Тем временем за дверью послышались голоса. Звук был приглушён, да и разговаривали явно на местном. Так что особо прислушиваться я не стал. И так понятно, что для того, чтобы улеглись страхи господина Увайса, да наложенные на беспокойство находящейся, явно в не очень хорошем состоянии, его дочери, требуется какое-то время. Не удивлюсь, если девочка примет меня за очередного шарлатана. Коих, по моему разумению, прошло через её жизнь уже достаточно. Что ж, немного повременить я могу.

На удивление, долго ждать не пришлось. Через каких-то пару минут господин Увайс выглянул за дверь и пригласил войти. Я переступил порог и внутренне ужаснулся. Передо мной, в инвалидном кресле сидела сосем уж молоденькая, на вид немногим старше семнадцати лет девчёнка.

И она представляла собой просто плачевное зрелище. Изломанное во многих местах юное тело до ужасно и неестественно скрючено. Лицо, вернее, то что от него осталось, было сильно обезображено и напоминало плохо пропеченный фарш. Не котлету, а именно шматок фарша, брошенный на шкворчащую салом сковородку и поджаренный кое-как.

Девчёнка явно испытывала жуткие боли. Я взглянул на несчастную через сканер. Да, позвоночник повреждён в трёх местах. Багровые шрамы на спине и животе от нескольких операций.

Причём здесь живот? Так операции на позвоночнике не всегда возможно сделать сзади. Иногда приходится вскрывать брюшную полость и, выложив кишечник в медицинскую кювету, оперировать, так сказать, "спереди".

Множественные переломы рук, ног, смещённые лицевые кости. Похоже, когда девушку доставили на операционный стол, она напоминала мешок с костями. И врачи, стараясь не упустить самое важное, занимались лицом по остаточному принципу.

Почему впоследствии не пригласили лицевого хирурга? Видимо, и девушка и её родные решили, что сначала нужно встать на ноги. А восстановление былой красоты отложили на потом.

И над всем этим витал запах безнадёги. Той жуткой безысходности, от которой хочется выть. Щедро замешанный на разлитых в воздухе ароматах лекарств и амбре, исходящего от больного, изломанного тела.

Вот парадокс. Я чувствовал, что девушка недавно, не больше часа назад, принимала ванну с явным добавлением всяческих шампуней и гелей. И, как положено, её освежили дезодорантом.

Но всё-равно, ощущение было такое, словно я находился рядом с Чонгом. Чьи воспалённые раны гноились и который сильно вонял, как и положено тому, в чьём теле вот-вот начнётся гангрена.

На несколько секунд я застыл, стараясь переварить и уложить в сознании увиденное. Всё-же я Альфа-разумный далёкий от медицины. И работа санитаром в отделении для тяжело больных и умирающих - явно не то занятие, которому я хотел бы посвятить всю оставшуюся жизнь.

Видимо, растерянность отразилась на моём лице, потому что бедная девчёнка стала вести себя как-то странно. На изуродованном страшными ранами лице появилось смущение, а ярко блестящие глаза выдавали сильнейшую степень отчаяния.

Острое чувство жалости обуяло меня с головы до ног. Желая приободрить девушку я подошёл и погладил её по волосам.

- Что же ты с собой сделала, малышка? - Стараясь вселить надежду, как можно ласковее сказал я. Ведь часто интонация, с которой мы что-либо говорим, гораздо важнее произносимых нами слов.

Девчёнка странно дёрнулась и запунцовела. Тело её выбросило в пространство волну феромонов, а на сетчатке глаза тут же всплыла информация.

"Объект испытывает к вам несомненное сексуальное влечение. Вероятность зачатия здорового потомства 99,9%".

Я мысленно рассмеялся. Вот она, истинная дочь Евы. Одной ногой стоит в могиле, а всё равно в поиске самого лучшего партнёра для производства будущих детей. Что ж, раз хочет еба... э-э-э готова вступить в половые отношения с таким со всех сторон распрекрасным мной, значит, жить будет. А я изо всех своих скромных сил этому поспособствую.

Чуть было не сделал глупость, снова уйдя в стазис без забытого на кровати планшета. Да и бутилированная вода изрядно надоела. Так что несчастной дочери Увайса Нарула пришлось ещё немного подождать.

