— Я-я хочу, чтобы ты попробовал… меня. — очень неловко опускает лицо и уже буквально заливается красной краской. — Мне неловко было просить, ибо считала, что это просьба лишает чести, твоей гордости и мужества. В-все же, я читала, что это не практикуется среди молодоженов.

Мой ответ был практически мгновенный и не скрывал усталого выражения и очередного вздоха. Опять переживает за других больше, чем за себя и интересуется мнениями «экспертов», но на свое мнение и желания почти не обращает внимания. До того самого момента, когда это желание перекроет любое стеснение, стыд и неуверенность.

Желание — это сущность человека.

— Мне плевать на то, что говорят, думают и считают другие люди, Итачи. Я всегда буду рад попробовать тебя. Я не считаю, что это считается чем-то неправильным. Данное «хобби» может стать плохой привычкой лишь тогда, когда дети уже не будут получать свой назначенный стандартный рацион. С моральной точки зрения это может действительно неправильно, но с точки зрения доверия, чувств и желания — это вполне нормальная вещь. Твое тело создает этот «дар» и лишь тебе решать, как именно ты желаешь его использовать.

На этот раз в качестве «наказания» решил в очередной раз воспользоваться тем, что она очень податливая и готовая исполнить любую мою просьбу. Присел на против и попросил её сесть ко мне на колени передо мной. Медленно и осторожно присела на колени и согнула ноги в колени пятками назад. Дрожащая правая ладонь желает поднять свитер, но я её опередил и сам резко поднял его, задирая его над грудью, отчего полные, наполненные и внушительные полушария качнулись от этого и слегка выпустили мне в лицо знакомый слабый белый всплеск из напряженных розовых сосков. Я более чем уверен, что данная грудь за это время, но точно прибавила в размере или это из-за наполненного молока? Нет. Определенно стали больше и уже очевидно на один размер превосходили Саске и чуточку превосходила грудь самой Цунаде? Из любопытства решил измерить. Взял из пространственного кармана рулетку и…

— 110 сантиметров… Ах, ты невероятна, Итачи. — похвалил её за это достижение и уже решил не тратить время на такие бессмысленные моменты.

Принимаемся за работу.

Она забралась на меня так, чтобы она была чуточку выше меня, но мне все равно пришлось чуть опустить лицо вниз и припасть к своей… пище. На этот раз решил не особо церемонится, как с Саске. Не был особо медленный и чувственный, но и не был откровенно грубый и напористый. Закрыл глаза и специально не смотрел на неё для того, чтобы лишний раз не смущать и не вызывать дискомфорт. Все же, для неё это тоже первый опыт. Погружаю рот и накрываю сосок с розовым ореолом внутрь, использую губы для имитация пульсации и поигрываю одновременно языком, создавая вращающийся движения и прикосновения кончика.

На вкус и ощущения чуточку отличается от Саске. Все такой же мягкий и приятный слабо-сладкий вкус и имеющие мягкое послевкусие. Мое тело такое расслабленное, легкое и свободное. Такое чувство, что я никогда не смогу насытится этой вещью.

Итачи тяжело, приятно, возбужденно, но облегченно вздыхает. Ладонь опускается мне на макушку, приятно поглаживает волосы, а вторая ладонь накрывает затылок, прижимает и фиксирует, будто боясь, что я не завершу свою предназначенную трапезу.

— Я… я помню, что в прошлый раз говорила, что моя грудь не даст молока, н-но теперь… теперь… Ах…! Т-так возбуждающе, приятно и необычно вспоминать прошлое.

Да, я помню этот момент. Приятное было время. В следующую минуту атмосфера резко изменилась.

— Ты принадлежишь Мне… Мне… Мне… — повторяет она это слово вновь, вновь и вновь. Медленно приоткрываю глаза лишь для того, чтобы заметить такое пошлое, полное удовольствия, блаженное выражение. Как медленно, но верно сменяется это выражение на опасный и хитрый превосходящий взгляд. Такой взгляд имеют обычно те, кто желает забирать и поглощать то, что они считают своим и уничтожать все, что мешает им на пути. Такая резкая перемена не ощущалась чем-то чуждым, а все из-за того, что она «Учиха». Взгляд такой темный, глубокий и в тоже время манящий.

На этот раз требовательно кусаю и чуть смыкаю челюсть для более активного предоставления «нектара». Болезненный, но в тоже время нежный полустон вырывается из её уст, а глаза на пару секунд закрываются. Перехожу ко второй груди лишь для того чтобы провернуть тоже самое. Я безразлично смерил на секунду след от зубов, влажного остатка слюней и остатков выделений молока на одной груди от моей проделанной работы.

