КУКЛА СЕСТРА. Да, мама.

АРТО. Да, мама.

МАМА. И ты ложишься спать?

КУКЛА СЕСТРА. Да, мама.

АРТО. Да, мама.

КУКЛА СЕСТРА. Я люблю тебя мама.

АРТО. Я люблю тебя, мама.

(Подходит к КУКЛЕ СЕСТРЕ и ложится рядом с ней).

КУКЛА СЕСТРА. Я всегда буду тебя любить.

АРТО. Я всегда буду тебя любить.

КУКЛА СЕСТРА. Отныне и во веки веков.

АРТО. Отныне и во веки веков.

КУКЛА ПРИНЦЕССА (поет):

Ты спишь,

Ты спишь,

Сестрица дорогая?

Сестрица дорогая?

Утренние колокола звонят,

Утренние колокола звонят.

Ты слышишь?

Ты слышишь?

(Игрушки звонят в маленькие колокольчики. АРТО обнимает КУКЛУ СЕСТРУ. Свет меркнет и гаснет полностью).

(Играет шарманка. Свет падает на АРТО, теперь молодого человека, который поздним вечером идет по улице большого города).

ДОКТОР ФРАНКЕШТЕЙН. Мятущемуся человеку девятнадцать. На него нападают два сутенера в Марселе.

(АРТО, в задумчивости, идет, посвистывая. Люди проходят мимо. Шарманщик с обезьяной. Цветочница. ТУЛУЗ-ЛОТРЕК приветственно приподнимает шляпу. МАК и МО, два сутенера, прячущихся в дверной арке, замечают АРТО).

ЦВЕТОЧНИЦА. Цветы? Хотите купить цветы для своей девушки?

АРТО. Нет. Извините. Нет.

МАК. Эй, парень. Парень.

АРТО. Простите?

МАК. Эй, парень. Иди сюда.

АРТО. Я?

МАК. Ты выглядишь одиноким. Ты одинокий? Ты выглядишь одиноким парнем, который не отказался бы от компании.

АРТО. Все нормально, спасибо.

МАК. Ты знаком с моей сест рой?

АРТО. Нет, думаю, нет.

МАК. Я хочу, чтобы ты познакомился с моей сестрой. Она очень милая девушка.

АРТО. Я в этом уверен, и это очень мило с вашей стороны, и я это ценю, но я пообещал маме, что скоро вернусь домой, и…

МО. Кому?

АРТО. Моей маме.

МО. Он сказал, его маме?

МАК. Именно так он и сказал.

МО. Сколько тебе лет, парень?

АРТО. Двадцать. Девятнадцать.

МО. В девятнадцать я каждый день покупал моей маме цветы.

АРТО. О! Наверное, ее это очень радовало.

МО. Она этого не знала. Она умерла. Я приносил их на ее могилу.

АРТО. О, сожалею.

МО. Да, я тоже.

МАК. Ты не сожалеешь.

МО. Я сожалею. Откуда ты знаешь, что я не сожалею. Я хочу сказать, откуда у тебя уверенность, экзистенционально, что я не сожалею? Онтологически? Эпистемологочески? Откуда тебе знать, что я не сожалею из-за того, что моя дорогая старая мамуля откинула коньки?

МАК. Потому что ты ее убил.

МО. Я ее не убивал. Это сделал папаша. Я лишь наблюдал.

МАК. Ты ему помогал, Мо.

МО. Я только держал ее. Все остальное сделал папаша. Ты знаешь, каково это. Когда нет ни минуты покоя. Вытирай ноги. Не сри на полу. Не делай этого. Не делай того. Терпеть такое можно до определенного предела, а потом ничего не остается, проткнуть ей голову гарпуном. Ведь так, парень.

АРТО. Мне действительно нужно идти.

МАК (заступая ему дорогу). Так ты не хочешь познакомиться с моей сестрой?

АРТО. Не в этом дело, я просто…

МО. Ты что-то имеешь против его сестры?

АРТО. Ничего. Абсолютно ничего. Я только…

МАК. Может, он считает, что слишком хорош для моей сестры.

АРТО. Нет, на самом деле, я скорее всего, недостоин вашей сестры. Я…

МАК (крепко берет его за руку). Хорошо. Рад это слышать. Потому что ей не терпится познакомиться с тобой. Она постоянно говорит только о тебе. Они здесь, рядом. Пойдем, и ты с ней познакомишься. (Тащит его через сцену). Она за этой кучей хлама. Такая застенчивая, знаешь ли.

АРТО. Нет, я не могу. Я бы хотел, но у меня назначена встреча с моим таксидермистом и…

(Из-за кучи халами появляется сестра МАКА. Это КУКЛА СЕСТРА).

