Я создал легкую улыбку. Мое тело ощущалось таким легким, расслабленным и спокойным. Я уже более не ощущал беспокойств или сомнений. Мои веки расслабленно на половину опустились, а тяжелый облегченный вздох высвободил наружу такой необычный и какой-то мистический туман или пар. Словно комната была холодная, а мое дыхание высвобождало пар в зимний период на улице. Но это была лишь иллюзия и комната имела стандартную и обычную температуру. Здесь определенно какая-то особая заслуга не только этого благовония, но и самой комнаты. Словно здесь какая-то печать назначения которой мне не хотелось смотреть или изучать. По крайне мере точно не сейчас…
Саске и Итачи сидели на коленях на кровати. Знакомая и узнаваемая поза «Сэйдза». Ноги сомкнуты, колени согнуты, а ягодицы опираются о пятки. Кисти рук, чуть развёрнутые пальцами друг к другу, лежат сверху на бедрах ладонями вниз. Традиционная поза которая создает уважительный, важный и в тоже время официальный образ. Важные собрания, беседы или принятие уважаемого человека. Суть была очень проста и очевидна. Меня принимают как уважаемого и достойного гостя и в тоже время любимого и желанного мужа. Данный мир очень ответственно и уважительно относится к церемониям и традициям. Именно поэтому изменить или вовсе поменять данные правила крайне сложно или почти невозможно. Некоторые традиция безобидные и выражают без слов уважение, красоту и почет.
Саске сидела с левой стороны, а Итачи с правой. Одежда не тронутая, не раскрытая и не изменилась с момента нашего празднования. Саске лишь сняла с себя украшения и заколку и позволила темной волне длинных, прямых и гладких волос упасть ей на плечи.
Саске источает такую вызывающую гордость, торжество и такую победную и вызывающую усмешку. Мне не особо нравилась эта вызывающая и насмешливая поза. Провоцирует меня. Играет со мной. В такие моменты я быстро осознаю, что этот характер появился из-за моего частого влияния. Секс стал неотъемлемой частью нашего взаимного времяпровождения и эта часть изменила её. Сделала куда более откровенной, открытой и… наглой. Такая вопиющая непокорность и гордыня. Именно поэтому мне всегда нравилось проводить с ней время и мне никогда не было с ней скучно. Испытание и сражение, но уже в постели.
— Возьми меня. Заяви свое право на меня. — разрешение звучало как требование, на что из моих уст вновь высвобождается усмешка. Моя правая ладонь медленно коснулась её щеки, а после заправила длинный локон за ухо. Присел на колени перед ней на кровать, медленно, чувственно и нежно прильнул к её губам. Языки медленно переплетаются, скользят и обвиваются в приятной игре. Мои руки медленно перетекают к ее полной, упругой и мягкой заднице которую не способна скрыть от меня это красивое кимоно. Иллюзия послушной куклы быстро исчезает и её место занимается требовательная женщина. Ладони оживают, касаются, оборачиваются вокруг моих плеч. Правая ладонь перетекает с плеча на затылок, а левая ладонь касается моей спины и проводит возбуждающую требовательную линию своими коготками.
Мне не нужно доказывать свое право обладать ей через какие-то достижения или красивые слова. Вместо этого за меня говорили мои действия. Иногда это передает суть куда лучше любых слов. Саске тает, млеет и не может сдержать мягкого стона. Моя нетипичная нежность, мягкость и искренняя любовь не позволяет ей долго удерживать это фальшивое выражение вызова.
Дыхание сбилось, участилось, желание обладать второй половинкой все больше и больше захватывало разум. Правда, следующее открытие мгновенно отрезвило мою похоть. Левая ладонь небрежно раскрывает и убирает в сторону широкий пояс кимоно, а правая ладонь небрежно раскрывает одеяние и оголяет её грудь с лифчиком. Вовсе не красивая вышивка рисунка в виде черных роз с ветвистыми острыми шипами на лифчике привлекло меня, а само наличие сложной конструкции печати. Печать чем-то напоминало высвобождение Инь печати Цунаде, но назначение было куда более простое и целенаправленное. Четыре линии печатей идут строго вниз от нижней части груди, а после резко переплетаются в единый рисунок. Два круга напоминающие переплетенные «солнца», но на деле имеют по краям особенно множество маленьких печатей и иероглифов. Мне понадобилось всего около пяти секунд, чтобы понять что это такое. Самая главная подсказка заключалась в том, что основной «рисунок» печати был именно чуть ниже пупка в районе «детской» комнаты.
Я выразительно приподнял бровь в вопросе и будто мысленно задавал ей вопрос:
— «Это именно то, что я думаю…?»
— Саске… — озвучивание имени передавало мой короткий, но резонный вопрос. Все веселое, приятное и легкое настроение по-потихоньку начало пропадать из-за серьезного положения в которое она меня поставила, а все потому…
— Мне нужна гарантия, Наруто. Я хочу двойню. Данное изобретение может помочь мне добиться этого результата. Основная функция заключается именно в корректирования и помощи. Помимо этого она предоставляет еще одну не особо важную, но не менее полезную функцию. — подтверждает она мои мысли и не скрывает своего превосходства во взгляде, а я же не скрываю скептицизма. Моя реакция начинает её раздражать, а все из-за того, что ей казалось, что я очень легко и просто приму это как должное.
— Саске, ты ведь понимаешь, что ты играешь с жизнью, верно? Я понимаю, что Ты — «Жадность», но эта жадность переходит все границы допустимого.
— Я пожелала это. — твердо проговорила она, но в тоже время исказила свое положение на кровати. Легла боком и устремила свой взгляд в сторону. Саске источает скорбь, грусть и сожаление. — Я знаю, что могу это сделать и не допустить ошибки. Мне казалось, что тебе может понравится эта идея и…
— Такие важные вещи нужно было обговорить лично со мной. Я не имею ничего против этого желания, но такие вещи лучше всего оставить на попечение самого случая. Неужели ты думаешь, что такое занятие тоже не контролируется «кем-то» или «чем-то» и что каждое подобное вмешательство может возыметь не неблагоприятные последствия?
— Ты проверил. Я проверила. Им ничто не должно угрожать…
— … Но мы не можем быть в этом полностью уверены из-за того, что это неестественный отбор. Ты… вынуждаешь и принуждаешь создать вероятность которая именно тебя будет устраивать.
Я тяжело и устало вздохнул. Плотно и тесно обнял её, а все из-за слез и нервов. Саске со своей жадностью не замечает последствий своего будущего решения.
— Ну-ну, хватит. Я проверил печать. Достойная работа. Не заметил изъянов или ошибок. Но я прошу тебя дать мне одно важное обещание.
Разрываю объятья, положил руки на плечи и смотрел ей серьезно строго в её глаза которые еще источали оставшийся слёзы. Лицо засияло в торжественной и… безумной улыбке. Такая нервная, дергающийся и кривая улыбка. Искажение радости и грусти. Иногда Саске меня очень пугает. Особенно тогда, когда с ней соглашается и хвалит объект её вожделения и желания.
— Ты не будешь более этого делать, хорошо? Искажение жизни искажает саму судьбу и будущее. Данное искажение будущего относится не только к нам, но к ним. Понимаешь, Саске…?
— Я обещаю. Прости, Наруто. Я не смотрела на это с твоей стороны и видела лишь… счастье.
— Понимаю, но в тоже время осуждаю. Ты думала, что я не способен за пару лет сделать двоих⁈ — краснеет, чуть смеется и отводит взгляд.
— Н-нет! П-просто хотелось увидеть своих близнецов. Вот и все.
— Близнецов она захотела… — устало, но в тоже время фальшиво проговорил я. Создавая такое трагичное и убитое выражение.
— Хватит бурчать и жаловаться. Ты сам сказал, что печать хорошая, а это означает, что волноваться и переживать уже не о чем. Я приняла решение и тебе остается лишь с ним смирится и принять его.
Я перевел свой взгляд на Итачи которая спокойно все это слушала, а когда заметила мой взгляд, то решила дать ответ на мой неозвученный вопрос.
— Моя печать лишь для… приятного… времяпровождения данного ритуала. Я решила не вмешиваться в «это» и отдать все на волю случаю. Мальчик или девочка. Один, двойня или даже тройня? Любой исход меня устраивает, и сделает меня и тебя счастливым, не так ли?
