Размышляя, сколько ему еще идти, пацан уже прикидывал где и когда остановиться на ночлег. Ему не было нужды идти ночью, его никто не гнал, а он не спешил, потому он и выбрал свою любимую площадку, точнее полянку, где он всегда останавливался для отдыха. Там давно уже все было приготовлено. Было место для костра, построен шалаш, в котором можно было и в дождь, и в холод отсидеться. А так же всегда лежали сухие дрова для костра, набранные заранее, еще в прошлые остановки, чтобы не бегать, например, сейчас, когда он придет и искать во тьме, ползая по лесам и кустарникам. Наконец, Микки вышел на поляну и окинул ее цепким и внимательным взглядом.

Дед всегда любил приговаривать.

– Микки ты живешь не один, а в обществе и если ты даже не в городе, а один в лесу, то следи за всем внимательно, замечай каждую мелочь. Однажды это может тебе спасти жизнь. И никогда не веди себя беспечно. Самый главный твой враг, это не хищник и зверь. И это даже не человек, а ты сам. Ты сам будешь виноват во всем, не перекладывай это на других. Ты должен просчитывать все ходы наперед и замечать все мелочи.

Так что, пришлось Микки внимательно рассматривать все что было на поляне. Изменилось ли что с момента, когда он тут был в прошлый раз?

– Вроде все так же, – хмуро разглядывал он, сломанную ветку.

Хотя, в прошлый раз она была цела, потом взгляд уперся на воткнутую палку рядом с шалашом, а дальше были притоптаны цветы и под кустами лежали сорванные листья и ягоды. Кто-то похоже лакомился ими.

– М-да, вот и думай, толи зверь тут рыскал, то ли… .

– Какой нафиг зверь? О чем это я? Он что и палку сам воткнул в землю у шалаша? М-да, что -то я расслабился. А ведь дед предупреждал. Нужно всегда быть на чеку, от этого зависит твоя жизнь.

Микки еще раз прислушался, присел на одно колено, показывая, что поправляет сапог на ноге. А сам в это время вытаскивал из него нож. Точнее артефакт, найденный его дедом и подаренный ему. Он представлял собой, пустую рукоятку, но с секретом. Нажимая сверху на кнопку, ты мог включить луч, как объяснил дед ему, это даже не луч, а специальная структура светящейся материи, она раскрывалась при нажатии на рукоять, и становилась лезвием ножа. Да это было оружие, на основе магии и технологий. И дед еще тогда испробовал его, на остроту и прочность. Этот светящийся структурный клинок, мог разрезать абсолютно все, начиная с камня и заканчивая любыми сплавами стали и железа. Если коротко, то им можно было резать все.

Микки незаметно вытащил рукоять и зажал её в руке. Пусть он и перестраховывается, но лучше быть напуганным зайцем, чем висеть на стене шкурой убитого хищника.

Поднявшись с колена, пацан двинулся к шалашу. Когда оставалась пара метров, то сзади раздался треск ломаемых веток. Микки обернулся и развернувшись встал в боевую стойку, напрягся и замер. Сзади непонятно откуда вышла троица здоровяков. На первый взгляд определил пацан вылитые арестанты. Стояли в одинаковой серой одежде. Одинаковая обувь, чёрные сапоги. На головах кепки. В руках зажаты палки, похожие на дубинки, вырезанные из дерева. Лица, заросшие щетиной и довольно глупые, все трое словно братья.

– Хотя, все может быть, – прикидывал пацан.

Снова шорох и треск ломаемого сучка ветки. Микки развернулся и встал боком. Теперь уже на его смотрело пятеро, двое вышли из шалаша.

– Здорова пацан. Мы вот тут думали чей это схрон? Похоже, что твой, не так ли?

– Да, – коротко ответил Микки.

– Куда идешь, малыш, с нами не поделишься?

– К деду, – снова короткий ответ.

– У, смотрю ты не многословен совсем, – улыбнулся один, вышедший из шалаша. Этот был маленького роста и тощим, по сравнению с остальными. Видимо в детстве каши мало ел, – подумал, усмехнувшись Микки. Но вот глаза у него злые и колючие. Наверное, главный, а то остальные бугаи, Микки снова глянул на присутствующих, особыми проблесками ума не блещут. Сразу видно пушечное мясо.

– Мы тут у тебя немножко похозяйничали дружок, надеюсь ты не против? – и тощий засмеялся скрипучим смехом. Его голос скрипел при разговоре тоже, – похоже простудился заморыш. Микки кивнул, и произнес.

– Ну вообще то, тут сделано все для нуждающихся путников. Мы с дедом для этого и готовили поляну.

