– Диана, что же ты наделала?! – прорычал дед сквозь зубы.

Он прошел в квартиру без приглашения, оставляя за собой парочку солдат на лестничной площадке.

– И вам доброе утро, генерал Белов, – вырвалось у меня против воли довольно резко, и я с шумом захлопнула дверь.

– Не ёрничай, – произнес строго мужчина.

– А что вы хотели? Я не поняла, в чем вопрос и какие у вас возникли проблемы?

– Ты вышла замуж и даже мне не сообщила, девочка!

– Я не сообщила? – перешла я на крик. Он всколыхнул старую обиду, и я решила выместить всю свою боль именно на нем и именно в тот день. – А с чего это я вам должна что-то сообщать?!

– Я твой дедушка. – Он заглянул мне в глаза, точно обращался к самой любимой внучке на свете. – А ты моя единственная внучка.

– Дедушка, а не вы ли выгнали меня из своей жизни много лет назад?

Дедушка поменялся в лице, а я продолжила:

– Не утруждайся, я знаю ответ. Единственная внучка, говоришь? Забавно! А не ты ли бросил меня в глуши, когда я потеряла всех?!

Я не просто повысила голос, моя душа орала на всю громкость, на которую была способна. Как он посмел предъявлять мне претензии, когда сам бросил меня непонятно почему? Слезы душили. Но я продолжила высказывать ему в лицо все, что думала о нем все последние годы. И когда они оба с Антоном попытались подойти, обнять меня и успокоить, я опять забилась в угол и не дала притронуться к себе.

– Не трогайте меня, – шептала я сорвавшимся голосом. – Вы оба предали меня. Полюбили, обласкали, а потом сбросили в бездну. Лучше бы я умерла, вместо родителей, чем терпеть такое.

– Прости, – произнесли они в один голос и переглянулись.

– Не говори так, – прошептал Антон.

– Диана, у меня были на то веские причины, – добавил дед. – Когда-нибудь ты поймешь.

– Не хочу! Поздно! Вы уже ничего не измените! Разве что я ударюсь головой и потеряю память, а вы притворитесь, что никогда меня не предавали и не делали больно.

– Ты должна выехать из страны, – вдруг сказал дед, прерывая мою истерику.

– Что? – переспросили мы в один голос с Антоном и уставились на деда непонимающими взглядами.

– Ты полетишь к Виктору и побудешь немного у него. Подумаешь над своей жизнью и вернешься, когда я позволю.

– Этого не будет! – резко высказался Антон и закрыл меня грудью.

– Еще как будет! Если понадобится, ее вывезут отсюда и доставят на местно на военном самолете. А ты, внучок, еще не дорос, чтобы мне препятствовать. Какой мужчина женится на девушке, даже не предупредив об этом семью?

– А какой…

Они начали жуткую перепалку. Тон повышался. Я, как маленькая, закрыла уши, не желая слушать их препирательства. Хотелось сбежать, и я, неожиданно для самой себя, выкрикнула:

– Хорошо, я полечу! Так будет лучше. Дай нам время.

Антон посмотрел на меня с такой печалью. Казалось, будто он потеряет разум от мысли о моем отъезде. Глядя ему в глаза, я видела, как сильно он хочет со мной поспорить. Как сильно не хочет допустить, чтобы я даже вышла из квартиры.

Со дня нашего знакомства мы были одним целым. Он доверял мне, а я ему. Мы тонули друг в друге и в нашей любви. Спросили бы меня на тот момент, отдала б ли я за него свою душу, то я бы бесспорно ответила: «Да». Но допустить до своего тела я больше не могла.

Собрав маленький чемоданчик вещей, я вышла из «гнезда» и под грозным взглядом деда упорхнула в Португалию. Не знаю как, но визу мне сделали за час. «Так сильно дед хотел от меня избавиться», – подумала я, но в душе, кроме безразличия, уже ничего не оставалось.

Первый месяц проживания на чужбине я плакала каждый день. Я не замечала красоту пляжа и другие восхитительные пейзажи. Не чувствовала вкуса еды. Не наслаждалась общением и новыми знакомствами. Попала в совершенно иной мир. Моя душа рвалась обратно, только не понятно, к кому и зачем. Я начала работать в садовом центре и не заметила, как в этом месте стала отвлекаться от печальных мыслей. Постепенно на душе становилось спокойнее. Я работала не покладая рук и получала колоссальное удовольствие. Но как только наступала ночь, моя подушка вновь становилась мокрой от слез.

