– 

Ты не задумывался о том, что мы переходим в некую грань в наших отношениях?

– 

О чём ты? – произнёс он, словно очнувшись ото сна, в который хочется вернуться и проживать его снова и снова.

– 

Мы ведь друзья, верно? – спросила она.

– 

Ну да… – ответил он.

– 

Мы уже и так стали любовниками. Друзья-любовники! – усмехнулась она.

– 

Мне казалось, тебя всё устраивает. Что изменилось сейчас? – спросил Дмитрий. Его голос звучал глухо, будто из-за закрытой двери.

– 

Это произошло не сейчас, а раньше. – ответила Диана. – Не знаю, когда, но мы как-то перестали быть просто друзьями, даже просто любовниками. По-другому всё…

– 

И что в этом плохого? – спросил он.

– 

Как?! – Мысли вдруг разбежались в стороны, и она осеклась. Частое дыхание совсем сбивало с толку. Диана закрыла глаза, пыт

аясь собраться: только она хотела что-то сказать, как изнутри в ответ возникал вопрос – странные ощущения, что всё, что она сейчас скажет, окажется сомнительным и бессмысленным. Открывая глаза, Диана стояла, уже отвернувшись, и перед ней простиралась озёрная гладь, сливаясь с ночным небом и окружающим ландшафтом в некую темную бесконечность, кое-где усыпанную огоньками человеческого присутствия.

Ее глаза раскрывались все больше, пока она всматривалась в темноту, и ее взгляд был похож на ночной цветок, приветствующий звезды. А как он смотрел на нее! И слышит ли она ту же тишину, те же запахи воды, травы, деревьев, запах костра? Где-то в лесу разожгли огонь в мангале, чуть слышны голоса… Она строит баррикады вместо того, чтобы жить.

– Поехали, отвезу тебя домой. – сказал он.

– Уже? – встрепенулась она.

– Завтра рано вставать. – ответил он и отвез ее.

Вернувшись домой, Диана рано легла спать: хотелось, чтобы скорее этот день закончился и наступило завтра. Но уснуть не получалось, а ведь ей завтра на работу. Диана ворочалась, вставала, смотрела в окно, ложилась, потом села на постели – и заснула. Проснулась от неприятных ощущений в неудобном положении: видимо, как сидела, так и упала на бок. Шея затекла. За окном уже вставало солнце. На часах было шесть – еще полчаса до будильника. Диана осторожно улеглась на другой бок и, завернувшись в одеяло, уснула.

Проснувшись, первым делом снова взглянула на часы: было ощущение, что уже полдень, и солнце выше обычного. Голова так тяжела! На настенных часах еще шесть, неужели остановились! Она потянулась к телефону: тоже шесть. Странно! И ещё что-то было странно и непривычно, но Диана не стала ломать над этим голову: она решила, что так глубоко уснула на минуту, что, кажется, будто проспала несколько часов. И хорошо же, всегда бы так! Совершив привычный утренний ритуал, Диана с кружкой кофе вышла на балкон: на фоне ярко-голубого неба сияла листва на солнце, вовсю щебетали птицы, и уже с утра так тепло! Она вернулась в комнату, оделась, причесалась и, прихватив сумочку, отправилась на работу.

Предприятие находилось в двадцати минутах ходьбы: нужно было пересечь проспект, подняться в гору, а там за верхней объездной дорогой уже лес, и прямо в лесу, огороженное высоким бетонным забором, советской постройки ничем не примечательное, огромное, на современный лад отделанное серым и синим сайдингом прямоугольное здание без каких-либо архитектурных изысков – всё, что выходило за периметр его прямых очертаний, это козырёк над входной группой и, пожалуй, ещё крыша. Зато вокруг этой гигантской коробки расстарались ландшафтные дизайнеры. Но, несмотря на прекрасные цветы, подстриженные сирени и туи, несомненно, радующие глаз, лес за бетонным забором манил её гораздо сильнее, и она была рада, что из окон ее кабинета на неё смотрели берёзы и сосны, и еще осины и любимая черёмуха.

Поднялся ветер, и скоро солнце затянуло тучами. Диана пожалела, что не взяла с собой зонт: солнышко светило так ярко и беспечно, что даже мысли такой не возникло. Она торопливо поднялась в гору, перешла дорогу, и казалось, только в лесу ветер успокоился, запутавшись в густой сети ветвей и листьев. Только в лесу она чувствовала себя в безопасности, словно это была буферная зона между ней и миром людей. Диана сбавила шаг, но продолжала идти достаточно быстро, чтобы не опоздать на работу.

