– Бааа, какие люди, – игриво пропел Роман. – Проходите, гости дорогие, правда, у меня не прибрано. А чего не позвонили? Я бы приоделся, бутылочку купил, закусить…

Пытаясь играть роль простодушного клоуна, опер неуклюже раскланивался перед девушками и пьяно жестикулировал руками. Инна замахала ладонью у лица, а затем демонстративно зажала нос пальцами.

– Надо поговорить, – сердито произнесла Рената и направилась в сторону навеса, который находился в нескольких шагах от дома. Под пластиковой крышей, державшейся на металлических столбах, стоял длинный деревянный стол и две лавки по обеим сторонам. Такой дизайн существовал почти во всех частных подворьях. Увитая виноградной лозой, беседка спасала жильцов дома от солнца и служила летней столовой. Собирались под навесом всей семьёй, чтобы пообедать, или повечереть. Отмечали праздники, дни рождения, приглашали гостей. Играли с соседями в карты, проводя вечера на свежем воздухе за чашкой чая.

Не спеша, тяжело переставляя ноги, опер подошёл к столу и сел напротив девушек. Он держал на заросшем щетиной лице, насмешливую улыбку, но девушки смотрели на него с негодованием.

Роман был одет в спортивные шорты, а на ногах, резиновые шлёпки. Майка тельняшка, не скрывала его широкие плечи и накаченные мышцы. Всклокоченные, каштановые волосы, непослушно торчали в разные стороны и впрямь, смотрелись, как парик у клоуна. И только глаза, его тёмно-серые, глубокие глаза, не желали играть шута.

Бессовестно посматривая, то одну, то другую, он тупо молчал. Вдруг, из-под стола, вынырнул огромный рыжий кот и запрыгнул на стол.

– Познакомьтесь, мой сосед Василий. Приходит меня проведать. Иногда, его рыжая хозяйка заглядывает, когда мужа дома нет. Типа, «ищу кота». Ничего так, ласковая «кошечка». А вы, с какой целью явились?

Опер иронично басил, вызывая у девушек злые эмоции.

– Пошляк, бабник… – процедила сквозь зубы Инна и отвернулась в сторону выхода. Это высказывание ей было позволительно, ведь она побывала в числе тех «баб», о которых говорила.

Кот упал на стол и стал переваливаться с боку на бок, подставляя оперу то белоснежную грудку, то пушистую мордочку. Ласково поглаживая кота, опер смотрел на Ренату, насмешливо и критично. Не выдержав его взгляда, она опустила глаза. Рената предвидела такую ситуацию, но не совсем понимала, что делать и что говорить, в сложившейся обстановке. Проявлять недовольство, было не уместно, да и бесполезно, опер был ей нужен. Эта встреча, должна завершиться положительным результатом.

– Да, пошляк, да, бабник, но мне, моя жизнь нравиться. Я же, в вашу жизнь не лезу, не комментирую. Хотя, есть, что сказать.

Играя словами, и открыто ёрничая, он продолжал цирковое представление.

– У Инны беда, её обвиняют в убийстве. Отпустили под подписку, но убийце, это может не понравиться. Ей нужна твоя помощь,– спокойно и без эмоций, начала она разговор по существу.

Перекинув одну ногу через лавку, опер повернулся к ним боком. Продолжая гладить кота, громко сказал:

– Я не работаю в полиции, и не говори, что ты не знала. Вы не по адресу обратились.

– Не помню, кто сказал: «человек, не имеющий работы, и как следствие, средств к существованию, достоин жалости». Но это не про офицеров, которые ради чужой жизни, рисковали своей и не только на войне, – внушительно произнесла она, не сводя с его лица взгляда.

Он не шелохнулся и только мышцы скул, нервно вздрагивая, выдавали его недовольство.

– Пошли отсюда, какой он офицер? Алкоголик. Пусть пьет дальше, тешит свою гордыню и ласкает «рыжую кошечку».

Ревниво высказалась Инна и попыталась встать, но Рената поймала её за руку и усадила на место. Затем вынула из кошелька две купюры по пять тысяч и положила на стол.

– Аванс, остальное, она заплатит, когда всё закончиться.

Роман глянул на деньги, а затем на неё. Она смотрела ему прямо в глаза, не скрывая пренебрежения. Ему не понравилось её предложение, но именно этого она и добивалась. От гнева, глаза опера стали ещё темней, как небо перед грозой и в них засверкали молнии. Между ними, шла прямая перестрелка. Рената пыталась разозлить, но не опера, а его чувство долга. И это у неё получилось.

