– Короче, Снар, слушай сюда. Я «Корды», которые ты на Арене отжал, продал выгодно. Второй, правда, только на запчасти сгодился, зато тот, что нулевый, хорошо так отполз. И, поскольку мы ту гнид… кхм… ну, в общем, того монстра втроем замочи… эээ… нейтрализовали, то я счел справедливым разделить хабар на три части.

– Ты можешь мои чувства не щадить, – заметил я. – Женщина до тех пор женщина, пока она не начинает пытаться тебя убить. Как только начинает, это уже не женщина, а противник.

– От слова «противная», – заметил Хащщ.

– Сразу видно, что у вас обоих с противоположным полом не очень получается, – хмыкнул Клим. – В общем, тебе, Снар, я купил нормальный шмот, снарягу и годный «калаш» с обвесом – на Арене тебе это все точно пригодится. А то задолбал ты уже мой раритетный автомат убивать. Тебе, Хащщ, я шмот и разгрузку заказал у местного портного, думаю, останешься доволен. Свою долю я деньгами взял. Никто не против?

Я пожал плечами.

– По мне, так нормально. Долг Жизни на меня не повесили, и на том спасибо. Если б вы не впряглись, я бы точно погиб на той Арене.

– Вот и отлично, – сказал Клим, вытаскивая из сумки шмот, разгрузки и очень грамотно кастомизированный АК сотой серии – с телескопическим прикладом, снабженным резиновой «галошей» для смягчения отдачи, коллиматором, подствольником, рукоятью на цевье, раскладывающейся в сошки, и всякими другими прибамбасами по мелочи, облегчающими жизнь стрелку.

В баре между завтраком и обедом никого не было, потому мы с Хащщем не стесняясь переоделись прямо на месте.

– А реально годный шмот, – расплылся Хащщ в улыбке, от которой все его ротовые щупальца разъехались во все стороны. – Даже отверстие для хвоста предусмотрел, волчара! Уважаю!

– Солидарен в оценке, – сказал я, попрыгав на месте, покрутив руками и поняв, что я сам вряд ли выбрал бы лучшую униформу на складе наемников. Ничего нигде не жмет и не провисает, берцы на ногах сидят как влитые, даже разгрузка уже подогнана по моей фигуре. Правда, мне цвет униформы этой группировки не очень нравился, серый камуфляж – он все-таки скорее для города, чем для осенних пейзажей Зоны. Но, как говорится в таких случаях, не выеживайся, а скажи спасибо за сервис и доставку. Что я и озвучил:

– Благодарю от души. Ты реально самый крутой промоутер на свете!

– Рад стараться, – расплылся в улыбке Клим.

Внезапно старый советский радиоприемник, висевший на стене возле стойки бармена, захрипел и суровым голосом выдал.

– Внимание! Тревога! Всем, кто находится на территории группировки, срочно явиться на плац с оружием и в полном боевом снаряжении! Повторяю! Тревога! Всем, кто меня слышит, немедленно явиться на плац!

И в довесок к радиосообщению снаружи за стенами бара натужно завыла сирена.

– Это еще что за хрень? – нахмурился Хащщ.

– Надеюсь, к гостям группировки это не относится? – поинтересовался Клим.

– Не думаю, – отозвался я. – Наемники не военные, у них групповые построения не в почете. Думаю, это что-то серьезное.

– Ну, тогда пойдем сходим, – сказал Хащщ, вытаскивая из-под стола свой «Печенег». – Так и знал, что не дадут нормально по-человечески оттянуться…

На плацу, похоже, собралась вся группировка наемников – около пятидесяти человек. Все в тактических комбезах разной степени защищенности. Шестеро бойцов – в тяжелых штурмовых экзоскелетах, с пулеметами в руках, обвешанные коробками с запасными лентами.

Перед строем стоял Бехрам – ждал, пока подтянутся все, включая зрителей Арены, жавшихся к стоящему рядом с плацем тяжелому вертолету МИ-6. По всей вероятности, этим вертолетом и доставили сюда три десятка солидных господ в костюмах и дюжину дам, увешанных драгоценностями.

Понятно.

Любители острых ощущений, перепробовавшие в жизни все и готовые платить за невиданные зрелища баснословные деньги.

