– Оставь нас, – попросил вдруг Первый, и девушка со вздохом облегчения, так и не подняв головы, выскочила из кабинета.

– И в кого ты такой упрямец?! – спросил с раздражением Лиестр.

Харт лишь усмехнулся и достал из шкафа пару стаканов, плеснул на дно огневухи и поставил перед братом.

– Во всех нас, – ответил, салютнув стаканом, Харт.

Лиестр неодобрительно покрутил свой стакан – он всегда был поборником правил. Посмотрел за окно – до заката оставалось еще часов пять, – вздохнул и опрокинул в себя напиток. Прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям, и наконец признался:

– Боюсь я за девчонку. Прибить ведь могут сгоряча. А тут, под твоим крылышком, она вроде как в безопасности.

– Все-таки поставил, – резюмировал Харт. Плеснул еще. Подобная новость на сухую воспринималась плохо.

Лиестр развел руками:

– Сам знаешь, сколько мы к этому шли. А тут такой шанс.

– Не думал, что оно работает лишь на ассаре?

– Глупости, – отмахнулся брат. – У ассары две руки, две ноги. Голова, правда, думает иначе, но на магическую зональность это никак не влияет. Я практически уверен, что татуировка и камни удержат магию под контролем.

– Практически, – передразнил его Харт.

На деле ему подсовывают экспериментальный образец, который мало того, что краснеет беспрестанно, так еще может устроить магический всплеск и разнести крыло дворца. Вот спасибо, братец, удружил. Но и отсылать девчонку нельзя. Прибьют ведь или замуж насильно выдадут.

– Почему у себя не оставил? – поинтересовался с подозрением.

– Не могу. И так жена ворчит, что гарем собираю. Я сейчас только тем и занят, что девиц принимаю. Тесты, осмотры, обработка материала – и все под миллион вопросов: «А это не больно?», «Я рожать потом смогу?». Времени на нормальное завершение эксперимента нет. – И Лиестр ссутулился, с тоской посмотрел на стакан.

Харт понял позыв без слов. Плеснул.

– То есть, ты мне ее подсовываешь, чтобы я убедился, что девчонка нормально держит магию?

– Устрой ей парочку выездов, – оживился Лиестр, – возьми на какое-нибудь расследование. Желательно с трупом.

Харт с готовностью устроил бы труп прямо сейчас в кабинете, но отец не одобрит. Брат опять же. Пусть и сволочь, но родная.

– Максимум, что могу обещать, – принести ратса* из зверинца, – сухо проговорил Харт.

– Договорились, – просиял Первый. – Оставляю ее в твоих надежных руках.

Харт застыл, осознавая, что братец все-таки подловил… Жыргхвовая задница!

– И не забудь подробный отчет, – донеслось от порога.

Харт выругался на этот раз вслух. Встал, убрал огневку в шкаф. Постоял перед дверью в приемную. Была надежда, что девица уберется сама. Ну а вдруг.

– Что это? – просипел, оглядываясь.

И ведь времени у нее совсем мало было… Но всегда заваленный бумагами стол теперь сиял чистотой, красуясь лишь тонкой стопкой листов на краю. Подоконники лишились слоя пыли, шкафы вдруг стали закрываться, а не топорщиться, пережрав папок. А сегодняшняя почта, до которой Харт еще не успел добраться, оказалась в плену женских пальцев, которые ловко сортировали письма на три стопки.

– Не волнуйтесь, ваше высочество, – не поднимая головы, спокойно проговорила убийца рабочего «порядка», – я несколько лет помогала батюшке с делами, так что быстро войду в курс дела.

Харт и сам не понял, как смог сдержаться. Только в голове зазвенело, воздуха перестало хватать, да перед глазами помутилось.

– Вам плохо? – Ему поднесли стакан с водой – чистой, прозрачной.

У него в секретарской отродясь свежей воды не водилось. И в голове сверкнуло: «Сначала вода, а завтра цветочки появятся?!» Отпихнул руку. Сделав усилие, выдавил:

– Где? – Наткнулся на непонимающий взгляд. Рассвирепел: – Где бумаги? Вот тут лежали! На столе!

Девица вспыхнула. Развернулась на каблуках, хлестнув краем юбки по ногам, обдала волной злости. Распахнула ближний к столу шкаф.

– Вот! – ткнула пальцем в полки. – Все разложено по датам. Сегодняшние на столе.

