Вечер у Хокаге, Сарутоби Хирузена, выдавался тяжелым. Не потому, что ему приходилось разгребать множество документов или проводить важные встречи. Сегодня произошло непредвиденное обстоятельство которое вынудило его забыть о своем сне до тех пор, пока он не убедится в сохранности джинчурики. Конечно же, это было не из-за внезапно подступивших чувств жалости и сострадания к юному мальчишке, а для сохранности важного ресурса деревни.

Хокаге уже несколько минут как задумчиво барабанил кончиками пальцев по рабочему столу. Когда же ему это занятие надоело, он достал из-под стола трубку и закурил табак, чтобы успокоиться и привести свои мысли в порядок.

Вся эта ситуация играла на его нервах. Ему даже пришлось прогнать Данзо с его «чудесным» предложением как можно скорее сменить носителя, пока текущий еще жив. Его ответ был отрицательным по двум причинам. Печать, что установлена у Наруто Узумаки, уникальна, и мало кто может создать лучше. В их деревне сейчас нет ни одного мастера искусства печати и барьеров. Вторая же причина заключалась в том, что он не настолько глуп, чтобы в спешке менять носителя, используя «Печать Шинигами», что когда-то применил Минато, чтобы по итогу умереть и отдать не только деревню, но и джинчурики, прямо в руки этому самому Данзо. Его старый «друг» пытался привести доводы о том, что это ради Деревни и Воли Огня, и если не он, то тогда кто, верно? Если бы он был фанатичен, поспешен и не видел иного выхода, то да, это решение не выглядело бы безумием, но даже ему хочется еще немного пожить в этом мире и уж точно не отдавать пока кому-то власть над деревней. Пока джинчурики жив, еще есть надежда на то, что все обойдется и ему не придется принимать в этом свое непосредственное участие.

Из тени входной двери вышел его верный АНБУ, что вел наблюдение за Узумаки Наруто. Хокаге облегченно выдохнул, потушил трубку и убрал ее пока в сторону. Если АНБУ молчит, а не обеспокоенно озвучивает мрачную новость, то это означает, что все может быть не так уж и плохо… верно? Все же, его АНБУ были обычными и самыми, что ни на есть, «людьми». Со своими вытекающими эмоциями и желаниями. Он не особо любил доводить дисциплину до идеала и позволял им выражать своим языком тела и голосом все то, что они думают. Все же, эмоции это то, что делает нас людьми пусть хоть они и трижды шиноби.

— Отчет… — мрачно попросил Хокаге, сложив перед собой ладони в замок.

— Джинчурики Девятихвостого в стабильном состоянии. Насколько это вообще возможно. В момент, когда молния попала по нему, его собственное тело воссоздало барьер из чакры, что погасило большую часть силы стихии, но оставшаяся часть прошла буквально насквозь через его плечо и прожгла землю под его ногами.

Хокаге облегченно выдохнул. Самое опасное позади, но…?

— … Правда, в ходе обследования состояния тела выявили несколько странностей, Хокаге-сама.

— «Странностей»? Только не говори мне, что стихия каким-то образом повредила его мозг или даже печать?

Безымянный АНБУ отрицательно повел головой.

— Нет, ожог при ударе молнии — это единственное физическое увечье, что осталось после удара молнии, но в ходе врачебного обследования и проверки печати шиноби из клана Яманака выявили странные аномалии. Даже они впервые видят что-то подобное.

— Эти… так называемые… «Аномалии». Чем они грозят Наруто? Чего именно нам ожидать?

— Печать не повредилась, но в крови мальчишки выявили странные клетки, что буквально источали «молнии». Я знаю, что это звучит крайне нелепо, но именно так врачи мне объяснили. Они будто… меняли его. Вы когда-нибудь слышали о том, чтобы люди адаптировались и самостоятельно развивались…? Думаю, и мне и вам не доводилось об этом слышать. Каждый человек прилагает некоторые усилия, чтобы добиться того или иного результата. Исключениями являются клановые шиноби, что получают преимущества за счет своего происхождения. Это их гордость… Наследство. В случае же джинчурики складывается так, будто эта молния передала ему… нечто вроде… возможности адаптироваться под что-то или, лучше сказать, «кого-то», являющегося чем-то большим, чем просто человек. Уходя, я смог узнать от них то, что джинчурики уже смог стать куда «сильнее» себя прошлого, несмотря на то, что внешне это никак не проявляется. Может кровь и делает его сильнее, но тело попусту не поспевает с этими радикальными… изменениями.

— «Наследие в… Молнии»⁈ — пораженно проговорил Сарутоби, но также быстро вернул себе контроль. — А что ты говорил о шиноби из клана Яманака?

— Э-это… насчет этого… шиноби из клана Яманака приносят свои глубочайшие извинения в связи с тем, что они не смогли получить доступ к подсознанию джинчурики.

Хокаге недовольно нахмурился и разжал замок ладоней только лишь для того, чтобы сжать их снова в кулаки. Они смеют игнорировать его приказ?

— Что-то блокировало доступ к подсознанию, и это был явно не Девятихвостый. Они смогли лишь передать, что сознание джинчурики перенесло изменения в ходе повышенного стресса, физической боли, а также того, что его «Душа» заметно изменилась. Она не ощущалась так, будто она принадлежала ребенку, а скорее чему-то очень «Большому», «Старому» или даже лучше сказать… «Древнему».

Хокаге помассировал свои виски из-за подступившей головной боли. Вся эта ситуация начала походить не на простой несчастный случай, а на какой-той фантастичный феномен, что ни он, ни местные шиноби не способны объяснить.

— Они как-то смогли это объяснить…?

— Все они сошлись на версии Замены или Раздробления Личности, но были уверены в том, что подобная «Личность» не может просто раздробиться от сознания мальчишки. Она была создана с «Нуля» как пример или жажда мальчика стать чем-то большим или сильным. Возможно, на пороге смерти Наруто Узумаки хотел стать кем-то более сильным, чем простой мальчик из академии. Я думаю, что учитывая его мечту…

Хокаге снова тяжело и устало вздохнул. В этот раз уже искренне жалея мальчишку, а все потому, что этого мальчика, которого он знал, уже более может и не быть. Теперь ему, скорее всего, придется заново знакомиться и создавать образ доброго старика.

— Итог вы сможете увидеть только после его пробуждения. Прогнозы врачей, если его тело не перестанет себя «улучшать»: физическое восстановление — два-три дня, духовное — от трех до пяти лет.

— Ладно, свободен.

* * *

Пробуждение было паршивым. Хотя, учитывая тот факт, что мой отец убил меня, то это еще ерунда. Я ожидал, что меня забрала Хель, Богиня Смерти, чтобы пытать и использовать меня себе на потеху, но я не чувствовал рядом ни одной живой души. Я медленно встал, осмотрев себя и свое окружение. Мое тело в норме, но молота за поясом нет.

— Ах да… я же обронил его когда… решил перестать сражаться с ним, а потом я… да, умер.

Мьёльнир — это не просто оружие, а часть моей души, и было странно, что я не ощущаю его. Выставив ладонь вперед, я позвал его, однако не добился никакой реакции, что наводило на мрачные мысли. Либо молот был уничтожен, либо он не может добраться до меня. Я очень хочу надеться на то, что последняя версия более вероятная, так как нужно приложить огромных усилий, чтобы уничтожить оружие созданное из одного из самых прочных металлов Асгарда.

Я прикрыл глаза и решил сосредоточиться, в результате чего смог ощутить свою душу, но не тело, а также понять, что это место — нечто вроде сознания. Причем оно явно не мое. Впереди ощущается странное животное и смердящее от него «Зло», а также какая-то безымянная душа. Думаю, если я хочу получить ответы на свои вопросы касательно того, где я, и что будет дальше, мне нужно просто найти этих двоих.

Мокрый пол, ржавые трубы и запах сырости. Ну и бардак. Кем бы не был владелец этого тела, он явно не следит за своими мыслями и желаниями. Сознание сильного человека не выглядит… «так». Видимо, негатив внешнего мира сказывался на формировании личности и ее самооценке. Ладно, в сторону эти бесполезные мысли. Нужно разобраться со всем этим.