- Это означает, что она задумала слишком позитивный план и теперь все случайности выступают против неё! – сообразила Ариадна, - А если бы она не надеялась на хорошее, а ждала бы только плохих вестей, то даже звонок из милиции её порадовал бы. Она бы поняла, что даже в такой ситуации её знакомый помнит о ней, и она ему нужна! Сергей, но где нам взять случайности, если у нас всё логически рассчитано на компьютерах?

- Вы рассчитываете на компьютерах конкретные варианты какого-то основного хода событий. Поэтому все дополнения идут как искажения основного хода событий. Задумайте свою победу – и все искажения будут играть в пользу противника. Задумайте победу противника – и все искажения будут играть на вашей стороне!

Ариадна постояла некоторое время, что-то своё соображая. Я настроился на долгое ожидание.

- Пошли? – вдруг неожиданно предложила она и потянула меня куда-то, взяв за руку.

И, не успев дождаться моего согласия, она силой затащила меня в первую же попавшуюся комнату. Там она попросила девушку оператора уступить ей место и девушка с радостью сделала это, чтобы начать рассматривать меня. После этого, связавшись с двумя дамами среднего возраста, Ариадна попросила меня повторить свои рассуждения. Дамы, как говориться, поняли меня с полуслова. И здесь же они заспорили между собой о вероятностях, о неопределенностях и о том, что если выигрыш противника в войне считать наиболее вероятным исходом войны, то самые глупые отклонения от основного хода событий будут означать нашу победу. И поэтому нам останется только повышать степень недоказанности правильного исхода, используя принцип максимальной неопределенности ситуации…

- Госпожа Президент, как это так - наша победа невероятна?! – сильно побледнев, спросила девушка, работавшая в этой комнате, - что же тогда делать?!

- Милая, это очень сложная математическая теория, - ответила Ариадна, - я сама в ней ничего не поняла. Но я надеюсь, что она нам тоже поможет. И, судя по тому, как довольны наши ученые…

Ученые тем временем яростно спорили о каких-то уже совсем заумных вещах. Об Ариадне они забыли. Ариадна отключила их и встала с чужого места.

- Пожалуйста, продолжай работу…

Девушка, уже успокоившись, вернулась на свое рабочее место к прерванной работе.

Ариадна поманила меня, и мы потихоньку вышли из комнаты.

- Спасибо за идею – уже в коридоре скромно сказала она, - нашим ученым она понравилась…

Мне показалось, или она на самом деле посмотрела на меня с преданностью собаки, безоговорочно верящей в интеллект своего хозяина?!

- Сам не пойму, как я это вспомнил! – честно признался я.

- Я очень старалась тебя вдохновить, - скромно сказала она, - к счастью, ты оказался умным человеком…

- Ариадна, это же очень грубая лесть…

Но самое странное в ситуации было то, что мне захотелось еще раз проявить себя и придумать что-нибудь чрезвычайно умное; мне захотелось, чтобы Ариадна еще раз похвалила меня; я ясно понимал, что она обрабатывает меня – но, чёрт возьми, как это было приятно!

И я понял вдруг, что она на самом деле очень хорошо знает свою главную, психологическую и организационную, работу.

Ариадна была мастером – мастером своего дела. И теперь от меня требовалось только одно: непривычная для их культуры, достаточно ненормальная философская идея. А в жизни всё так здорово совпало, что заумных метафизических идей в моей интеллигентской, оторванной от реальной жизни голове, было с избытком.

И это - был шанс. Нет, я не шучу – это на самом деле был шанс!

«Ну, уроды! Теперь - держитесь!» - чуть слышно, но с глубоким чувством прошептал я и двинулся по коридору вслед за Ариадной.

И еще я вспомнил Малявку из детского садика. «Я придумаю, Маленькая, - мысленно обращаясь к ней, подумал я, - не бойся! Теперь - обязательно что-нибудь против уродов придумаю!»

ГЛАВА 19. СРАЖАЮЩАЯСЯ ГАЛАКТИКА.