Испытывая при этом явное смущение и какую-то непонятную злость. Хотя, чего тут неясного? Сидишь себе месяцами в инвалидном кресле. Думы горькие думаешь. Боли болючие испытываешь. Такие, от которых только наркотики и спасают.

Нет, те препараты, что кололи девчёнке нельзя назвать полноценными наркотиками. Но всё, что вызывает привыкание и без чего мы не можем обойтись, так или иначе является наркотиком. А в данном конкретном случае, лишить ей лекарств, значит обречь на смерть. Медленную и мучительную.

И, что самое страшное, впереди ничего хорошего нет.

И тут, приводят к тебе смазливого сопляка, по виду чуть ли не младше тебя собой. И отрекомендовывают, как специалиста. Неведомо чего, правда, но обещающего помочь. Тоже, незнамо как. А ты, в последнее время кроме отца-матери да периодически сменяющих друг-дружку сиделок никого больше не видишь.

Вот и неудивительно, что несчастная девчёнка обозлилась. Ну ничего. Это проблему мы, с помощью Создателя, и так удачно найденных мною в Антарктиде медкапсул, обязательно решим.

Я обернулся и попросил господина Увайса принести мой планшет. И пару десятков пакетов сока. Лечение, по всей-видимости предстоит долгое. А бутилированная вода остопиздела, то есть, извините, перестала доставлять удовольствие при употреблении.

Хорошо бы захватить с собой в стазис ещё чего-нибудь пожрать. Чипсиков-сухариков там всяких. Но, боюсь это вызовет ненужные вопросы. Которых, уверен у главы местной преступности и так накопилось великое множество.

Когда доставили требуемое, я положил планшет в карман комбинезона, закинул пакеты с соком на плечё и с уверенностью в голосе обнадёжил свою пациентку.

- Не бойся, маленькая. Всё будет хорошо.

И, снова играя на публику, демонстративно щёлкнул пальцами.

Переместившись в пространственный карман, я поднял девчёнку с помощью телекинеза, чтобы положить в медицинский блок. Чувствовалось, что девушка очень испугана. Словно пойманная в сети рыбка, она забилась в моих силовых захватах. И, чтобы не причинить малышке вреда, ибо стресс это одна из главнейших бед условно-разумных, я преодолел брезгливость и взял пациентку на руки.

Она дрожала всем телом и, видимо, пыталась закричать. Так как я не хотел, чтобы девушка видела, что творится в стазисе, вокруг стояла кромешная тьма, что в её представлении ещё больше добавляло ужаса происходящему.

Она что-то сдавленно пищала и, видимо от страха, её хотелось заорать что есть мочи. Но от переживаний голос у несчастной пропал и я был этому несказанно рад.

Я вновь укорил себя за непредусмотрительность. Ведь был же у меря, скажем так, не очень приятный опыт с перемещением в стазис пингвинов. Но, избавившись от пернатых водоплавающих гостей я ухитрился напрочь забыть все неудобства, что доставили мне живые организмы, попав в стазис.

Я мысленно поставил себя на место девушки и ужаснулся. Вот сидишь ты, пусть и в инвалидной коляске, но в собственном, таком привычном и уютном доме. Рядом сильный и заботливый отец, на чью помощь ты всегда можешь рассчитывать.

И вдруг является какой-то совершенно левый тип и ты вдруг, ни с того ни с сего лишаешься зрения. Дальше - больше. Тебя подхватывает нечто и куда-то волокёт. Тут и тёртый мужик потеряет самообладание.

Сжалившись над девушкой, я легонько пережал сонную артерию и она обмякла. Осторожно положив в медкапсулу хрупкое изломанное тельце, я принялся срезать с неё одежду. От большого ума ножниц, конечно же, у меня в запасе не имелось. И действовать пришлось ножом.

Я зажёг светляк и молил Творца Всего Сущего, чтобы моя невольная гостья как можно дольше находилась в беспамятстве. Не дай Создатель, очнётся!

Представьте себе картину. Вас, чья психика и так надломлена всеми бедами свалившимися на вашу голову, сначала напрочь лишают возможности видеть. Затем, неведомым образом вытаскивают из привычного кресла.