КУКЛА СЕСТРА. Привет, Антонен.

АРТО. А-А-А-А-А-А-А! А-А-А-А-А-А-А!

МО. Не думаю, что ему нравится твоя сестра, Мак.

КУКЛА СЕСТРА. Не хочешь поиграть со мной, Антонен?

АРТО. НЕТ. СГИНЬ!

МО. Он не хочет поиграть с твоей сестрой, Мак.

МАК. Ты знаешь, что я делаю с людьми, которые оскорбляют мою сестру?

АРТО. Нет, пожалуйста. Я просто…

МАК. Ты сейчас увидишь, что я делаю. Медленно считаю до десяти, а если после этого все еще злюсь, протыкаю им живот ножом.

(Достает длинный, пугающего вида нож и вгоняет АРТО в живот).

АРТО. А-А-А-А-А-А-А.

МО. Ты не сосчитал до десяти, Мак.

МАК. На этот раз решил все сделать наоборот: ударить ножом, а потом начать отсчет. Ты понимаешь, для разнообразия. До десяти сосчитаю, когда приду домой. А ты, приятель, передай от меня привет своей маме.

(Сутенеры уходят. АРТО опускается на колени, держась за живот).

КУКЛА СЕСТРА. Тебе больно, Антонен? О, Ему очень бо-бо. Я люблю тебя, Антонен. Я люблю тебя Антонен. Позволь поцеловать твою рану. Тебе сразу станет лучше.

(Идет к нему, раскрыв объятья).

АРТО (старается отползти от нее, в ужасе). НЕ-Е-ЕТ! НЕ-Е-Е-Е-ЕТ! А-А-А-А-А!

(Затемнение. И тут же мы слышим…)

(Шум голосов, стоны, крики, безумный смех. Свет падает на АРТО, просыпающегося в дурдоме. По ходу этой картины появляются различные безумцы).

МЕДСЕСТРА. Первый визит мятущегося человека к доктору Франкенштейну.

КРИЧАЩАЯ МИМИ (безумная женщина, пробегает мимо него, кричит). А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Мсье Арто? Мсье Арто? Вы меня слышите?

АРТО. Да, я вас слышу.

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Теперь с вами все в порядке, Антонен.

АРТО. Я совсем не в порядке.

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Наоборот. Ваша рана заживает.

АРТО. Отнюдь.

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Что не так, Антонен? Что вас тревожит? Можете мне сказать. Я – ваш друг. Скажите мне, что не так.

АРТО. Я не знаю.

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Вы несчастны?

АРТО. Естественно.

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Почему вы несчастны?

АРТО. Не знаю. Я живой/

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. И что вас тревожит по части вашей жизни?

АРТО. Во-первых, я стра-а-а-даю из-за пери-и-и-и-одов сильного за-а-а-а-а-а….

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Сильного чего?

АРТО. Сильного за-а-а-а-а…

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Сильного за-а-а-а-а? Это вы о чем? Каких периодов?

АРТО. За… За-а-аи… За-а-а-а-аи…

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Извините, не понимаю вас.

АРТО. ЗАИКАНИЯ! ЗАИКАНИЯ!

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Так чего вы сразу этого не сказали?

АРТО. Кроме того, мое лицо внезапно и неожиданно искажается, прекращаясь в отвратительную маску.

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Маску.

АРТО. Мой язык сворачивается в шар. У меня шейные спазмы, которые душат меня, как змеи. Руки и ноги чешутся и зудят, позвоночник трещит, я слабею и падаю на землю, голова придавливается атмосферой, у меня начинаются судороги, меня трясет и я весь горю, в ушах воют сирены, глаза жжет, свет разъедает лицо, как кислота, а звуки вызывают такую боль, что мне хочется выблевать куски мозга. И это еще в хороший день.

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Ясно. Что ж, достаточно типичный случай.

АРТО. Слава Богу. Я думал, что, возможно, болен.

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Скажите мне, Антонен. Что есть в вашей жизни такого, чего вам здесь определенно не хватает?

НАПОЛЕОН (проходит мимо, один из безумцев). Жозефина? Жозефина? Не могу сесть на свою лошадь. Где черепаха? Где черепаха? И мой нос – это Пенсильвания? Мой нос – Пенсильвания?

(Уходит).

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Так чего вы хотите, Антонен?

АРТО. Я не знаю.

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Но вы хотите. Все хотят. Скажите мне.

АРТО. Не могу выразить это словами.

ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН. Можете. Попробуйте. Давайте. Скажите это. Я хочу…