Тем временем мы зашли в еще одно помещение. Помещение оказалось огромным залом, который почти весь был заполнен объемной картой Галактики. Помимо звезд, были видны красные, зеленые, синие точки, раскрашенные в разные цвета планеты и еще какие-то обозначения. Красные точки, как мне сходу подсказала Ариадна, оказались вражескими звездолетами, зеленые точки – звездолетами людей, а синие точки – орбитальными батареями, защищавшими планеты.

И всё это было очень красиво.

Красиво и интересно.

Я инстинктивно сделал шаг вперед и стал внимательно изучать положение на фронте. Я не пытался что-либо сразу сообразить, просто всё было очень наглядно и поэтому интересно.

Кажется, женщины что-то говорили за моей спиной, потом раздался женский смех. Смех оторвал меня от изучения военной обстановки.

- Он не слышит, - раздался чей-то голос, - ему понравилось!

- Ладно, девчонки, не смейтесь, - сказал знакомый мне голос Ариадны, - покажите лучше нам варианты развития событий…

- Показать варианты?! Но их же уже рассчитано более 3000…

- Хорошо, обобщите их, - согласилась Ариадна, - покажите самые важные…

И, через несколько секунд, картинка перед моими глазами задвигалась, ожила и демонстрация началась.

Практически весь оставшийся день мы смотрели варианты развития событий в космосе. Здесь было всё: и стремительные атаки на незащищенные участки обороны, и концентрация сил, и удары «растопыренными пальцами» с целью запутать противника и нащупать его слабое место. Очень быстро я понял, что ничего нового придумать не смогу: здесь были все мыслимые и немыслимые маневры, которые только смогли изобрести компьютеры в содружестве с человеческим мозгом. Проклятые компьютеры знали о войне всё! Страшно было то, что аналогичные компьютеры стояли и у уродов. И если мы здесь не могли найти надежного построения обороны, то можно было быть уверенным, что враги, рассматривая те же самые варианты развития событий, прекрасно видели свое преимущество.

Резервные эскадры людей как угорелые метались по всему пространству – и не успевали. То здесь, то там случался прорыв – и оборона оказывалась прорванной; та или иная планета попадала в осаду. И в двух третях случаев захваченной противником оказывалась Земля.

В очень нехорошем настроении я отправился вместе с Ариадной на обед. Я ел, не замечая, что я ем, и не понимал, что мне говорит Ариадна. В голове крутились картины космических схваток и сотни раз повторившаяся сегодня надпись: «Вариант не выгоден для людей, вероятность поражения возрастает на…%».

Иррациональная ненависть к компьютерам поселилась в моей душе. Я понимал, что компьютеры не виноваты. Но в то же время я понял, что завидую первобытным людям: их войны были немного проще.

Представив первобытных людей, я услышал, что мне говорит Ариадна.

- Но ведь Сара Штейн смогла их обмануть! – объясняла мне она, - это означает, что они, как минимум, не умнее нас!

При этом она внимательно смотрела на меня и, по всей видимости, тоже о чём-то сильно переживала.

- Хорошо, - сказал я, - надо изобретать что-то принципиально иное…

- Что ты предлагаешь? – спросила она, - просмотр вариантов закончен?

- Нет, пойдем снова туда, - ответил я задумчиво, - это будет необходимым фоном. А я буду думать о философии. Все предыдущие конкретные размышления оказались ошибочными…

- Вот и хорошо! – повеселела она, - доедай быстрее и пошли. Философия – это здорово!

Приняв решение, я быстро доел то, что было на тарелке, и понял, что в этой столовой на самом деле прекрасно готовят.

ГЛАВА 20. ПОСЛЕ ОБЕДА.

После обеда военнослужащие продолжили демонстрировать мне свои наработанные варианты, а я сел в мягкое кресло в самой середине Галактики и задумался. Когда-то в восточной литературе я встретил интересное упражнение, которое называлось «слушать тишину». Для его выполнения надо сесть в тихом месте, расслабиться, забыть все свои дневные заботы и волнения и в буквальном смысле этого слова слушать тишину. Очень тихие звуки могут при этом присутствовать. Тогда, как говорят восточные учителя, необходимо слушать не сами эти звуки, а промежутки между звуками. Промежутки между звуками – это и есть тишина.