Ночь. Вздрагивающий огонек затухающего факела. Я сжимаю в своих объятиях девушку. Ее длинные каштановые волосы закрывают нежные очертания лица, и сразу не понять кто в моих объятиях. Но я знаю, кто это. Ее крохотный и нежный стан дрожит от наслаждения в моих огромных руках. Снова…

Сон. И снова я в еле освещенной комнате, которую все больше поглощает тьма. И снова передо мной две большие фигуры. Остались только они. Нет больше комнаты, нет больше кровати, скамьи; нет стен и пола. Нет больше факела. И нет больше света, есть только разбухшая, ненасытная тьма. Она поглотила все: и комнату позади, и маленькое тельце с воткнутым, как в чучело, кинжалом, и свет, что был совсем рядом. Свет исчез.

– Но свет всегда есть! – говорю я, отчаянно кричу, стоя рядом с мертвой мамой. Или это только мысли?

– Нет. Света нет! Его и не должно быть! – говорит высокая фигура. Первые нотки в голосе, кажется, принадлежат отцу, но потом голос становится чужим, жутким, неприятным… и липким, словно слизь! И фигура больше не напоминает статную фигура отца. Она вырастает в бесконечно высокую глыбу. Тень. В тьму. И руки… огромные руки тянутся ко мне.

– Ты умрешь во имя тьмы, во имя смерти… во имя Удора, ибо он и есть смерть, – это не голос, это мысли тянутся из огромной головы, пугающей меня фигуры, потому что не шевелится у нее рот.

Руки. Они хватают меня, но я вырываюсь…я убегаю. Или стою на месте? Не разобрать, все темно. Но фигуры удаляются.

– Нет, отец, это не конец. Свет всегда есть.

Ночь. Треск факелов. Руки. Они прикасаются ко мне, ласкают меня, обнимают нежно. Нежные руки. Теплое тело. И запах, который вбился мне в голову. Такой знакомый, но такой далекий. Запах северного холодного моря, запах страсти. Необъяснимый запах.

Я смотрю на девушку. Она смотрит на меня. Я целую ее, обладаю ей.

Все так, как должно быть?

Ночная мгла. Треск факелов. Две фигуры в танце.

Я проваливаюсь во тьму…

Или это свет?

Полдень. Солнце упивается своей властью над землей, нагревая Имр своими палящими лучами. Воздух пропитан вкусом жареной кабанины, ветер дует с севера, поэтому в воздухе еще чувствуется запах серы.

Небо – голубое полотно, по которому летает, кружа, ястреб. Он высматривает себе добычу среди камней и редких кустов.

Я сидел, прислонившись спиной к каменной кладке дома, который нам дали для ночлега, и жмурился, гладя на то, как парит в небе, наматывая круги, ястреб. Он высматривает, чем бы поживиться. Я тоже кружу, как тот ястреб, ища. Но что я ищу. Цель? Она мне дана. Убить Танкраса. Путь? Он мне ведом. Замок Хеф. Ответы? На что?

– Почему я отмечен Иманусом, демоном огня и крови, вторым слугой Удора. Ответ рождается сам собой. Кровь за кровь, Танкрас. Значит, демон хочет отведать твоей крови, отец. Я исполню то, что мне предзнаменовано. Но сейчас… даже Иманус подождет, потому что сейчас я хочу отдохнуть перед дальней дорогой.

– Эй, воин! – веселым голосом окликнул меня здоровенный муж с широколезвенным мечом за спиной, – Как солнце? Сильно припекает?

Он сел рядом, не дожидаясь ответа.

– Я Коргор, капитан стражи Самайи, – дружелюбно произнес воин.

– Я Радагас. Я рад, что ты поведешь отряд вардоков на бой с армией Танкраса.

– Да, я получил приказ от вождей. Так же они поведали мне, кто вы и куда направляетесь.

– И что ты думаешь насчет замка, Коргор? – я решил продолжать разговор в непринужденной беседе.

– Замок Хеф. В детстве, как и все мальчишки здесь, я любил слушать сказки родителей про этот замок… замок с волшебством и чудесами. Для меня он и остался детским воспоминанием, сказкой. Лишь иллюзией.

Он помолчал.

– Но раз вы идете туда по совету вождей, веря, что Замок существует, то значит, реальность может быть сказкой. А сказка иметь плоть.

– Ты мыслишь не как воин. Твой говор достоин говора мудреца! – я похлопал Коргора по плечу.

Он улыбнулся.