Оставшись вдали от Антона, я осознала, насколько сильно я по нему скучаю. Как сильно мне не хватает его запаха на простынях и нежных объятий перед сном. Мы договорились не звонить друг другу, но я пристально следила за его успехами через Интернет. Его компания быстро набирала обороты. Молодой гений начал появляться в журналах и газетах, но всегда один. Пару моих фотографий попало в сеть как «бывшая девушка гения-миллионера».

Виктор был добр ко мне и поддерживал чем мог. Давал советы, когда я просила. Служил жилеткой, когда меня опять настигали слезы.

Пожалуй, тогда-то я их и выплакала.

Через три месяца «ссылки», никому ничего не сказав, я купила билет и отправилась в Москву к мужу. Я определилась: если я его так сильно люблю, а его вины нет, то я сделаю усилие над собой и попробую начать все заново. Потерять его навсегда казалось страшнее, чем попытаться простить.

Из аэропорта я поехала по адресу нового офиса и, попав туда, сразу поняла, что они празднуют очередной успех.

Сглотнув воспоминания о последнем праздновании, я заставила себя думать позитивно. Меня по ошибке приняли за приглашенную и показали, в какую сторону я должна направляться. Испытывая восторг, смешанный с волнением от предстоящей встречи, я пошла к кабинету Антона. Поправила платье, расправляя несуществующие складки, и толкнула приоткрытую дверь. И мой новый кошмар предстал у меня перед глазами.

Муж стоял у окна спиной ко мне. Молодая девушка оплетала его шею руками. И даже когда заметила мое присутствие, не остановилась: впилась в него поцелуем. Мне не было видно, насколько сильную «отдачу» она получила, но, судя по длительности поцелуя, небольшую. Но и этого хватило, чтобы вся моя уверенность разбилась вдребезги. Обида снова захлестнула меня с новой силой, но, вместо слез, я прошла в кабинет и захлопнула дверь так, что рамки на стенах пошатнулись.

Муж повернулся на звук, и его глаза расширились. Он даже слегка качнул головой, проверяя, не померещилось ли ему мое появление.

– Пошла вон! – рыкнул он девчонке. И не смея ему перечить, она унеслась прочь.

Медленным шагом я прошла к столу и уселась сверху. Ёрзая задницей, сделала вид, будто проверяю его на прочность. Беспардонно скидывая с него предметы, произнесла, даже не глядя в сторону мужчины:

– Ты специально выбирал стол из крепкого дерева? А, ну да, ты же помнишь, как мы сломали дешевенький комод. Пожалуй, дотрахивать своих баб на полу рабочего кабинета – не самая лучшая затея.

Злость так и подстегивала бить побольней. Я обрадовалась, увидев, как Антон, сверкнул в меня молниями из глаз за грубое выражение. И подошел ко мне маленькими шагами.

– Нравится стол? – спросил он, и я брезгливо показала «нет». – Или соскучилась по сексу на полу?

– Нет. С этим у меня проблем нет.

Под натиском любимых глаз тело ожило, как медведь после зимней спячки. Злой, голодный медведь, требующий насытить его немедленно.

– Не только же тебе можно трахать все, что двигается?

Антон остановился между моих ног. Схватил за колени, раздвинул их притянул меня к себе, фактически не оставляя между нами свободного пространства. От теплоты его рук все во мне содрогнулось. Я громко сглотнула вязкую слюну и решила поддаться игре, которую затеял мой любимый Хаски. В его глазах появилось страстное желание, которого я никогда не видела раньше. И я не смогла удержать себя в руках.

– Значит, и ты вкусила прелести другого мужчины? – произнес он сквозь зубы.

– И не одного! – пропела я, словно опытная соблазнительница. – Разных. У меня даже мулат был, – прорвало меня на самый ядовитый ответ.

Минуты тянулись. Мы не отрывали взглядов друг от друга. Ругались мысленно. Он кричал: «Где ты была? Мне было плохо без тебя». А я отвечала: «Мне было хуже».

– А вот тут ты перегнула палку. Ты не можешь обмануть меня, – прорычал Антон, схватил меня за волосы на затылке и потянул на себя.