- Ну?! Чего встал?! Мы ведь тебя всё равно обшманаем, но сначала шмальнём из этого! Мне выстрелить?! Снимай рюкзак! – задеревеневшими конечностями он стал снимать рюкзак. Поставил его на старый асфальт. Взялся руками на собачку и потянул. Та не поддалась. Дёрнул ещё раз и тот же результат. Берт хотел взглянуть на машину, но не смог: голова не хотела повернуться. Её сковало. Её несколько секунд и на глаза навернуться слёзы. Он дёрнул ещё раз, но молния так и не хотела расходиться на две половинки.

- Сука, пацан, я сейчас выстрелю! – эта фраза прозвучала так зло, что Альберт пожалел, что не может сказать ему: «Да молния заела, подождите, пожалуйста!». Но когда он уже прощался с этим миром, собачка резко пронеслась по молнии открывая рюкзак. Он испытал такое облегчение, что от прилива сил даже смог выдавить из себя:

- С-сейчас… - когда он полез внутрь рюкзака за «удочкой», то снова услышал музыку, которая, наверно, играла всё это время, просто из-за ужаса мозг перестал её воспринимать. Руки уже сами достали из рюкзака сферу, а тело выпрямилось, чтобы потом сделать шаг на встречу чёрному кружку оружия, когда музыка стала совсем близко.

- Твою мать, Олег! Ратеть машину! – Альберт, со сферой в ладонях снова застыл сбитый с толку странной фразой. «Это они мне? Вроде бы нет». Сразу четыре двери седана резко открылись, но выйти люди из них уже не спели. Зелёная «пятёрка» на всём ходу врезалась в переднюю часть авто, из-за чего его развернуло почти параллельно разметке дороги. Алик стоял тупо смотря на эту сцену. Шансон играл оглушительно, перемешиваясь с постоянным звуком гудка толи седана, толи «пятёрки». Смятая дверь, из которой до сих пор торчало дуло, на котором не было ни царапинки пинком распахнулась. Вот сейчас Альберт, как ледяное стекло бутылки, на которое вылили добрый стакан кипятка – взорвался, а вместе с осколками стекла разлетелась и сила сковывающая его. Он кинул сферу обратно в рюкзак, не застёгивая, закинул его на плечо и побежал к левой стороне дороги. Но этой секунды, которую Берт потратил на старт, хватило обладателю винтовки, чтобы выйти из своего помятого автомобиля. Альберт разбежался и оттолкнувшись от бетонного ограждения, доходившего до колена, прыгнул прямо в деревья. В эту же секунду за спиной грянул не то выстрел, не то взрыв, от которого заложило и тут же заболели уши. Алик не обернулся и продолжал бежать через грязную, скользкую землю, кусты, деревья и их корни, об которые было так легко запнуться. Он не видел, как мускулистая дылда, вылезшая из низкого седана, чудом в него поместившиеся, встала на одно колено, упёрлась плечом в прицел и нажала на спусковой крючок, но ствол повело в сторону от неожиданно прилетевшего предмета, ударившего по корпусу оружия. Предмет, то есть стеклянная бутылка с недопитым пивом, отскочила от металла и рассыпалась зелёным фонтаном стекла, упав на асфальт.

- Мудак, ты как встал на дороге, дебил! Ты ремонт оплатишь, понял?! – из всё той же «пятёрки» высунулась голова и рука женщины, с разбитым лбом, заплывшими от запоя глазами и синими губами. Алик выбежал на маленькую улочку Белякова, которая вела к сетке из коттеджей. Что бы быть хоть чем-то закрытым, хоть где-то спрятанным от убийц он свернул на первую попавшуюся улицу. Теперь от бандитов его закрывали двухэтажные дома и не большой участок из деревьев, в который он нырнул с дороги. Он знал, что добежав до конца безупречно прямой улицы, где пуля его догонит – моргнуть не успеешь, выйдет на улицу Кирова, где есть две остановки на почти равном расстоянии: справа и слева. «На право или на лево? На право или на лево?». Алик не видел, как громадина с винтовкой длинной в человеческий рост повернулась к так не кстати врезавшийся машине любителей выпить. Но он слышал восемь выстрелов, отгрохотавших без паузы, без перерыва. Даже с такого расстояния они были невозможно громкими и каждый из них усиливал выброс адреналина в кровь. «На право, на право!» - он выбежал на улицу Кирова. Люди, кто молча, а кто ахая, показывали на бегущего, у которого на плече была сорвана и опалена ткань, быстро пропитывающаяся тёплой кровью. Она стекала по руке, которая, не обращая внимания на ранение отмахивала в такт ногам и каждый взмах разбрасывал тёмные капельки крови, падавшие на асфальт, траву. У Альберта темнело в глазах, не хватала кислорода, сильно чесалось левое плечо. К остановке не торопливо подъезжал двадцать третий автобус, почти пустой - это была конечная. Альберт, не видя куда он бежит, зная только, что на автобусе будет быстрее вбежал в его заднюю дверь. Несколько пассажиров расплачивались с водителем и выходили из автобуса. На вбежавшего парня они уставились с удивлением. Алик пометался по задней площадке автобуса, посмотрел в окна автобуса, убедился, что никто с винтовкой наперевес за ним не бежит, выдохнул. Его сердце пыталось побить мировой рекорд по частоте ударов в минуту, а ноги дрожали.