– Благодарю, Радагас. Я наслышан о твоих подвигах в горах Черного Кряжа. Могу сказать, что впереди вас ждет грозная сила. Еще до Замка Хеф вам предстоит пройти через поля, на которых обитают дикие стаи мхетов, огромных клыкастых волков и множество других чудовищ. Я бы лучше опасался их.

Мысленно я согласился с Коргором, потому как вардоки – опытнейшие охотники, и им лучше знать, кого из зверей стоит обходить стороной.

– Да, и еще, – продолжил Коргор, – так же постарайтесь не встречаться с дикими вардоками. Они совсем обезумели, не подчиняются великим вождям и фанатично поклоняются Удору, принося кровавые жертвы.

– Спасибо за добрый совет.

Я огляделся вокруг. Палящее солнце ослепляло глаза, но все же я поймал взглядом Кэрин. Вокруг нее кружили стайкой молодых волчат дети, требовавшие от необычной гостьи сказ о далеких удивительных землях, в которых якобы побывала Кэрин. Я смотрел на нее. Ее длинные каштановые волосы, словно сотканные из великолепного шелка, ее стройная привлекательная фигура и светлая нежная кожа заставляли биться сердце в бешеном ритме. Она взглянула на меня и улыбнулась, и огонь ее карих глаз и теплота улыбки растеклись по всему моему телу.

– У тебя есть жена, Коргор, и дети? – неожиданно спросил я у капитана, улыбнувшись.

– Да, конечно! – таким же веселым голосом ответил Коргор. Похоже, ничто не могло омрачить его.

– Прелестная Линда! Вон она, – указал пальцем он на берег ручья, – собирает выловленную рыбу! А рядом резвятся маленький Дарид и его сестра Лира. Они у меня смышленые, но такие непоседы!

Здоровенный капитан стражи с мечом за спиной на миг расплылся в нежной улыбке.

Подошел и присел к нам Олоф, жующий большой окорок кабана.

– Как вы здесь живете? – добродушно спросил Здоровяк, – Земля – только песок да камни, из растений – только камыш у реки и сорняки.

– Рыба, – просто ответил Коргор на два удивленных взгляда, – мы едим рыбу.

– Но на севере, у подножий Восточного Кряжа, нет ручьев и рек, чтобы ловить рыбу, да и на западе тоже. Проезжая по западной границе, мы видели запустение. Там не было ни одной деревни, а лишь редкие и малочисленные стоянки. Неужели вы не заботитесь о процветании своей страны? О благе своего народа? – воскликнул Олоф.

– Да, западные земли опустели. Там неплодородная почва, и серый пепел в некоторые месяцы устилает там землю. Вожди сказали, что это веление Удора. Бог дал знак, что в тех краях селиться нельзя. И поэтому тамошние роды вардоков переселились на север, работать на шахтах. Бог сказал… если бы боги жили на земле… я знаю, что это Танкрас, король варваров, отдал приказ, потому как не хотел, чтобы вардоки селились на границе рядом с его королевством. Поэтому на севере стало больше рабочих. Это, правда, увеличило количество добываемой руды и камня. Не знаю, хорошо это или нет.

Коргор печально вздохнул, его веселый настрой улетучился. И воин стал угрюм.

– Нет, это неправильно, капитан, – тихо ответил на печальный взгляд Коргора Олоф.

Я решил покинуть своих собеседников и размять ноги.

– Я пойду, разомну ноги, – сказал я Олофу и Коргору, не отрывая взгляда от Кэрин.

– Да, разомни! – весело ответили они, хитро переглядываясь между собой. Видимо, они уловили мой взгляд и поэтому не удержались от улыбок.

****

– …Расскажи! Расскажи еще! – раздавались детские голоса.

– Ну, хорошо, я расскажу вам еще историю, но слушайте внимательно! – ответил им самый нежный голос, который я только слышал.

– Давно, когда еще Имр был молодой, и по нему ходили древние альды, жили на земле два великана, Эмну и Эндревед. Были великаны веселыми и дружными братьями. Они дружили с альдами и часто помогали людям переправляться через горные хребты и бурные реки. Но пришло время, когда альды создали богов, и это не понравилось великанам, потому что был среди богов злой и кровожадный Удор, бог смерти, страданий и кровавых сражений. Удор возненавидел Эмну и Эндреведа за их силу и мощь. Великаны были могучи и огромны и доставали макушками голов до облаков, а одним шагом могли перешагнуть широкий Глиндин. Удор ненавидел великанов и поэтому тайком от других богов замыслил расправиться с могучими братьями. Он знал их тайну. Вдвоем великаны были бессмертны, но порознь они медленно бы увяли, такой был план коварного Удора.