Правда, сейчас богатеи выглядели довольно жалко. Напуганные люди, мечтающие лишь об одном – как бы поскорее свалить отсюда. Двое из них были ранены – у одного рука перевязана, у другого голова. Скорее всего, осколками прилетело – если б в кого-то из них попало из «Корда», разворотившего бронестекла, ранения были бы гораздо более значительными.

Бехрам дождался, пока мы, самые офигевшие и медлительные, встанем рядом с вертолетом, и неожиданно громким голосом произнес:

– Мои боевые товарищи, а также дорогие гости. Разведка доложила, что к нашей базе с двух сторон приближаются значительные группы военных. Это каратели, задача которых уничтожить нашу группировку – видимо, на Большой земле у нас завелись конкуренты, которых не устраивает, что мы перехватываем их заказы. Расчетное время атаки – примерно через полчаса. Я не намерен оставлять нашу базу врагу. Убежав и бросив все, что у нас есть, мы запятнаем нашу репутацию неизгладимым позором. Тем, кто останется со мной, придется оборонять расположение группировки. Отобьемся мы или нет – я не знаю. Скорее всего, нет, силы противника очень значительные. Короче. Те, кто сейчас уйдет, имеют шанс прорваться поодиночке. Гости, если желают, могут улететь на вертолете либо могут остаться и посмотреть на настоящую бойню – гарантирую, что такого вы никогда больше не увидите, причем впечатления эти достанутся вам совершенно бесплатно.

– Мы, пожалуй, лучше улетим, – сказал один из гостей, толстяк, то и дело вытирающий платком пот со лба. И первым полез в вертолет. За ним потянулись остальные. Остался лишь один высокий и худой парень в очках и костюме, стоившем, наверно, с десяток «Кордов».

– Я, пожалуй, останусь посмотреть, – сказал он. – Только из вертолета свой багаж заберу.

Бехрам кивнул и перевел взгляд на нас троих.

– Вы тоже можете улететь, – сказал он. – Вы подписались участвовать в боях на Арене, а не умирать за чужую группировку. Если улетите, претензий к вам никаких. С тебя, Снайпер, в результате форс-мажора я снимаю обязательство последнего боя – то, что он не состоится, не твоя вина.

Я усмехнулся.

– Да брось, Бехрам. Виданое ли дело, чтобы Снайпер бегал от хорошей драки? Ну и потом, я не откажусь стрясти с тебя еще один должок за то, что помог твоей группировке в трудную минуту.

– А мне особенно убегать некуда, – хохотнул Хащщ. – Ни жены, ни семьи, ни дома. Ты поступил благородно, дав нам отдохнуть неделю за твой счет, а я не люблю быть должным. Так что попробую рассчитаться, как умею.

– Я тоже останусь, – сказал Клим. – Не дело промоутеру разрывать контракт с гладиатором потому, что он решил принять участие в небольшой заварушке.

Бехрам кивнул.

– Не обещаю, что она будет небольшой, скорее наоборот. Но я по-любому благодарен за ваше решение – сейчас бо́льшая часть личного состава группировки на заказах, и каждый лишний ствол будет на вес золота.

Из строя вышел наемник с серыми звездами на погонах – видимо, командир роты или что-то в этом роде.

– Ты плохо думаешь о нас, Бехрам, если предположил, что кто-то уйдет. Мы все остаемся.

– Добро, – кивнул главарь группировки. – Благодарю, братья. Я и не сомневался, что вы все останетесь.

И крутанул пальцем в воздухе. Двигатель вертолета загудел, винт начал набирать обороты.

– Все по местам! – рявкнул Бехрам – и члены группировки ринулись кто куда.

А мы остались.

И фиг знает, куда бежать.

Территория группировки была, по сути, старой советской воинской частью, которых по Зоне раскидано немало. После Чернобыльской аварии их просто бросили, и они много лет стояли, сохранившись такими же, какими были до катастрофы, – Зона немыслимым образом бережет эти здания и постройки, планомерно уничтожая любые строения, которые люди пытались возвести после 1986 года. Единственное исключение: можно попробовать разобрать старый дом и возвести из этих материалов новый, тогда есть шанс, что при очередном выбросе Зона пощадит новострой. И то шанс не очевидный. Такая вот местная глобальная аномалия…

Как бы там ни было, здания внутри периметра воинской части, обнесенной бетонным забором, сохранились прекрасно. То есть в случае атаки было где укрыться. Я прикинул что к чему, покрутил головой и сказал: