— Как я догадываюсь, вы можете изготовить авиабомбы ещё большей силы?

— Шесть бомб достаточной мощности, рассеянные на нужной территории куда как полезнее, чем одна авиабомба, которая в шесть раз превосходит по потенциалу каждую из них, — изложил я очевидную истину взрывного дела.

Киносъёмки — очень полезная штука! Как-то раз, просматривая кинохронику о работе бомбардировщиков, я сильно удивился. Особой разницы между разрывами двухсоткилограммовых авиабомб, с которыми вылетело первое звено из трёх бомбардировщиков, и стокилограммовых, сброшенных вторым звеном, я визуально не очень-то и заметил. Зато результаты бомбардировки однозначно свидетельствовали в пользу авиабомб по сто килограммов. Площадь разрушений была намного больше.

Вопрос, конечно же, спорный. Были бы тогда более серьёзные цели, и результаты вполне могли оказаться бы противоположными, но вышло, как вышло. Для обычных условий рулит количество, а избыточная мощность авиабомбы особой пользы не приносит.

Впрочем, подробные результаты своих наблюдений я лучше оставлю при себе. У меня в этом плане имеются свои лидеры и любимчики. Это я, если что, про бомбы и начинку для реактивных снарядов. Там есть, над чем поработать! Нам, пожалуй, года не хватит, чтобы правильно использовать бесценный опыт, полученный в Японии.

— У нас тоже есть маги, — поделился со мной информацией военный атташе, состроив постное выражение лица, — Обычно они прикрывают войска от нежелательных воздействий противника и это у них неплохо получается.

— Ай, бросьте, — отмахнулся я от него, повернувшись вполоборота к государю, который начал что-то обсуждать с послом, — Разница будет только в толщине запечённой корочки. Те, кого ваши маги прикроют, будут выглядеть не намного лучше. Не такими обугленными и у них, вполне возможно, даже глаза останутся на месте, правда, слегка запечённые.

А вот эту мою фразу зарубежные гости услышали. И отчего-то все вокруг меня вдруг замолчали.

— Гкхм-м, — нашёлся Рюмин, — А не пора ли нам пройти в совещательный зал?

Говорили мы в тот день ещё долго, но компромисс нашли. Если коротко — то государственные войска в конфликт вмешиваться не будут ни с одной стороны, а мы, в случае удачи, не станем переходить бывшие границы Маньчжурии.

Званый вечер, данный в честь японской Императрицы, прошёл обычно — то есть очень дорого и пафосно, как это и принято при таких мероприятиях.

Больше всего меня развлекали и радовали кривые морды двух послов — французского и китайского.

Француза, понятно с чего коробит — хрен ему, а не возврат кредитов, выданных их банками сёгунату.

У китайца тоже были причины — на его глазах, как минимум три правителя государств, как с равной, общались с маньчжурской принцессой. И кайзер, и Аюко, и Рюмин — все нашли время перекинуться с Ляо несколькими фразами и благосклонно заверить принцессу в своём полнейшем расположении.

Кстати, в мою сторону кайзер смотрел гораздо менее доброжелательно и упорно выжидал момент, чтобы вытащить меня на разговор по душам. На него наш фильм однозначно произвёл неизгладимое впечатление! Я даже видел, как он подался вперёд, когда на экране появились грибы дыма и облаков, обозначив места уничтожения городов.

Задачка у Вильгельма не из простых — раскрутить меня на супероружие. Есть у немецкого правителя давние счёты и желание кое по кому «бахнуть», да так, чтобы до дрожи и медвежьей болезни, а попросту говоря — до поноса противника пробрало.

Да, именно так со стороны всем и кажется, что у Российской Империи появились атомные авиабомбы. И вроде головой немецкий правитель понимает, что такими вещами никто и никогда не поделится, но надежда умирает последней. Из него прямо таки прёт желание получить такое чудо в свои загребущие руки.

На самом деле мы с кумом этот вариант проговорили. Есть у нас одна кандидатура, которой можно доверить пять — шесть техномагических артефактов. Другой вопрос, что сделаем мы это не просто так, а на своих условиях. Политика всегда основывалась на результатах долгих переговоров. Пока пусть кайзер радуется, что ему никто не сказал решительного «нет».

