Сейчас большинство историков и лингвистов опровергают роксоланскую теорию, хотя некоторые видные ученые продолжают ее развивать[38].

Итак, в I тысячелетии н. э. Восточная Европа вовсе не была оплотом дикости и невежества, как пытаются представить некоторые историки. Даже государственные образования на территории будущей Руси появились в то же время, что и в Западной Европе, – или даже чуть раньше.

К IV веку почти все восточноевропейские народы составляли единое готское государство. Впрочем, в том же IV веке сначала Восточная, а затем и Западная Европа столкнулась с атаками гуннов. Мощный гуннский союз под руководством Аттилы внушал европейцам ужас. Взаимоотношения местного населения с гуннскими завоевателями были непростыми, но, судя по археологическим материалам, часть народов тоже участвовала в завоевательных походах.

В V–VI веках появились государственные образования в Поочье. С VII века на Волге сформировалась Волжская Булгария, а в VIII веке возникла Гардарика – скандинавское государство, легшее в основу Древней Руси.

Государство русов

В многочисленных средневековых документах упоминается русь – народ или социальная прослойка, объединившая славинии (протогосударства) Восточной Европы в единую Русь[39].

Основываясь на средневековых документах, большинство историков считают русов выходцами из Скандинавии, варягами – о том же говорил и летописец Нестор (XI–XII вв.) в «Повести временных лет».

Арабский ученый-энциклопедист Ибн Руста (IX–Х вв.) утверждает, что русы отличались от славян образом жизни. Они ничего не производили сами, лишь торговали рабами и пушниной, а все необходимое силой брали у славян. Иными словами, единственным их «средством производства» был меч[40]. Даже в более поздние времена у Фахр-и Мудаббира, персидского историка XII–XIII веков, сохранились сведения, что русы «не имеют посева и земледелия, постоянно совершают набеги, забирают у славян рабов и продают посредством постоянного грабежа, привозят товары и зерно, от этого имеют средства к существованию»[41].

Арабские источники упоминают три центра (государства) русов: Куявию, Славию и Артанию с престолом в Куябе, Славе и Арте. Без доли сомнения некоторые отечественные историки объявили Куяб Киевом, а Славу – Новгородом. А вот где разместить Артанию, не могут решить до сих пор: известно, что она находилась в четырех днях перехода и от Куяба, и от Славы.

Призвание варягов, миниатюры из Радзивилловской летописи, конец XV века.

Федеральное Государственное бюджетное учреждение науки Библиотека Российской академии наук (НИОР 34.5.30)

Но еще известно, что Куяб – наиболее близкий к Булгару город, а значит, он никак не может быть Киевом. Зато существует Куявия (польск. Kujawy) – историческая область на севере Польши, где, согласно преданиям, зародилось Польское государство, а еще Куявы (чеш. Kujavy) – муниципалитет и деревня в Моравско-Силезском крае Чешской Республики, и Куява – деревня в Людиновском районе Калужской области. В окрестностях деревни даже отмечается большое количество курганов[42].

Любопытно также, что это слово присутствует в словаре Даля:

Конечно, не все исследователи связывали Куявию с Киевом, а Славию – с ильменскими славянами. По мнению историка Павла Смирнова (1882–1947), Куявию следовало «помещать» близ устья Оки на месте будущих Балахны или Нижнего Новгорода, Славию – севернее, около Ярославля, а Артанию – где-то между ними: возможно, в бассейне Оки, в районе города Ардатова[43].

Археолог Игорь Дубов (1947–2002) критически отнесся к данным лингвистики. Отказавшись сопоставлять Артанию с каким-либо топонимом, он предложил искать ее в Верхнем Поволжье[44], а историк-славист Генрик Ловмянский (1898–1984) предпочел ориентироваться на «какой-то пункт в бассейне Волги и Оки»[45]. Чешский археолог Любор Нидерле (1865–1944) и советский археолог Александр Монгайт (1915–1974), считая Артанию славянской, связывали ее с Рязанью[46], а историк XIX века Дмитрий Щеглов тоже связывал ее с Рязанью, но с дославянским финно-угорским племенем[47]. Что же это был за народ?

К середине I тысячелетия н. э. на Среднем Поочье сложилась удивительная культура рязано-окских могильников. Такое странное название она получила потому, что грунтовые могильники – единственные известные археологические памятники, способные дать о ней представление. Люди этой культуры совершали погребения в грунтовым ямах, причем преобладал обряд трупоположения, а кремация встречалась значительно реже.

Инвентарь погребений необычайно богат: украшения, оружие, конская упряжь. В ноги усопшему клали горшок. А вот остатков луков и колчанов со стрелами в погребениях нет.

Украшение рязано-окской культуры.

Шиловский музейный историко-культурный комплекс

Могильники попадаются самого разного размера: от нескольких захоронений до громадных некрополей в несколько сотен могил. При этом ни городищ, ни поселений за более чем 100 лет исследовано не было: их просто не раскапывали.

В наши дни ученые все чаще опускают слово «могильники» и говорят просто о рязано-окской культуре. Судя по всему, рязано-окцы отличались необычайной воинственностью. Прежде всего, исследователи отмечают стандартизацию вооружения, что в III–V веках было зафиксировано только в римской армии. Воинов в каждом погребении сопровождало копье, нож, метательное двушипное копье-дротик, боевой топор – чаще всего втульчатый (так называемый кельт) с Г-видной рукоятью, гораздо реже проушный. Примерно в каждом двадцатом погребении присутствуют мечи – один или даже два[48]. Более того, оружие находят даже в женских погребениях – несомненное свидетельство существования воительниц. Помните, что в числе сарматов описывали женщин-воинов?

Сейчас считается, что рязано-окскую культуру формировали на базе местной финно-угорской культуры переселенцы из других регионов[49]. Наряду с балтами в этом процессе участвовали и сарматоязычные аорсы. Название этого племени созвучно с названием арсов – жителей Артании (Арсании) из арабских источников[50]. Ну и, конечно, нельзя не отметить созвучие арсов и асов – народа Одина, который, по предположению норвежского исследователя Тура Хейердала (1914–2002), вышел из-под Азова[51].

В III–IV веках рязано-окцы оказались вовлечены в готские войны – в качестве либо одного из покоренных народов, либо союзников Германариха[52], – а затем и в гуннские набеги. Примерно тогда же у рязано-окцев образовалось государство, процветавшее по крайней мере до середины VII века, когда его центр был уничтожен степняками.