясой, и пусть они немного выпирали из-под одежды, сонные святоши эту деталь упустили. Как и поток баснословной прибыли собора, который я вот-вот оборву.

— Когда я свечки ставил, подслушал еще кое-что, — украдкой шепнул мне Саймон, стоило основной массе разойтись по кельям. — Девчонка просила охранять ее сегодняшней ночью. Сослалась на ночные кошмары.

— И?

— Ей отказали. Но, похоже, о визите твоем она догадывается.