— Ладно, вопрос пока снимается, а на складе что творится?

— Пошли, посмотрим. Я уже сам путаюсь, где что — настолько хозяйство разрослось…

По итогам обхода и внеплановой ревизии, к концу которой подгибались ноги, выяснилось, что запасов у нас не так чтобы много. Хранимое старье, числящееся рабочим, покрылось пылью и непонятно — годно или нет. Новья мы нашли единицы, что тоже объяснимо — замены шли планомерно, а наращивать складские запасы никто не стремился — бюджет не резиновый. В общем, месяц мы перетерпим, но не три.

— Я, наверное, слетаю тогда на «А-9».

— Думаешь, сможешь в одиночку разгрести последствия? — Ван-Димыч, тоже не верящий в землетрясение на Урале, скептически отнесся к моему желанию посетить разрушенное предприятие.

— Нет, конечно, но хотя бы прикину — что у них и как. Заодно осмотрюсь¸ насколько все критично. «А-9» не единственный завод! Если оборудование и люди целы, то наверняка можно перенести производство еще куда-нибудь. Я Макса возьму на сутки?

— Лучше Панцырева возьми с собой или Березина. Максим разбирается в процессе, но не в технологии. Рекомендую взять Березина: тема как раз Антона. Сам бы с тобой съездил, но вдвоем нас не выпустят.

— Да, СБ здорово гайки закрутило — не знаю, отпустят ли меня самого…

— Отпустят! — уверенно ответил шеф, — Я думаю, им самим мнение знающего человека интересно. Так на кого писать служебку: на Антона или на Александра?

— На Панцырева, — сделал я выбор, поколебавшись пару секунд, — Антон — более вдумчивый, не спорю, но уж слишком медлительный! Если я правильно помню описание, то там одних переходов километры и непонятно: есть ли какие-то средства передвижения или ножками все придется топать. Я сам хожу сейчас не быстро, поэтому предпочту Сашка, который сможет все резво оббежать и составить картину. Дольше, чем на сутки я там не планирую задерживаться.

— Александр, так Александр. Когда думаешь лететь?

— Мой самолет под боком. Завтра с утра.

— Хорошо, тогда я сегодня проинструктирую Александра, на что обратить внимание, а ты, если будут свои вопросы, поговоришь с ним по дороге.

— Лады! — согласился с Ван-Димычем. Вряд ли я найду больше реперных точек, чем шеф.

Кто-то наверху думал со мной одинаково: природный катаклизм в нетрясучем районе встревожил не одного меня. Наш самолет помотало над аэродромом, потому что на посадку одновременно с нами прибыл другой транспорт — с «Соколом» на борту. А «Сокол» у нас — это Света, вряд ли такие позывные меняются.

— Привет! — поздоровался с причиной задержки, наткнувшись на толпу, перегородившую выход.

— Привет! — ответила Светик, с читаемым удовольствием отрываясь от незнакомого кавалера в форме тревожников. Тот сделал вид, что наш разговор его совсем-совсем не касается, изрядно перетрухнув в душе. Слабак!!! — Рада видеть! Моя машина у крыльца, поедешь со мной, или будешь ждать свою?

— Ты на «А-9»?

— На него, конечно.

— Тогда можно и с тобой!

У машин вышла заминка: Краснова села за водителя, на второе переднее кресло устроилась Соня — моя помощница и охранница в одном лице, на заднее — мы со Светой, а вертящемуся вокруг Королевой хлыщику места не осталось — на свободное пространство демонстративно улеглась моя трость. К тому же теснить великую княжну?..

— Спасибо! — с чувством поблагодарила Света, когда наше общее сопровождение закончило суету по рассадке, а кортеж наконец-то тронулся, — Надоел, хуже некуда! Удачно ты мне подвернулся!

Я вообще-то почти то же самое думал насчет Панцырева — отвык от его вбивающегося прямо в мозг баса. Вместо доспать в самолете все три часа слушал бесконечный монолог обо всем сразу, аж голова начала трещать. Но княжне вряд ли были интересны мои переживания.

— Кто это?

— Можешь посмеяться, но я не запомнила! Сама уже третий час мучаюсь — как его зовут? Папа его представил, но у нас с ним в последнее время сплошные разногласия по поводу моих предпочтений. Очередной его протеже!