– Убери, – зло сказал он и вскочил с места.

Сдёрнув на ходу майку, он пошёл к дворовой колонке. Сунул голову под холодную воду, а затем стал плескаться, играя, как малый ребенок и обдавая своё тело радужными, сверкающими в лучах заходящего солнца брызгами. Через пару минут, опер закрыл кран и направился в дом. Рената успела отвернуться. Она заметила на его груди свежий розовый шрам от той пули, которую опер получил в день их последней встречи.

– Устыдился, самого себя, – тихо, будто в пустоту, произнесла она.

– Брось, какой стыд, это чувство ему не знакомо. Бесчувственное чудовище. Его никому и никогда не разморозить.

Успела высказать своё мнение подруга, как вдруг, грохнув о косяк, дверь распахнулась и из дома, вышел Роман. Кот испугался, спрыгнув со стола, шмыгнул в свой двор.

Мокрые волосы опера были гладко зачёсаны на затылок, а лицо чисто выбрито. Он шёл к столу, твёрдо ступая по щербатой плитке, начищенными до блеска туфлями и на ходу застёгивал пуговицы на манжетах свежей, голубой рубашки. Одёрнув её вниз, он сел на прежнее место и положил руки перед собой.

– Слушаю, – глядя в упор на Инну, произнёс он.

Прошло не больше пяти минут. Опер полностью преобразился. Свежий вид и запах его лосьона, заставили подругу смутиться. Она по привычке поправила волосы и облизнула нижнюю губу. Скрывая своё удовлетворение, Рената низко опустила голову, нащупывая в сумочке ручку и записную книжку.

– Мне позвонила Ленка, попросила о встрече.

Не уверенно начала говорить Инна, но Роман положил ладонь поверх её руки, и наклонив голову к плечу, мягко произнёс:

– Давай всё в подробностях. Кто такая Ленка, когда это было?

Инна выпрямилась и спрятала руки под стол. Рената внутренне улыбнулась.

– Елена Скворцова, была моей соседкой. Её мать тётя Марина, живёт в одном доме с моей матерью, на одной лестничной площадке. Ленка младше меня, поэтому в детстве мы особо не дружили. Но последние годы, не часто, но общались.

В конце апреля, число не помню, она мне позвонила. Мы встретились. Елена попросила помочь ей с оформлением наследства. Умер её дед, а за месяц до смерти, составил завещание на её имя. Мы сходили к нотариусу, подали заявление. А в мае, она снова позвонила и попросила меня посмотреть, что в доме деда ценного, а что на свалку. Она в таких делах полный ноль.

– А ты у нас, великий знаток антиквариата?

Опер с улыбкой и прищуром, смотрел на Инну. Солнце, отражаясь в окнах дома, светило ему в глаза. К их удивлению, Роман, слово в слово повторил высказывание Ренаты.

– А что, не хуже других разбираюсь и потом, она мне доверяла.

Раздражённо высказалась Инна и как-то странно, глянула на подругу. Та и сама была в замешательстве, не меньше, чем она.

– Наследство, хоть состоятельное? – спросил Роман, скорей всего из любопытства и с целью успокоить Инну.

– Любой антикварный магазин позавидует. Картины, старинный фарфор, статуэтки, всего не перечесть, – Высказалась Инна, с лёгким недовольством в голосе.

– Интересно. А ты не спросила, откуда эти сокровища, у её деда?

– Она знать не знала, что у неё есть дед, не то, чтобы о сокровищах. Это нотариус позвонила ей и сообщила о завещании.

– Странно. Она его в глаза не видела, а он ей такое крутое состояние отписал. Искренне удивился опер, приглаживая мокрые волосы, двумя руками.

– Многомиллионное состояние. Там ещё ценные бумаги, которые Инна забрала себе, – уточнила Рената, с улыбкой и мельком глянув на подругу.

Инна недовольно зыркнула на неё, своими голубыми глазами, но Рената устала от её раздражённого состояния. Пришло время рассказать о преступлении.

. – У Инны новый знакомый. И это единственный персонаж в этом деле, который под подозрением. – Выдав секрет подруги, высказалась Рената, не глядя на неё. – Давай выкладывай. Мы внимательно слушаем твою историю.