— Допустим. Я, к сожалению, верю тебе. Кто он такой?

— Руслан Язев. Он работает менеджером в банке. Его родители имеют какой — то крупный бизнес в Житомире. Какой не знаю. Мне никогда не было это интересно.

— Ты поэтому променяла меня на Руслана, Рая?

— Как ты мог такое подумать? Я искренне полюбила его с первого взгляда. Он говорит, что с ним случилось тоже самое. Я ведь даже не спрашивала какой бизнес у родителей Руслана. Потом это их личная собственность, а не его.

— Значит, слушай меня сюда, — голос Дана стал ласковым. — Я прошу у тебя прощения, что в первую минуту усомнился в тебе. Ты у меня самая ласковая, самая добрая. самая замечательная! Я никогда ничего плохого в своей жизни не сделаю тебе. Я и так сильно виноват перед тобой за то, что три года назад оставил тебя совершенно одну. Ты имеешь полное право обижаться на меня. Я никогда в жизни не трону тебя даже пальцем. Клянусь. Хотя я не знаю, может, для тебя это громкие слова. Твоего Руслана я ненавижу лютой ненавистью.

Тут его голос стал слишком суровым, руки сами собой невольно сжались в кулаки, чёрные выразительные глаза заметали молнии. Рае даже стало на какое — то время страшно. Таким она никогда не видела молодого мужчину в своей жизни.

— Мне не за что любить его. Он, пусть и невольно отнял у меня самое дорогое то, что было, есть и будет, навсегда останется в моей жизни. Тебя. Но ради тебя, моя ненаглядная Раечка, я тоже не трону его и пальцем, чтобы ты у меня совсем не плакала. Я не хочу, чтобы ты у меня когда — либо плакала и страдала в своей жизни тоже по моей вине. Пока я жив, не допущу этого. Но запомни, — тут его голос стал совсем грозным, — если хотя бы когда — нибудь Руслан хоть пальцем обидит тебя, тронет, то есть, начнёт бить, то ему несдобровать. Мне плевать на последствия. Тогда я за себя точно не отвечаю. Во всяком случае, пока ты здесь, знай это.

— Да, конечно, да.

— У меня будет к тебе ещё одна просьба. Дай поцеловать себя хотя бы в щёку. Я надеюсь, ты не против?

— Отчего я должна быть против? Целуй меня на здоровье.

Он с величайшей нежностью вновь обнял продавщицу, расцеловал в обе щёки по два раза.

— Прости, не сдержался. Я понимаю, что у нас был договор только на один поцелуй, но в губы ты сама запретила мне целовать себя, а мне так так приятно делать это! Ты даже не представляешь себе как!

— Ничего страшного. Ты имеешь право хотя бы на такую компенсацию после того, что я сделала тебе. Я тоже виновата перед тобой. Давай я тоже расцелую тебя в обе щёки.

— Рая, с удовольствием.

Девушка так и сделала. После чего молодой человек сказал:

— Пошли. Я провожу тебя домой, как когда — то. Или мне теперь и это нельзя?

— Почему же сразу нельзя? Конечно, можно.

Молодые люди пошли по селу.

— То с одним гуляет, то с другим! — начали перешёптываться сельские сплетницы.

— Имела бы совесть.

— Куда только этот городской нашей ведьмы смотрит?

— И ещё её этого уголовничка принесла сюда нелёгкая!!! Что он только тут забыл?

Всё это мигом долетело до ушей Дана, обладающего чутким слухом.

— Послушайте — ка, бабки, — заговорил он с ними грозным голосом, — шли бы вы отсюда лучше домой, а то только и знаете, что сидите тут на скамейке и собираете сплетни от нечего делать то друг про друга, то про своих соседей, то про односельчан. Я, конечно, всё понимаю, вам просто скучно и вы сидите и от нечего делать обговариваете друг про друга всякие гадости. Шли бы вы лучше занялись чем — нибудь более полезным. Вы не Бог, чтобы судить! Тоже мне, истина в последней инстанции! Сами вы все ведьмы! Сами вы самые настоящие старые карги все тут до единой! Как вам надо, так вы бегаете к Рае: «Раечка, ой, у меня голова болит! Полечи меня, деточка, пожалуйста, а то у меня что — то спину заломило!» А потом сидите себе так спокойненько, говорите гадости и обсуждаете мою любимую. Она ровным счётом вам ничего плохого не сделала. И меня вы никакого права не имеете обсуждать. Я признаю, что очень сильно ошибся по молодости лет, но уже отбыл своё наказание. Но я хотя бы хотел сделать приятное Рае, купив ей подарок, пусть даже таким дурацким способом, а на что способны вы? Я не думаю, что на самопожертвование хотя бы ради своих семей.

Все бабки от неожиданности притихли сразу как по команде и разинули рты. Он и Рая пошли себе дальше.

— Ничего себе ты с ними поступил, — расхохоталась она. — Дан, ты у меня такой молодец!!! Спасибо тебе.

— Не стоит благодарности. Я считаю, что все они заслужили мою гневную отповедь. Я надеюсь, ты не станешь их жалеть?

— Нет. Впервые в жизни мне не жаль их. Пусть получают по заслугам.

— Вот именно.

Молодой человек проводил продавщицу до дверей. Затем поцеловал её в щёку, попрощался и ушёл.

«А ведь Дан сейчас только что ещё раз доказал, что любит меня» подумала Рая. «Эх, несчастный ты мой!» Хоть бы у тебя в твоей жизни всё сложилось хорошо! Дан, я буду только рада за тебя!!!"

Она вошла в свой дом.

Вечером к ней приехал Руслан. Она честно рассказала ему о своём разговоре с Даном.

— Мне стоит его опасаться? — спросил он.

— Нет. Дан всегда держит своё слово. Если что обещал, всегда выполнит.

— Вот и хорошо, — расслабился менеджер.

Влюблённые пообщались, целовались, затем он уехал ночевать на свою дачу. Назавтра они снова пошли на тот луг, который так понравился ему.

Они стали обниматься, целоваться, потом легли на траву и любили друг друга в самый первый раз в своей жизни.

— Я не люблю слово невинность, — заявила Рая, лёжа на груди у Руслана. — Выходит, что, если девушка вступила в добрачные близкие отношения, то на ней надо ставить клеймо с надписью: «виновна?» Только в чём, если она сделала это по любви? Если виновна, то почему тогда за тоже не осуждают мужчин?"

— Рая, я в этом согласен с тобой, — засмеялся мужчина. — Я тоже всегда так думал.

— Я читала книги Эмиля Золя, а там было сказано, что у женщины даже, если она не родила от своего первого мужчины все дети будут генетическими потомками именно от него. Причём, женщина лишается у него свободной воли: не может отказать в физической близости ему. Как хорошо, что в реальной жизни всё не так!!! Представляешь, Руслан, какой бы ад наступил на земле, если бы так было!!! Ведь и так на свете людям живётся не очень — то сладко. Причём, всем на земле. В жизни больше плохого, чем хорошего, хотя я оптимистка и мне всегда хочется только верить только в хорошее.

— Я рад, что ты у меня такая, — он нежно притянул к себе девушку и поцеловал. — Будь всегда такой. Мне нравится, когда ты улыбаешься, смотреть на твои такие милые моему сердцу ямочки на твоих прекрасных щёчках.

— Руслан, ты не думай, что раз имею только школьное образование за плечами, то такая дура. Я люблю читать книги. Например, творчество Золя гораздо даже гораздо тяжелее, чем у Диккенса, хотя у того книги тоже довольно мрачные. Но у второго из писателей чаще всего романы заканчиваются хорошо. «Лавка древностей», к сожалению, исключение. Я так плакала, прочитав о смерти бедной маленькой Нелл! Считаю, что автору вовсе не следовало делать так, чтобы она умирала.

— Я вовсе не думаю, что ты у меня дура. Пожалуйста, не наговаривай на себя разных глупостей.

— Спасибо за то, что ты так не считаешь. Творчество у Золя такое мрачное — мрачное прямо — таки до беспросветности. Редко когда у него что хорошо заканчивается. По моему, у него только «Дамское счастье» и «Плодовитость» со счастливым концом. Особенно я не люблю у Золя «Человек — зверь» и «Тереза Ракен»: самые мрачные на мой взгляд, у него произведения. Хотя он писал в предисловии, что Тереза и Лоран эгоисты, но они уж слишком переживают, что совместно убили бедного Камиля. Лучше бы она, если так уже не хотела жить с ним, просто ушла от него к своему любовнику. Если бы он ей надоел, могла бы попросту расстаться с ним. Нет, они пошли на убийство. Камиль же был не виноват, что он болен. Видите ли, Терезу раздражал запах идущий от его тела!!! Вот и не шла бы замуж, раз такая раздражительная!!! Хотя, на самом деле, они с Лораном большие сволочи. Они так боялись, что их разоблачат, но, когда они убили Камиля никого не было на реке и никто не мог видеть горе — любовников. Ещё смягчает их вину то, что хотя бы его парализованную мать не отправили в богадельню, а оставили у себя. Тереза даже ухаживала за ней. Насчёт человечности Терезы и Лорана это тоже как сказать. Ведь они сами сделали её парализованной. Так что мне всё — таки не жаль их, когда они в конце романа оба покончили с собой, не вынеся груза своей вины. Туда им и дорога!!! Вот кого мне искренне жаль, так это мать Камиля. Что теперь с ней будет, когда её обидчики мертвы? Нет уж, тогда, пожалуй, лучше жить в богадельне, а ещё лучше вообще умереть, зная, что убийцы твоего единственного сына мало того, что совсем не понесли никакого наказания, так ещё и ухаживают за тобой. Так что добро — понятие действительно относительное. С героем романа «Человек — зверь» Жаком всё куда сложнее. Он гораздо более добрый, чем Лоран и Тереза, он всё — таки пытается хотя бы бороться диким желанием убивать женщин, но всё же ему лучше тоже умереть. Так что хорошо, что в конце романа он тоже погиб: перестал мучить себя и других. Ты знаешь, что в каком — то романе Жорж Санд тоже есть Тереза и Лоран, но они гораздо лучше, добрее и порядочнее, чем герои «Терезы Ракен?»