Эту ночь он запомнил на всю жизнь.

***

Альберт начал подготовку ко второй встрече с убийцами, которая могла произойти раньше, чем хотелось бы, так что промедление в этом деле могло стоить жизни. Разумеется, сперва он переоделся в свой каждодневный стиль, уже после, направился за покупкой первого оружия – перцового баллончика, уповая что фото паспорта в телефоне тоже подойдёт. Бумажный его вариант остался в квартире. Во Фрунзенском районе Владивостока Берт бывал редко и уж тем более не знал где искать нужный магазин. Благо телефон не повторил судьбу паспорта и остальных документов.

Двинувшись по маршруту, составленному навигатором, Алик не переставал удивляться и восхищаться, казалось бы, простым вещам. Подавляющее время в своей жизни он жил среди тесно выстроенных многоэтажек, которые сжимали грудь, заставляли привыкнуть к тесноте и постоянной тени. А тут, на этом полуострове города, казалось сами здания, не превышающие пяти этажей, излучали тепло. Узенькие, но покрытые безукоризненным асфальтом улочки не всегда бы дали разъехаться двум автомобилям. Отсутствие раздражающих шумов, обилие света и пышного размаха деревьев заставляли поверить Алика, что жизнь налаживается и он обязательно выкрутиться из этой заворошки. Его душа переполнялась энергией и её нужно было куда-то применить, что бы она не пропала попусту. И ноги сами принесли его на местный стадион, конечно, после того как он совершил вынужденную покупку. Изучая видео из интернета, Ал вдыхал запах соли, йода, моря: стадион был на самом берегу. А потом Ал побежал. И все проблемы забылись пока он бежал. Пока он бежал.

Поздним вечером, завернувшись в чистое одеяло и лёжа на продавленном матрасе, Альберт уже видел, как будет спать глубоким сном. В неопределённый момент так и произошло. Его мягко обнял сон, но делал он это не долго: какой-то ребёнок стучал молотком по столу. Это не шутка. Он стоял перед Аликом и бил железным наконечником инструмента о деревянный стол. Этот звук ужасно его раздражал, однако сделать он ничего не мог. И тут сорванец посмотрел ему прямо в глаза, выкрикнул: «откройте дверь, я же стучусь!» - и ударил молотком по голове. Альберт дёрнулся на кровати и моментально проснулся. В дверь требовательно, настойчиво стучали. Моргая глазами и торопя организм, что бы тот быстрее выходил в реальность из мира снов, он в одних трусах подошёл к двери, по пути захватив телефон с тумбочки. Тот показывал за полночь. Алик нажал на выключатель и зажжённый свет заставил на несколько секунд почти полностью закрыть глаза. Ещё плохо соображая, он начал поворачивать замок, чем и воспользовалась стучащая в дверь. Она сама опустила ручку вниз, толкнула дверь, и Алик инстинктивно отпрянул от открывающейся двери. В номер влетела, не заботясь об открытой двери, босая девушка в одной только бежевой ночной сорочке с кружевами по контуру груди. Её растрёпанные кудри метались из стороны в сторону, каждый раз как её голова вращалась, как будто она собиралась оторвать её от туловища. Впав в ступор, наблюдая как наваждение метнулось к рюкзаку, где была сфера, уже не такой сонный хозяин номера закрыл дверь и аккуратно, на цыпочках, стал сокращать дистанцию между ним и ворвавшийся особой. Сокращать, впрочем, было почти нечего: комната была крохотной. Внезапно, когда Алик уже собирался попробовать войти в контакт с девушкой, которая была той самой Катей и у неё сейчас был такой же припадок, как и у Альберта, когда тот искал способ открытия документации. Катя выдернула шар из рюкзака и села с ним на кровать, намертво прижав к груди, как мать держит ребёнка – самое дорогое что у неё есть.

- Нашла, нашла, нашла, нашла, нашла… - она это не кричала, не смеялась жутким смехом, а просто тихо, срывающимся полу шёпотом повторяла раз за разом. «И что мне, блин делать? Когда она очнётся, то не будет помнить, как вошла сюда. Накатает заявление о попытке изнасилования и всё» - на Берта накатила волна ужаса от сгущающихся туч на горизонте его жизни. «Во-первых, соседи могут и полицию вызвать, если тоже проснулись от стука. Чёрт, дверь!» - метнувшись к двери, он повернул замок на два поворота. Катя легла на бок, но была всё ещё в сознании и бормотала что-то не связное. «Твою ж дивизию, если она упадёт с кровати, то могут быть синяки и тогда точно СИЗО!» - думал Ал, и уже уверенней, но с той же аккуратностью подходил к лежащей девушке. Для себя он отметил, что она воплощала собой как милоту, так и красоту в пропорции один к одному. Алик, не терпящим возражений движением, перевернул её лицом к стене и подальше от края кровати. В этот момент, вроде бы, успокоившиеся Катя, от прикосновения к ней завыла на весь хостел, от чего Ал побледнел.

