Начальник переворачивает очередную страницу, задержав на ней пальцы, и я с ужасом замечаю тот самый рисунок с ним. Тот, где он изображён лежащим на шезлонге в соблазнительной позе.

Сердце падает в пятки. Живот скручивает от волнения. Или это отголоски ротавируса?

Господи, пусть он не узнает здесь себя.

— Ты рисовала меня? — удивляется Константин, а я мысленно чертыхаюсь.

— Разве похоже на вас? — нервно отвечаю я и резко выхватываю скетчбук.

Листок с изображением босса отрывается от блокнота и остаётся… в руках босса. Вселенная явно настроилась против меня.

— Это точно я, — уверенно заявляет Константин и ухмыляется. — Отлично, оставлю себе на память. Вставлю в рамку, поставлю на столе в рабочем кабинете и буду любоваться.

— Нет, не надо! — возмущаюсь я, откладывая скетчбук на свой шезлонг. — Отдайте мой рисунок!

Я пытаюсь отобрать листок, но Константин, всё так же ухмыляясь, резко поднимает руку вверх. Вспыхнув, я не сдаюсь и продолжаю попытки, злобно дыша. Босс резко отдёргивает руку в другую сторону, как только я дотягиваюсь до рисунка. От усердия я неосознанно опираюсь рукой на грудь Константина, обтянутую бежевой рубашкой, и с каждым разом мы отклоняемся всё дальше и дальше. Позади нет спинки — босс сидит поперёк шезлонга.

— Лика, я сейчас упаду, — насмешливо предупреждает Константин и стреляет в меня лукавым взглядом. Его рука всё ещё остаётся вытянутой.

Почему-то моё короткое имя, прозвучавшее из его уст, заставляет очнуться. Я смотрю прямо в глубокие серые глаза Константина, подёрнутые тёмным ободком вокруг радужки, и зависаю. От него приятно пахнет чёрной смородиной. Смутившись, я чуть отстраняюсь от босса, но не спешу отдалиться полностью, потому что зачарованное выражение его лица не даёт мне это сделать. Я снова ощущаю на себе «раздевающий» взгляд. Только он раздевает не тело, а душу.

Когда туманный флер постепенно рассеивается, я чувствую ладонь Константина на талии и после этого резко отстраняюсь. Немного успокаивает то, что сегодня я перед ним не в купальнике, а в футболке и шортах.

— Ладно, можете забрать этот рисунок себе, — обречённо вздыхаю я и сажусь на свой шезлонг под изучающим неотрывным взглядом Константина. — Не подумайте ничего такого, я просто художник, и мне захотелось вас нарисовать. Ракурс был хорошим.

— Я ничего «такого» и не подумал, — усмехается он, поставив локти на колени. — Только у тебя реакция странная.

— Я боялась, что вам не понравится, что я нарисовала вас без разрешения. Будто вторглась в личное пространство.

— Ничего страшного, — Константин задумчиво крутит в руках рисунок и улыбается уголком рта. — Меня ещё никто не рисовал. Приятно.

Почему от его слов мне самой становится тепло на душе, будто нарисовали не его, а меня? И это тепло тут же доходит до кончиков ушей, выдавая меня с потрохами.

Вскоре Константин прощается и оставляет меня в одиночестве. Прежде, чем уйти, он снова приглашает на встречу с коллегами в одном из уютных кафе на пляже. И я не могу отказаться.

Константин

Как же мило смущается Анжелика. Заметить ужас в её глазах, когда я увидел на одном из рисунков себя, было несложно. Она явно не хотела, чтобы я видел этот рисунок, а потом ещё и забрал себе.

Значит, она рассматривала меня издалека, пока я лежал на шезлонге? Значит, я привлёк её? Может, я ей нравлюсь?

Я противоречу сам себе. Сказал Анжелике, что не подумал ничего «такого», о чём она беспокоилась, а сам выдумываю в голове кучу глупостей, пока иду обратно к отелю. Я симпатичен многим девушкам, но почему-то именно симпатия Анжелики поднимает внутри волну мальчишеской радости.

А может, она мне тоже нравится? Эта мысль воскрешает давно не испытываемую нежность и одновременно пугает. Я боюсь привязываться к едва знакомой девушке, потому что ещё несколько лет назад поставил себе запрет на эмоциональное сближение с противоположным полом. Только короткие связи на одну ночь, не более.

