Гена выругался: теория про обмен квартиры на редкую банкноту давала трещину. Нерусский мигрант никак не вписывался в схему. Даже если тогда наследница хорошей квартиры дала отставку русскому парню, она нашла бы себе что-то получше нищего (а откуда они, богатые) мигранта из Средней Азии.

Нет, видно дедушка Миша четыре года назад получил от молодой пары отлуп, попереживал немного и успокоился. Живёт теперь себе тихо в дальней комнате или на даче, а дорогая внученька, беременная от своего Джамшута, терпеливо ждёт, когда любимый дедушка тихо склеит ласты.

А кто такая Томка? Может, подружка в гости пришла, а может, она так своего Джамшута ласково зовёт, мало ли…

Значит, эту версию надо оставить, и попытаться разыскать ту молодую пару.

Остаток дня Геннадий провёл в поездках по работе и решении деловых вопросов, в то время как голова его была занята одной мыслью: где найти неизвестную пару, получившую раритет? Нет, всё-таки нужно потрясти эту внучку, пусть выведет его на деда, а тот уже расскажет всё, что знает о молодых людях.

Силин злобно выругался: четыре года прошло, где и кого он будет искать: наверняка эти типы продали раритет и умотали за границу. Или лежат где-то в лесу, в глубоком овраге.

Но смиряться нельзя! Пока есть шанс, и банкнота не исчезла без следа, он будет рыть землю, чего бы это ни стоило. Всё-таки надо порасспросить эту внученьку, где её дедушка. Только пиццу теперь не принесёшь и Пельменя не пошлёшь. Может, всё-таки привлечь детектива? Хрен с ним, можно и поделиться, лучше хоть что-то поиметь…

В таком невесёлом настроении он приехал в офис, и тут же был вызван к руководителю американского сектора компании Дэвиду Трумэну.

– Генри, у меня хорошие новости. Тебе надо срочно закрыть все дела и готовиться к отъезду.

– Что произошло? – «хорошие новости» совсем не обрадовали Силина.

– Аппаратуру, которую мы готовили к отправке в Америку на осень, нужно отправить сейчас.

– Но ведь там ещё требуется отладка!

– Чёрт с ней, с отладкой, её можно закончить и дома. Сейчас сложилась уникальная ситуация: по этой позиции мы санкций не предусмотрели, они выпадают из санкционного списка. А русские некоторые контрсанкции сняли, то есть прямо сейчас можно проскочить в это окно, пока кто-то из правительственных чиновников у них или у нас не очухался и не ввёл запрет. Сколько тебе нужно времени, чтобы всё упаковать, подготовить документы и отправить груз? И самому его сопровождать?

– Я думал, ещё месяца два впереди… Ну, не знаю, если срочно, то недели две-три…

– И не мечтай! Пять дней – максимум! Все визы у тебя открыты, на груз ничего согласовывать не надо, обычная таможня. Там тоже держать не будут, им невыгодно! Любые расходы мы компенсируем, да и премия будет хорошая. Всё, иди готовься, все дела оставь.

Силин вышел из кабинета в растрёпанных чувствах – как сказали бы русские коллеги. Он рассчитывал на эту отправку приборов именно осенью: среди всей этой аппаратуры и документации, в трёх сорокафутовых контейнерах есть множество потайных мест, где легко спрячется тонкая банкнота, имеющая огромную ценность.

С учётом того, что вся загрузка здесь и выгрузка там будет проходить под его надёжным контролем, переправка ценного груза не должна была доставить ему много хлопот. Таможня усиленно ищет наркотики и взрывчатку, а не бумажные деньги позапрошлого века.

До октября он рассчитывал успеть найти раритет и спокойно спрятать его среди груза. А что делать сейчас? Что можно успеть за неделю? На автомате он решал вопросы выезда, отправки багажа, передаче прочих дел. Позвонил Свете – риэлторше из агентства, сообщил о досрочном выезде, согласился на оплату неустойки и упорно искал выход из сложившейся ситуации.