— Борода Олег Игоревич, — на правах знакомой встряла Краснова, успевающая и баранку крутить, и по сторонам поглядывать, и в наш разговор вслушиваться, — Могла бы сразу спросить, я бы подсказала.

— Как?! — если он вообще от меня не отходил? Даже до туалета довел и ждал под дверью! Как ты себе это представляешь? Прямо при нем: Лена, скажи, как его зовут?! И ты тоже хороша, могла бы хоть ненадолго избавить меня от его общества! Он ведь не затыкался ни на минуту, рассказывая мне о тяготах своей службы! — высказав возмущение затылку полковника, Света повернулась ко мне, — Нет, Миша, можешь себе представить? Мне, — МНЕ!!! — рассказывать все бородатые байки тревожников, выдавая их за собственные случаи из жизни!!! Одно слово — Борода!!! И вообще!!! Спасибо, конечно, папе, что он моей судьбой вдруг озаботился, но как он себе это видит? Светлана Аркадьевна Борода?!!! А моя дочь, если вдруг родится, она что? Будет Оле-говна? Я не хочу, чтобы у моей гипотетической дочери было «говна» в имени!

— Это, конечно, причина! — насмешливо согласился, под фырканье Красновой спереди. Даже Соня, отличавшаяся здоровым пофигизмом, сейчас давила улыбку — это отчетливо чувствовалось.

Елена водила гораздо лучше Авдотьи — женской реинкарнации Шумахера, но все равно немилосердно трясло — дороги в России от мира к миру не меняются.

— Ляг! — предложила Света, заметив мои мучения и отодвинувшись к дверце, — Ляг, я же вижу, как тебе плохо!

Проявить выдержку не позволил особо сильный прострел вдоль позвоночника — видимо, спина — это моя карма. Со стоном устроился полулежа, положив голову на колени княжне.

— Вот видишь, так гораздо удобнее, что бы ты делал, если бы со мной не поехал? — Светик запустила пальцы в отросший ежик волос, — Поспи, ехать еще час, не меньше.

Что делал бы? Да точно так же улегся бы на заднем сидении, но только в гордом одиночестве! Может быть, было бы даже удобнее! Но вслух свои измышления, поддаваясь сладкой неге от гладящих за ушами пальцев, произносить не стал.

«А-9», насколько я помнил, производил автоматические и полуавтоматические пушки, основным заказчиком которых являлся генерал Скоблев со своим воинством. Вряд ли потребность сохранилась на прежнем уровне — с сентября ни одно орудие ни на одном окне не стрельнуло — мы все окна схлопывали поединками, но выпуск все равно продолжался — так или иначе, а пушки из строя выходили: учения, перевозки и главное — кривые ручки расчета влияли на технику не лучшим образом. Поэтому присутствие Светы и представителей тревожников в образовавшейся комиссии было объяснимо. Менее понятно было назначение главным в комиссии увиденного хлыща — мальчик был именно мальчиком — инфантильным и незрелым, несмотря на капитанские погоны — не иначе как чья-то мамочка пристроила. Хотя — чего лукавить? — его назначение легко объяснялось присутствием Светы. А для реальной работы в комиссии имелись матерые зубры и зубрихи, разбредшиеся по развалинам, пока их начальник оттягивал на себя внимание ВИП-персоны. Впрочем, все вышло иначе — внимание княжны от работы профессионалов оттягивал я: мне просто плевать было на обрушенную крышу главного цеха — меня интересовал спрятанный секретный цех. Спасибо профи мне за это не сказали — оттесненный от Светика главнюк, почему-то боящийся меня до дрожи, принялся активно ими руководить.

— Спасибо за компанию, но мне дальше, — кивнул я на ведущий в толщу горы проход.

— Не возражаешь, если я с тобой прогуляюсь? — спросила Света, отчаянно задавливая желание свинтить.

— А как же твоя работа?

— Миша, а я и отсюда вижу, — Светик указала на место нашего автомобиля и на вид от него, — Что если закрыть крышу главного цеха, то производственную линию вполне можно запустить, вряд ли оборудование повреждено сильно — посмотри, как удачно крыша легла… Для этого не нужно быть экспертом. Просто на глазок — здесь разрушений миллионов на двадцать. В основном пострадала строительная часть подсобных помещений. А сам цех еще при царе Горохе возводили, такие здания веками стоят, несмотря на все катаклизмы.