Харт застонал. Потер переносицу. Обвел растерянным взглядом комнату. Девицу нужно срочно куда-то пристроить. Но куда? Любой угол уже не казался безопасным. За диван? Или лучше под диван?

– Стой здесь, – ткнул пальцем на подоконник, – и никуда с этого места не сходи! Поняла?

Харт отбил сообщение помощнику. Зашагал, меряя приемную. У него там куча дел. Наиважнейших. Государственных. А он тут девицу стережет… Уму непостижимо!

Девица между тем стояла у окна, нервно теребя платочек в руках. Временами ткань начинала жалобно трещать.

Вот засада! И выпустить из-под догляда нельзя. Прямо буйное пламя. Но и отправить домой… не вариант. К Седьмой… Не стоит. Отец голову открутит за угрозу беременной жене. Все же Первый засранец. Он заварил, а расхлебывать теперь Третьему.

Повернулся к новоявленному секретарю, давя желание ухватить девчонку за шею и выпроводить из кабинета. К мамке, к подружкам – куда угодно. Набрал воздуха, готовясь разродиться гневной отповедью о том, что чужой порядок требует уважения, даже если тот и прикидывается бардаком. И замер, наткнувшись на дрожавшие слезы в золотистых глазах. Мучительно вздохнул, уже понимая, что легкой жизни больше не будет. Посмотрел еще раз на нового секретаря, с трудом скрывая чувства. Софрана вздрогнула, моргнула, отвела взгляд и произнесла, глядя в окно:

– Я все верну на место. Не переживайте. У меня отличная память.

Она вернет бумаги, а спокойствие Третьему кто вернет? Когда у него в приемной разрывное заклинание отсроченного действия?

– Нет, ничего не трогайте! Стойте здесь! Стол вам скоро принесут.

Обвел взглядом приемную, вернулся к девичьей фигуре, на которую в этот момент упал солнечный луч из окна, и серые волосы заблестели, точно иней в ясный день.

– Вот сюда и поставим, – махнул рукой на дальний темный угол. – И потрудитесь, пожалуйста, больше ничего не трогать.

Удалился. Хотел хлопнуть дверью. Передумал. Оставил открытой. Сел в кресло. Придвинул к себе бумаги. Постарался сосредоточиться на докладе о наблюдении за послом Южного Королевства, но мысли все время ускользали за дверь. Беспокойство не унималось. Виделись выстроенные по стойке смирно папки, пустые мусорные корзины, из которых бесследно исчезли важные сведения, а еще в воздухе навязчиво летал запах женских духов.

Харт встал. Распахнул окно. Вдохнул морозный воздух. Нет, с этим срочно нужно что-то делать. Иначе братец начнет подбрасывать девиц, точно птица грас яйца в гнезда товарок. И будет у него дурдом, а не солидное учреждение.

Женщины у Харта работали, но мало и в основном на сборе информации. Большая часть этих помощниц трудилась в домах телесных утех. Так что сплавить туда леди не получится…

Харт поискал в стопке чистый лист. Не нашел. Выдвинул ящик стола. Полюбовался на парочку амулетов, кинжал, засохший кусок хлеба, плесневелый сыр. Это для государства он оплот порядка и организованности, а о его пунктуальности уже легенды ходят. Здесь же… запрещено убираться. Лишь помощник раз в месяц наводит порядок, когда руки доходят. Но в их работе главное – порядок в голове, а не на столе. И с этим леди Софране придется смириться.

Однако бумага нужна. Харт проверил остальные ящики. Задумчиво прошелся по кабинету. Вышел все-таки в приемную. Удивленно вскинул брови.

– Вы все еще здесь? – спросил раздраженно.

Девица вспыхнула. Прикусила губу, явно сдерживаясь, чтобы не нагрубить.

– Вы сами приказали не сходить с места.

Голос дрогнул в конце, но Харт не поддался жалости.

– Глупость какая – слушать подобные приказы, – проворчал.

В конце концов, у него не армия, и даже не погранвойска, как у Четвертого. Его люди в первую очередь думают, во вторую – тоже, а только потом действуют.

– Никакого толка от вашего стояния там нет. Вы с таким же успехом можете занять любой стул.

– Нет, есть! – вскинулась девчонка, и он наконец уловил знакомый огонек упрямства в ее глазах. – Если я нарушу ваше распоряжение, то дам повод себя выгнать, а мне очень, – голос сделался едва различимым, – нужна эта работа.