- Эй, мужчина, здесь конечная. Я отдыхать буду: водку пить. – объявил водитель.

- А? Ага… - он ещё был не в этом мире. Сел на сиденье, вжавшись в спинку. Левое плечо, которое почему-то так гудело, прожгла резкая боль, что у Альберта перехватило дыхание. Он машинально схватился за него и ослеп от жадного укуса, выпивавшего его оставшиеся силы до дна. С руки, которой он хватался за плечо стекала кровь. Ладонь напоминала ту, которой ставят опечаток в детском саду, предварительно обмакнув в гуашь.

- Боже милостивый! Да он же помирает! – завизжала низенькая бабушка, стоявшая в очереди к водителю.

- Мужик, давай аптечку! – пожилой человек в очках показывал пальцем на бардачок. «Ещё не помираю» - отрезал в своей голове Алик.

- Зачем аптечку? Если он там себе поранил чего, то мы на остановке «больница»! Пусть в неё и идёт. – водитель затряс рукой перед лобовым стеклом, где прорисовывались очертания типового здания больницы.

- Вставайте юноша! – бабушка и дедушка вместе подошли к сидящему Алику. – Мы тебя доведём. Батюшки, как течёт! Нет, нужно перемотать, он так истечёт по пути.

- Вот черт бы вас побрал. – проскрежетал водитель, но в бардачок полез. «Нет у меня сил идти ни в какую больницу» - думал Алик, стараясь опираться на правое плечо, сидя на заднем сидении маршрутки.

***

На капоте "пятёрки" посверкивала в лучах вечернего солнца стеклянная крошка. Водитель и его пассажиры застыли в молчаливой позе. Их одежда пропиталась кровью от многочисленных выстрелов почти в упор из огромного, длинного дула. У одного неестественно выдавалась одежда на груди – это выпирало сломанное ребро. Водитель, видимо самый пьяных из компании, пытался открыть дверь, да так и застыл: с ладонью на ручке двери. У каждого пассажира в теле было по две пули, кроме одной женщины: одна из пуль прошила её голову навылет, разворотив лицо так, что родственникам будет тяжело её опознать.

- Ну и монстры, просто черти во плоти, те с кем мы имеем дело. - Рыбин свёл руки за головой.Как только поступила информация о стрельбе и, вероятно, нескольких убитых, двое сыщиков, как ищейки, взявшие след - пустились за добычей. Добыча в общем то, никуда не спешила убегать, медленно начиная процесс разложения. Щёлкали затворы фотоаппаратов, раскладывали треугольники с номерами улик. Техники ждали своей очереди, чтобы начать выпиливать двери автомобиля.

- Личность этих, - Сорокин показал в салон «пятёрки». – мы, конечно, установим. Но я и без лаборатории понимаю, что эти гильзы идентичны той, что найдена в порту. По учебнику нужно начать восстанавливать версию событий. Я предлагаю не ехать в часть, а делать это на месте. – спокойно, твёрдо проговорил Сергей. Он и Роман смотрели на врезавшеюся в «шевроле», «жигули». В «шевроле» никого не было. Удар пришёлся между передней колёсной аркой и дверью пассажира водителя.

- Само собой, Сергей. – Но его перебили.

- Мы закончили, Сергей Павлович! – сказал один из криминалистов.

- Хорошо, зовите техников. Пусть пилят. Продолжай, Роман.