– О, а я смотрю вы заботитесь о путниках? Нам вот тоже помощь не помещает? – рот главаря разъехался в ширь, обнажив гнилые зубы.

– Да господа? – повернулся к одному, а затем к другим своим сопровождавшим, и снова раздался смех.

– Нам вот и кров, и еда нужна, а то на нас похоже объявлена охота. И по горам рыскают и ищут нас. Вот ты малец и проводишь нас к своему деду, мы там перекантуемся и поживем пока.

– Как тебе такой вариант? – тощий кивнул стоящему рядом бугаю.

– Взять его, – и толкнул здоровяка на Микки. Бугай, с дебильной на лице улыбкой, подтолкнутый боссом, сделал пару шагов и схватил Микки за плечи и шею, развернул к себе спиной, и обхватив шею рукой зажал локтем и придавил.

– Ну, вот и все дружок, – засмеялся снова босс, больно не будет, сейчас свяжем тебя и утром ты поведешь нас к своему больному дедушке.

Тройка вышедших сзади из леса уже приблизилась и стояла почти рядом, дебильно улыбаясь и хохоча.

– А если нет? – голоса звучал тихо, но было слышно все равно. Микки старался напрячь шею, которую сдавил здоровяк.

– Что, что, я слышу тут кто-то пищит? – босс наклонил голову, и смотрел, прищурив глаза, на произнесшего слова Микки.

– Я смотри пацан, не люблю шутить долго, – взгляд тощего стал серьёзным и он, скорчив лицо, кивнул, стоящему за Микки здоровяку. Тот еще сильнее сжал шею мальца. У Микки в глазах потемнело и стало невозможно дышать.

Тощий махнул рукой, и стоящий сзади, ослабил хватку.

– Слушай меня пацанчик. Я с тобой миндальничать не буду, махну вот этой рукой, и он показал Микки, тощую с кривыми пальцами и обкусанными ногтями, волосатую руку.

–И он, – показал пальцем на стоящего за пацаном дебила, – просто свернет тебе шею.

–Ты меня понял говнюк?

Микки кивнул, и пытаясь что-то сказать только прохрипел.

– Вот так бы сразу малыш, а то хочу, не хочу… Дальше босс договорить не успел, а просто застыл, внимательно вглядываясь в происходящие перед его глазами действия. Слова, просто застряли в горле, и он стоял икая.

Откуда-то из лесной чащи, прямо на поляну выскочил образина пес. Это было нечто. Очень большое и лохматое, высокий в холке, наверное, метр. Страшные, большие клыки и зубы, очень сильно выделялись, и были видны, когда он низким голосом рычал. С его огромных челюстей стекали слюни. Зверь или был голодным, или чем-то болел, – в голове босса крутились мысли.

– Черт, похоже не убежать. Откуда вылезла эта образина? – одна мысль тупо била по голове и не давала покоя тощему.

Тройка вышедших из леса, обернулись на рык и низкий бас монстра.

И так и встали, неподвижно застыв, словно гранитные памятники. Видимо, прикидывали свои шансы на успех или бегство. Пока все были в ступоре Микки начал действовать. Подняв высоко ногу, он ударил пяткой со всего размаха по пальцам на ноге

державшего его сзади противника. Тот от неожиданности аж присел, ослабив хватку и отпустив шею Микки. Сам пацан в это время немного развернулся и ударил прямо в живот бугаю своим магическим ножом.

Плоть толстого живота треснула и стала разъезжаться в разные стороны. Микки просто начиная снизу, начал потрошить бугая, поднимая лезвие вверх. Послышался треск кожи и мяса, потом пошли сломанные и разрезанные ребра. Здоровяк совсем отпустил пацана и пытался обхватить вываливающиеся из него самого внутренности. Но те, скользили сквозь пальцы рук, и кишки прямо падали на землю, наматываясь на руки и пальцы здоровяка. Тот стоял в полном недоумении, и вытаращив глаза, буравил стеклянным взглядом мелкого мальчишку, просто не понимал, что тот с ним делает. Рот бугая был открыт, и из его гортани вырвался крик, а потом его вырвало огромным количеством крови. Микки уже успел отскочить в сторону, и развернувшись к боссу, полоснул того ножом по ноге, просто резанул по коленной чашечке. Босс стоял, и моргал. Боль, видно была очень сильной, и он находился в болевом шоке, не проронил ни слова, а пытался поймать руками ускользающую нижнюю часть ноги, отрезанную по колено. Но руки махали по воздуху, а сам тощий стал заваливаться назад, и упал в темноту шалаша. Нога, отпиленная ножом артефактом, так и стояла на земле, словно она и должна была стоять, и было ощущение, что она сама по себе и не относиться, к упавшему в шалаш боссу.