На немца меня вывели в точно подготовленный момент. Впрочем, даже не так — он сам пришёл. Отлично просчитанный специалистами князя Обдорина и взбудораженный увиденным на экране.

Дождался, когда я отойду в сторону от всех, остановил одним жестом руки свою свиту и решительным шагом пересёк зал.

— Князь, нам срочно нужно поговорить, — со свойственной ему прямотой рубанул Вильгельм, ухватив меня за локоть.

— Бомбы хотите получить? — так же прямо спросил я у него, указывая кивком на столик в углу зала, где наш разговор никто не услышит.

— Хм… Да. Германии нужен выход к Средиземному морю, а политический момент сейчас самый благоприятный. Но захват территорий должен произойти быстро, за неделю — другую, иначе вмешаются третьи силы. Ввязываться в долгую и кровопролитную войну мы не готовы, — вывалил кайзер довольно конфиденциальную информацию, едва только мы уселись за стол.

— Разумно. Наследнику Гогенцоллернов нужно иметь собственные земли, — согласился я с собеседником.

— Мы сейчас точно о бомбах говорим? — с сомнением посмотрел на меня Вильгельм.

Я сходу отвечать не стал. Пусть у кайзера будет побольше времени, чтобы сообразить, на что я намекаю. Оглянувшись, я жестом подозвал слугу с подносом и выбрал себе бокал с вином, предложив то же самое сделать собеседнику. Выбирал кайзер недолго. По-моему, так схватил первое, что под руку попало.

— Скажите честно — если кто-то из ваших подданных передаст нашему Императору оружие невиданной силы, вы же его сразу расстреляете? Хотя, можете попробовать спросить разрешения государя на такое дело. Вот только какое бы великое расположение он к вам не испытывал, но ему всё равно придётся ответить отказом. Иначе его собственные подданные не поймут такого поступка, да и другие державы претензии выскажут, а это выльется в политическую напряжённость с далекоидущими последствиями. Однако совсем другое дело, если я, в частном порядке, окажу помощь брату своей жены — князю Антону Рюмину — Гогенцоллерну. Вот только бомбы мои — вещь очень дорогая. Впрочем, выход Германии к Средиземному морю быстро все затраты окупит, — отдал я должное неплохому вину, жестом предложив кайзеру присоединиться.

— Ещё один крейсер просить станете? — так скривился Вильгельм, словно ему вместо вина подали лимонный сок.

— Да Бог с вами, — открестился я, — Что вы всё в крейсерах мерите? Мне четыре грузовых судна нужны. Этак водоизмещением по две — три тысячи тонн или чуть больше. За два из них готов честно заплатить, — поспешил я добавить, заметив, как у Вильгельма побагровело лицо и заходили желваки.

— А как же насчёт помощи брату жены? — едва отдышавшись, довольно ехидно поинтересовался кайзер, — Дружеской и бескорыстной.

Да, скуповаты и мелочны новые родственники у Антона. За каждый пароходишко готовы удавиться.

— Вряд ли Антону нужен порт на Средиземном море, — я показательно задумался, а потом отрицательно помотал головой, — Нет. Точно не нужен. Хотя, признаюсь, заманчиво. Кучу денег с ваших купцов можно было бы состригать, а если ещё и бухточку какую-нибудь плохонькую в аренду немецкой эскадре сдать, то это же золотое дно.

— Всё с вами понятно, — прервал Вильгельм мои размышления вслух, не дав толком развить тему, хотя мне было, что сказать, — Император в курсе? — кивнул он в сторону Рюмина.

— В общих чертах, — неопределённо пожал я плечами, — Но вмешиваться не будет. Он не хуже вас понимает, что Антону пора нарабатывать авторитет среди немцев. А что может быть лучше небольшой победоносной войны, открывшей стране новые сферы влияния?

— Боитесь, значит, что немцы моего зятя в качестве следующего правителя не примут? — прищурился Вильгельм.

— Опасаемся, — крайне осторожно выбрал я формулировку ответа.