– Это неприемлемо, слишком долго. Подождите пару минут, и подготовьте сопровождение. Обувь будет.
Совсем не так я себе видел рейд, вглубь чужой, неизведанной территории. Гордый, смотрящий вперед следопыт и идущие за ним суровые воины, готовые грудью встретить любую опасность. Ндя… Насчет воинов, оно может и так. В смысле, встретить готовы. Но пока все больше тихо матерятся, пробираясь сквозь колючие кусты. Сам не матерюсь, берегу силы. Я за последние лет десять «броник» с каской всего пару раз надевал. И то, скорее, как дань традиции. Риск был минимальный, и никаких марш – бросков по пересеченной местности. Ходи, камерой вокруг води и сопровождающих интервьюируй. Здесь бронежилет без дураков, не для прессы, тяжелый, зараза, и плохо подогнанный, хоть каска не ерзает. И то хлеб. Чужие берцы вообще тоска. Вернемся живьем, запас портянок себе сделаю. Два носка, два носка, фиговы торопыги. Зачем я им вообще понадобился. Стрелок из меня тот еще. Из «ксюхи», чтобы прицельно дальше двадцати метров стрелять, с ней год в обнимку прожить нужно. Я им настреляю. Подсумок на четыре магазина с бедра на живот то и дело съезжает, на меня «разгрузки», понятное дело, не нашлось. Разве что «Агат» нормально висит. Передовое охранение вперед «ускакало», если что и найдут, мы об этом узнаем минут через пять. Не раньше. Идем все больше в гору и по каким-то буеракам. Скорость никакая, что является единственным спасением. Если эти зверюги еще и темп зададут… Как Серега, Семенов и Митяй держатся, для меня загадка. Серега свое чудовище на командирский «двенадцатый» сменил. Оно и понятно, в лесу от «РПК»22* толку немного, а патронов он жрет немерено. А вот Семенов свою «свечку» тянет. Надо его имя или хотя бы позывной узнать, а то аж неудобно, вдруг обратиться надо будет. Встали вроде, неужели пришли?
– Господин журналист, вас кэптэн Робин ждет, идите за мной.
Пришедший из передового отряда невысокий смуглый латинос жестом продублировал свое приглашение и двинулся мимо расходящихся полукругом наемников. Я поплелся за ним. А за мной вся моя «охранная рать».
Выйдя на небольшой, относительно открытый участок склона, здания отеля и часть пирса отсюда хорошо просматривались, я увидел под деревом сжавшегося в комок человека. Присевший рядом с ним на корточках Робин и что-то ему тихо говорил. Когда капитан наемников заметил меня, просто указал рукой дальше вдоль по склону. Под деревьями лежали мертвые люди. И то, что от них осталось. Я не сразу понял, что именно вижу. Несколько трупов с вполне узнаваемыми повреждениями не вызывали особых вопросов, разве что одежда у троих явно отличалась от нашей. И не только одежда. Оружие было родом из средневековья. Я аккуратно подошел ближе. Трое были по-разному одеты и экипированы. Объединяли их разве что многочисленные пулевые отверстия, превратившие головы в уродливые кровавые маски, в которых с трудом угадывались фрагменты человеческих лиц. Ни одного попадания в грудь или в шею. Меткие у Робина ребята. В руках у одного из «пришельцев» арбалет. Удивительная конструкция. Переплетение металлических полос, судя по цвету, медные и стальные полосы, если это конечно металл. «Плечи» арбалета не слишком большие в длину, весьма при этом широкие, длинное деревянное ложе, окованное металлом, желобок, фиксатор для болта, и обыкновенное, с виду стальное «яблоко», по идее должно удерживать взведенную тетиву верхней порезанной «полкой». Нижней, такой же, фиксирующееся в пружинном спусковом рычаге. Если я правильно понял, эту махину предполагается перезаряжать вручную? Еще раз внимательнее оглядываю стрелка. Кинжал, короткий меч, большой объемный закрытый короб, судя по длине, для арбалетных болтов. Никаких поясных или блочных приспособлений для перезарядки нет. Очень интересно. Арбалет разряжен. Оглядываюсь, в груди одного из людей Доу имеется оперенный хвостовик. Прямо напротив сердца. Меткими здесь были не только наемники. Следующий. В руках ничего, на поясе меч, красивый, зараза, во всяком