- Эй, ослик вислоухий, у тебя там все дома орать по среди ночи?! – крикнул из-за стенки голос, принадлежащий какому-то мужчине. Алу стало ещё хуже. Он быстро и чётко захлопнул ей рот ладонью, но та уже и так перестала кричать. «Пусть она заткнётся, пожалуйста, просто замолчи!» - он нерешительно отпустил её. Катя не издала ни звука. Тогда он накрыл её мятым одеялом, надеясь, что ей станет лучше. Катерина молча лежала в позе эмбриона, раскидав волосы по подушке и высунув ногу из-под одеяла. «Так, наверно, она отрубилась. Через полчаса или раньше проснётся. А может позже? Не важно, сейчас одеться надо» - собрав одежду из тонкого и высокого шкафа, он начал одеваться. Адреналин стал уходить слишком быстро, и его место сразу заняла сонливость с усталостью. «Так, теперь надо бы за водой сходить» - Алик вышел из номера на ходу включая фонарик и побежал к концу коридора, где стоял кулер. Набрав холодной воды в два стакана, вернулся назад уже медленней. Катя уснула и как надеялся Альберт – до утра, а не на пол часа. Стаканы были поставлены на прикроватную тумбочку, а сам Берт пошёл в ванную умыться. Для безопасности он всё-таки посидит пол часа или час, карауля спящую, ведь сам он проснулся дольно быстро. «Почему она пришла именно ночью, а? Утро, день, вечер! Три времени суток, но ода выбрала ночь!». Алик, в джинсах и начавшей выгорать майке, сел на твёрдый ковёр и опёрся спиной о стену. Поначалу он как мученик переносил эту пытку сном и героически не спал. Но голос тела оказался громче разума и сполз по стене, впав в сон.

Рассвет только начинал вступать в свои права, когда Альберт проснулся, постанывая от боли в спине, шее и голове. «Ну какого хрена то, а?» - поморщившись от электрического света люстры, горевшей весь остаток ночи. Он, постанывая и позёвывая, вернулся в положение сидя. Незваная гостья спала, спал и город. Только один человек во всём Фрунзенском районе не смог насладиться всеми преимуществами сна. Алик уже было пошёл чистить зубы, умываться – это помогло бы вернуть ясность ума, но паста и щётка остались дома, так что пришлось ограничиться в водных процедурах. «Что с ней делать, то?» - он всё не мог придумать план. «Нужно войти с козырей. Так, чтобы она не могла ничего возразить и одновременно с этим - попытаться её успокоить. Допустим, сказать, что я не маньяк и показать где мы находимся? Что это хостел, а не моя квартира» - Алик попробовал, просмаковал этот вариант и тут же его отбросил. «Глупость. Ей то какая разница: в квартире мы или в хостеле? Ладно, думаем даль…» - глубоко вдохнув, он улыбнулся, как это делает человек нашедший решение сложной проблеме. «У меня же в голове все её воспоминания! Все! Просто начну ей рассказывать такие, которые знает только она, тут главное не затянуть. Пока она будет приходить в себя и копить силы что бы крикнуть: «спасите, убивают, насильник!», я должен сказать нечто про сферу. Может даже объяснить ей всё или почти всё что знаю. Нет, только ту информацию, которую её мозг сможет обработать» - рассуждал он. А на Катю мягко падал, рассеянный белыми шторами, свет раннего солнца. Она лежала уже на спине, а не на боку и одеяло мерно двигалось то вверх, то вниз. Лицо смотрело на стену, чему Ал сказал спасибо, иначе было бы не уютно рассуждать о человеке, смотрящем на тебя, пусть и опущенными веками. Воспоминаний он выбрал два: самые личные, и самые яркие, по версии Альберта, конечно. Девушка видимо обожала спать. Конечно, когда у Берта случился такой приступ, то лежал он на грунтовой дороге, нюхая пыль и марая свою одежду. «Кстати, про приступ. Я думал они будут повторяться и делать это чаще и чаще, но видимо я ошибался. Надеюсь, что ошибался». Когда минуло девять утра, Альберт уже думал попробовать осторожно разбудить её, но Катя решила облегчить ему работу: не грациозно, но от этого даже привлекательней, легла на бок лицом к Берту. Он так и застыл на полусогнутых коленях, наклоняясь над кроватью и протягивая к Кате ладони. Потянувшись и застонав, как это делают многие люди во время пробуждения, она открыла глаза и сначала не поняла, что вообще происходит. Альберт просто окаменел, а когда набрался сил выпрямиться и отойти на приемлемое расстояние – момент был упущен. Взвизгнув, девушка отпрянула от Берта, как попрыгунчик от асфальта, и звучно ударилась спиной, а мгновением позже и головой о стену комнаты.