К вечеру план в общих чертах был выработан. Гена приехал домой, принял душ, выпил крепкого кофе. Достал новенький графический планшет, купленный сегодня, проверил свой многофункциональный прибор – принтер, сканер и копир, убедился в наличии краски. И не надо ему никаких детективов, он и сам неплохой детектив. Или даже капитан милиции. То есть, полиции…

Он сел поудобнее, вытянул ноги. Итак, за дело!

Таня и Олег, лето 2018

Утром синяк стал ещё более зловещим, несмотря на компрессы, которые Таня меняла два раза. За завтраком, приготовленным ею из того, что нашлось в холодильнике, они решили, что как бы там ни было, надо показаться врачу.

Олег нашёл своего старого друга, выводившего в своё время его из запоя, тот позвонил знакомой профессорше Ирине Викентьевне, которая милостиво согласилась принять Олега в двенадцать часов и не задавать при этом лишних вопросов.

Разумеется, за руль «Опеля» села Таня, а Олег устроился на переднем сиденье, сдвинутом максимально назад. Ирина Викентьевна тут же отправила его на рентген, после чего огласила вердикт: перелома нет, но есть небольшая трещина. Сейчас она наложит гипсовую лангету, и – полный покой: постельный режим, никаких нагрузок. Желательно лечь в больницу.

Лопатин растерялся, не знал, что ответить. Но тут выступила Татьяна. Если это не категорическое требование, то они поедут домой. Уход она обеспечит в лучшем виде, не позволит больному вставать и ходить. Да и домашняя пища, она, знаете ли, полезнее больничной…

Уже в машине, устроив Олега и сев за руль, Таня разразилась вдохновенной речью. Он, конечно, может рассматривать её как наглую захватчицу, вселившуюся в холостяцкий дом и не желающую выматываться прочь, но она чувствует себя виноватой в этой аварии и должна обеспечить раненному ею человеку хороший уход. Как он будет с загипсованной ногой ходить по дому, готовить пищу, приводить себя в порядок?

– Слушай, глянь пожалуйста, тут у меня на щеке что-то беспокоит, справа… – перебил Олег.

– Где? – девушка наклонилась к его лицу, чтоб рассмотреть.

– Вот здесь! – он мягко привлёк её к себе и поцеловал в губы.

… Когда они оторвались друг от друга и перевели дыхание, Олег взял Таню за руку и очень серьёзно сказал:

– Давай-ка, моя хорошая, договоримся. Тебя очень вовремя прибило к моему берегу, ну, или меня к твоему. Мы сейчас очень нужны друг другу, поэтому не надо заморачиваться высокими материями, типа кто кому чего должен. Пока что мой дом пусть будет твоим домом…

– …а поскольку ты беспомощен, как младенец, – подхватила она, – то моя добыча будет и твоей добычей!

Дома она устроила для него на кровати уютное лежбище, придвинула телевизор, положила пульт. Принесла на подносе питьё, еду, салфетки. Велела не вставать ни под каким видом: она постарается обернуться скоро, привезёт костыли, чтобы можно было вставать в туалет, купит еды.

Захватила две канистры для бензина – завтра нужно будет пересесть на своего привычного коня. Первым делом поехала в банк и через час уже имела на руках новую карту. Сняла наличные, закупила горючее, затоварилась продуктами в супермаркете. В специальной аптеке купила костыли с регулируемой длиной и помчалась домой.

Ага, домой. Это слово не резануло, не показалось чуждым. Ещё позавчера она металась по дороге в поисках жилья: несчастная, одинокая, хотя и вроде как бизнес-леди. А сегодня она спешит в тёплый и уютный дом, где её ждёт добрый и родной… муж, любовник, партнёр?

– Не надо заморачиваться высокими материями, – сказала она сама себе, – ни кто кому чего должен, ни кто кому кем приходится. Поживём – увидим.

Это просто замечательно – иметь возможность лежать в постели, получать домашнюю, с любовью приготовленную еду, смотреть телевизор, принимать заботу и уход молодой красивой женщины. Какой нормальный мужик откажется!

Олег тоже не отказывался, но вскоре взбунтовался: валяться в кровати целый день хорошо после трудовой недели, а не сутками напролёт. Уход и забота – тоже дело хорошее, но и совесть надо иметь!