Тучи нависли над лесом, и потемнело. Она подумала, что сейчас придет в кабинет, включит свет и будет как в домике. Наверное, всё-таки пойдёт дождь… У проходной лес отступил, Диана машинально приложила пропуск, проход открылся, и она оказалась внутри бетонного периметра, пересекая двор с маленькими прудиками, окаймленными цветами, насыпью из камней полевого шпата, яркой зелёной подстриженной лужайкой. Особенно ей нравились каждый год норовившие разрастись и усмиряемые садовником кусты шиповника, цветущие белыми, розовыми и ярко-малиновыми цветами все лето и начало осени, наполняя воздух тонким нежным ароматом. И сейчас, когда она направлялась к главному входу, порывами ветра аромат разносился в разные стороны.

Ветер усиливался, Диана шла ему навстречу, и ей нравился этот вызов. Она закрыла глаза, ей нравилось чувствовать кожей напор воздуха, чувствовать его сопротивление и идти вперёд. “Идёшь по дороге, навстречу прекрасные цветы, разноцветные кусты, то яркие, то темно-зеленые, и только сейчас пройдешь дальше, – фантазировала она. – и там, за поворотом, за деревьями, откроют и тебе волшебный мир, что-то сказочное, неповторимое, захватывающее дух, и свет фонарей вдоль дорожки подхватывает тебя, поднимает в воздух, и эта дорожка проведет в неведомый мир сказок и чудес. Над деревьями плывет в бледно-желтом мареве круглая луна и так и манит за собой!” Струи воздуха развевали волосы, аромат её духов сливался с запахом цветов. В тот же миг ей захотелось раскинуть руки в стороны и побежать, но, открыв глаза, она увидела двери главного входа, и крылья сложились за спиной.

Она дернула за ручку двери, но та оказалась закрыта. “Почему?” В недоумении она ещё несколько раз подергала за ручку, потом прислонилась к стеклу: внутри было темно и ни единого движения. Диана постояла ещё, вглядываясь в полумрак по другую сторону запертой двери, затем стала оглядываться по сторонам в надежде увидеть кого-нибудь из сослуживцев: хотелось уже выяснить, что это за странность… “А, может быть, запасной вход открыт, а здесь что-нибудь случилось и всё перекрыли? " Быстрым шагом она обошла здание, почти подбегая к окрашенной железной двери, но на вид она так плотно примыкала к своим железным косякам, что казалось неприступной. Даже ручки на этой двери не было. Пальцами Диана попыталась зацепиться за край и отворить дверь, но не тут-то было! "Да что же происходит? И, главное, – она оглянулась, – ни души вокруг… А, может, террористы загнали всех внутрь и удерживают в заложниках, перекрыв все входы и выходы? Тогда надо быть осторожнее!"

Диана прижалась спиной к стене. Удивительная тишина! Только ветер слышно в шелесте деревьев, тревожный и порывистый. Присогнув ноги в коленях, она подошла к окну и, стараясь остаться незамеченной, заглянула в стекло. Моргнул какой-то огонёк, и, испугавшись, Диана присела на корточки. Прислушалась: тихо. Тут до неё дошло, что это, скорее всего, сигнализация мигает, и медленно поднялась, чтобы убедиться. Огонек снова засветился и погас, маленький, красный. И снова захотелось спрятаться, но она остановила себя и стала наблюдать: так и есть, это сигналка! Глаза уже привыкли и могли различить очертания холла в бледном полусвете пасмурного неба. Диана смотрела и смотрела, сканируя взглядом каждый видимый и невидимый уголок помещения, но внутри ничего не менялось.

Наконец, она догадалась позвонить дежурному и даже, кажется, услышала трезвон телефона внутри, но ответа не последовало. Тогда она стала звонить начальству, своему секретарю, затем, после неудачных попыток, перебрала все известные ей номера, но и один не ответил. Говорил один автоответчик. Она обошла вдоль стены всё здание. Чувство тревоги нарастало, и Диана даже начала злиться: ну, неужели никто, ни один человек, ни одна живая душа не имеет возможности быть снаружи или просто ответить?! И вдруг ей по-настоящему стало страшно: она уже решила бежать к проходной и тут вспомнила, что не заметила никого за стеклянной перегородкой. Что есть мочи Диана помчалась к выходу, надеясь всё-таки хоть кого-нибудь увидеть в кабине. Распахнув двери, она задержалась у турникета: никого. Она позвала, позвала ещё раз, постучала в перегородку: может, работник просто присел у стола в поисках чего-нибудь на полу?