Последующая работа уже была куда более откровенная, грязная и развратная. Из моих уст выходят слюрпующие и втягивающие воздух звук. Моя правая ладонь активно чуть сжимает и разжимает грудь тем самым давая ей возможность активно выпускать и наполнять меня до самого последнего остатка.

В конце-концов устало выдыхаю, показывая свой влажный от слюней и грязный от покрытого от грудного молока своего рта и губ. Итачи подается вперед и создает поцелуй. Для создания романтичной атмосферы и нежности закрываю вместе с ней глаза, оборачиваю вокруг её спины свои руки и прижимаю к себе плотно и тесно, отчего её все еще влажная грудь приятно облегала и давила на мою грудь.

— П-позволь же и мне попробовать т-твоего… молока… — чуть подает назад и опускает взгляд вниз на мой очевидный стояк.

Не приукрашивая очевидные пошлыми подробностями могу сказать, что Итачи уже научилась достаточно быстро получать свое собственное «молоко». Саске в нашу брачную ночь как-то сказала, что «запомнила» каждую мою слабость. Не трудно понять и догадаться, что и Итачи тоже запомнила мои «уязвимые» и «слабые» места. Никакая стойкость и выносливость не спасет от этого глубокого вакуума и игривого проведения языком по нужной линии. Да и такая отчаянная, жадная и голодная реакция на «окончание» вызывает ничего более кроме чистого и искреннего удовольствия и наслаждения переходящее в откровенный кайф. Специально закрывает глаза, помешивает, покручивает и поигрывает свое «подношение» лишь для того чтобы гордо и спокойно принять это. Создает такое пошлое, извращенное и откровенное выражение желания и высвобождает язык наружу, как какое-то животное. Садистская и жестокая сторона всего на пару секунд играючи берет надо мной вверх. Ладонь зафиксировала за её подбородок и чуть сжалась. Вместо ощущения страха от угрозы во взгляде лишь очевидное предвкушение и радость. Активный шаринган лишь завершает образ и создает полубезумный оттенок от этой Учиха.

— Все еще мало⁈ Ах, похоже, мне вновь нужно наказать тебя.

Мне уже начинает казаться, что слово «наказание» для неё приобрело прямо противоположный смысл. Хотя… учитывая, какие именно я дарую ей наказания? Сам виноват и мне разбираться с последствиями. Ну, не сказал бы, что это обязательно плохая вещь, а скорее приятный побочный эффект.

7 Месяц…

Время двигалось вперед, а моя повседневная жизнь напоминала бесконечные «сражения». Скука была моей главной проблемой, а точнее, главной проблемой моих жен. Имеется ввиду один очень очевидный факт. Что именно будут делать Саске и Итачи пока они находятся в таком сложном положении? Тренироваться? Смешно. Выполнять какую-то ответственную и сложную работу по деревне? Еще смешнее предыдущего. Им нужно было занять себя «чем-то» и это почти всегда сводилось ко мне, но моя выносливость и стойкость не бесконечная, а потому приходилось создавать какие-то приемлемые альтернативы и не забывать о том, чтобы не смотреть в глаза Учиха женского пола, ибо за время беременности, чувства, как я и описался, обострились и начали притуплять и искажать логичность моих действий и их собственных. Хорошо, что эти вспышки появлялись лишь на какие-то миллисекунд и каждая способна вовремя себя остановить. Как же хорошо, что люди создали… этот местный… как его…? Телевизор. Помогает убить время и занять разум всякой чепухой.

Зимний сезон открывал новый облик этого мира. Мягкий, нежный и приятный снег медленно спадал с неба, Саске и Итачи идут рядом друг с другом и совершают со мной простую прогулку вокруг парка для того, чтобы развеяться и почувствовать жизнь вокруг себя. На мне желтая зимняя куртка под стать сезону, белые штаны и кожаные ботинки. Мне не привыкать к холодной температуре, но хотелось создать обычную атмосферу. Саске носит белую куртку со знаком Учиха, что находилась чуть выше правой стороны груди, черные штаны с сапогами и черные перчатки. Вокруг её шее обернут светло-фиолетовый шарф. Итачи имеет почти идентичный внешний вид, но шарф светло-оранжевого цвета, отчего это создавало какой-то забавный контраст, учитывая то, что шарфы имеют одинаковый цвет с Сусано каждой особы. Длинные черные волосы прекрасно и свободно чуть развеиваются на ветру.