случае, ножны, рукоять и гарда. Пока ничего не трогаем, к тому же, не мое. Кинжал, и еще, вроде, нож в голенище. Наклоняюсь и присматриваюсь. Точно, нож засапожный, одна штука. Дядя, видимо, был не прост. Несколько колец на руках. У первого тоже было кольцо, но когда у человека с мечом на руках еще и три перстня с камнями, кроме золотого ободка, возможно местного аналога обручалки, это наводит на странные мысли. Обычно обладатели таких сокровищ сами не дерутся, или у них «бижутерия» не в цене, или здесь что-то еще. В любом случае, махать мечом с таким «гайками» на пальцах дело не самое удобное. Но мало ли, вдруг какой-нибудь родовой символ, обязательный к ношению. Потом разбираться будем. Третий, одежда попроще, чем у первых двух, там видны нижние рубахи, легкие кожаные куртки, кожаные штаны, а у этого какая-то овчина, мехом внутрь, кожей наружу, шаровары из мешковины. Носить такое на голую кожу… увольте, или от крайней бедности, или по какой – нибудь дури. Сапоги нормальные, похуже, чем у первых двух, но функционально годные. И оружие попроще. Топор, простой и тяжелый, в ременной петле на поясе, ножны пустые от ножа. Пояс без излишеств, медная пряжка, если это медь. А где нож? Обхожу вокруг. Нож нашелся в шее у одного из наемников. Да что же здесь творится? Они что, друг друга в упор крошили? Что касается наемников, их же вроде пятеро должно быть. Один под деревом, живой, но явно не в себе. Двух я уже видел. А где еще два? Обхожу поляну. Прямо по центру, то – то я их сразу не приметил, стоят сапоги, точнее берцы. А в них ноги… Вот это поворот. Внимательно присматриваюсь, остатки конечностей по середину голеней обуглены. Что бы ни сотворило подобное, интенсивность была чудовищной. Я не специалист, но вроде бы наш реактивный огнемет ручного ношения на такое не способен. Рядом вижу небольшую лужицу расплава, из которой сиротливо торчит крепеж для ремня. А вот и то, что осталось от автомата. Однако… А где же последний наемник? Еще раз обхожу место боя, если это можно так назвать, внимательно рассматриваю, кто и где стоял. И кто где лежит. Те трое наемников поближе друг к другу стояли. «Сапоги» и двое с хладным железом в груди. И они явно выстрелить не успели. У двоих автоматы на предохранителе и «сапоги», который между ними стоял, тоже вряд ли успел бы автомат вскинуть, если парни с двух сторон «прошляпили». Робин вроде бы обо всех как о хороших спецах отзывался. А вот четвертый…, вряд ли пятый всех в одиночку уработал. Подхожу ближе к месту, где сидит последний, оглядываюсь. Автомат. Ну, точно, на земле лежит автомат. Примерно там, где бы и мог стоять четвертый, имея хороший сектор для стрельбы. А вот вокруг автомата… Нефть? Что-то жидкое, темного цвета, недавно впиталось в землю. Отхожу, смотрю еще раз, что-то мне эта лужа напоминает. Захожу повыше, смотрю с другого ракурса. Я думал, что у меня нервы в принципе отсутствуют, но нет, и меня достать можно, оказывается. Темная лужа рядом с автоматом, если немного отойти, напоминает человеческий силуэт. Возвращаюсь, вытаскиваю нож из разгрузки застреленного арбалетным болтом наемника, и срезаю длинную крепкую ветку. С немалой опаской тыкаю в темный, уже почти высохший силуэт. Ничего. Аккуратно подношу испачканную в черном палку, и, как учили на уроках химии, пальцами и ладонью гоню к себе слабый поток воздуха. Принюхиваюсь…
Палка летит в лес, вслед за ней под ближайший куст летит все съеденное на завтрак еще на «Жемчужине», желудок негодует, и я его понимаю. Я ведь в принципе уже догадался. Нет, проверять полез, думал вдруг кислота какая. Может, конечно, и кислота, только гнетут меня сильные сомненья. Какая кислота может вызвать моментальное разложение человеческой плоти? А здесь и костей не осталось. Слава Богу, запах ощущался очень слабо. Это скорее моя добрейшая память подсказала, как такое должно «пахнуть», и отчего это бывает. С трудом придя в себя, с благодарностью принял от Сереги фляжку, и, прополоскав горло водой, умывшись, оборачиваюсь к Робину.