Но как же порой хотелось нарушить собственные запреты. Особенно несколько минут назад, на пляже. Когда я дурачился и оттягивал руку с рисунком как можно дальше, а Лика пыталась его вернуть обратно, смешно подпрыгивая и опираясь ладонью на мою грудь. Между нами оставались жалкие сантиметры, и я с лёгкостью мог одной рукой сгрести её в охапку и стиснуть в объятиях вопреки здравому смыслу. Хотя, по-моему, разум уже давно покинул меня, раз я до сих пор думаю об этой девчонке.

Я часто ищу встречи с ней. Да, я вижу её на работе, но не упускаю возможности подойти к ней на пляже в выходные дни. Реально веду себя, как подросток. В глубине души я смеюсь над своими поступками, но не могу остановиться.

Встреча с коллегами в кафе на террасе становится ещё одним поводом увидеть Анжелику. Воздушное лимонное короткое платье визуально делает её ещё миниатюрнее, а рыжие локоны блестят под светом гирлянд, висящих под крышей террасы. Лика вся сияет от уютной атмосферы, царящей в кафе.

Какое облегчение — видеть её радостной и здоровой. Помню, когда она упала в обморок на работе, я на мгновение вышел из равновесия. Я реально испугался, когда она обмякла в моих руках.

Постепенно все собираются за низким квадратным столиком, окружённым четырьмя длинными диванами из изумрудной замши. Мы заказываем некоторые закуски и напитки. Моё хорошее настроение испаряется, когда к нам приходит Сергей. Он, как всегда, феерично здоровается со всеми, дружески пожимает мне руку и сразу плывёт уверенной походкой к Анжелике, сидящей с Анастасией напротив меня.

— Добрый вечер, Анжелика, — галантно кланяется друг и целует её руку.

— Добрый вечер, сударь, — шутливо отвечает она и быстро убирает руку. — Извините, что-то я забыла ваше имя.

Я злорадно усмехаюсь. Так ему и надо.

— Я — Сергей, — сладким тоном напоминает он и нагло отпихивает кого-то, чтобы сесть рядом. — Почему-то давно не видел тебя в ресторане.

— Я болела.

— Вот как, жаль. А я всё думал, куда ты пропала, — игриво тянет Сергей. — Без тебя ресторан уже не тот.

Я едва заметно кривлюсь, вздёрнув брови. Как же в эти минуты меня бесит друг.

— Да ладно, — весело хохочет Анжелика, махнув рукой. — Я не делаю ничего особенного.

— Почему же такой особенной девушке до сих пор никто ничего не налил? — вскакивает Сергей и берёт бутылку вина, чтобы налить его в бокал.

— Потому что ей нельзя пить, — резко вмешиваюсь я, скрестив руки на груди, прежде, чем успевает возразить Лика. — Она ещё принимает лекарства. Если ты не услышал, то она сказала тебе, что болела.

Разговоры среди коллег вдруг становятся тише, а кто-то и вовсе перестаёт болтать. Анастасия удивлённо смотрит то на меня, то на Сергея. Возможно, я веду себя, как нянька, но мне плевать. От раздражения чешутся руки.

— Окей, тогда без вопросов, — друг немного тушуется от моего серьёзного тона и, поставив бутылку обратно, поднимает руки в знак капитуляции.

Обстановка немного разряжается, когда мы начинаем играть в настольные игры: в монополию, мафию, дженгу… Все веселятся и получают удовольствие от встречи. Сергей продолжает сидеть рядом с Анжеликой, часто переговариваясь с ней и действуя мне на нервы. Он всячески шутит, и Лика заливисто смеётся, откидывая голову назад.

Только мне не весело, и я сижу мрачнее тучи. Вдруг ловлю себя на мысли, что мне не нравится, как Анжелика смеётся и веселится рядом с Сергеем. Обида и злость пульсирует по венам из-за того, что в этот момент она не рядом со мной. Я желаю защитить её от ветреного друга, но перед коллегами не решаюсь на какие-то слова или действия. Всё-таки внимание привлекать не хочется. И вообще, как бы это выглядело? Сказал бы «эй, Анжелика, не общайся с Сергеем, он бабник»?

Хотя, если пересмотреть мою репутацию, я сам не лучше.

— Кость, что с тобой? — прикасается к плечу Виталина, сидящая рядом. Я вздрагиваю и будто просыпаюсь.

— Ничего, всё в порядке, — я цепляю улыбку на лицо, не отрывая взгляда от бесящей парочки.