Кроме сказок, Кощей встречается в двух былинах: об Иване Годиновиче и о Михайло Потыке. Их сюжеты, по мнению Болдака, схожи с преданиями германских народов и с рассказом Иордана о ранении и смерти Германариха.
Кащей Бессмертный, иллюстрация И. Билибина к сказке «Марья Моревна», 1903.
Российская национальная библиотека
Иван Годинович, племянник князя Владимира, едет свататься к дочери черниговского купца Настасье Дмитриевне. Там выясняется, что она уже просватана за Кощея Трипетовича, но герой увозит ее силой. По дороге к Киеву Кощей настигает их, с помощью Настасьи побеждает Ивана, привязывает его к дубу и собирается застрелить из лука. Но Иван оказывается не так прост: произносит заговор – и Кощеева стрела в полете разворачивается и убивает самого Кощея. Далее Иван чудесным образом освобождается от пут и рубит Настасью на мелкие кусочки…
О Потыке существует несколько легенд, но их сюжет сводится к тому, что Михайло и его жена Авдотья Лебедь Белая (Лебедь Лиходеевна) дают клятву не разлучаться никогда, а в случае смерти одного супруга другой добровольно ляжет с ним в могилу. Когда жена умирает, Потыка согласно клятве хоронят вместе с ней. В скором времени в могилу проникает змея; Потык убивает ее и змеиной кровью оживляет любимую. Вот только сделал он это совсем напрасно: Лебедь Белая на самом деле любит Кощея и убегает с ним. Думая, что Кощей похитил жену, Потык бросается в погоню, отбивает ее и счастливый возвращается домой. Супруга вновь сбегает, ослепленный любовью Михайло вновь приходит к выводу, что Кощей увел ее силой, и вновь ее отбивает. Так повторяется несколько раз, пока Потык не убеждается в измене жены. Тогда он убивает ее.
В другом варианте Лебедь Белая превращает Потыка в камень, а сама сбегает с Кощеем. Однако на помощь Михайле приходят богатыри-побратимы, вызволяют его из каменного плена, а зловредную ведьму убивают.
Интересно, что имя неверной жены Сунильда – в легендах Свангильда – означает «лебедь»[28]. Возможно, в народной памяти потомков антов и склавенов Германарих действительно остался беспощадным чудовищем, Кощеем Бессмертным…
Король Артур
Вряд ли кто из наших современников не слышал о легендарном короле Артуре, рыцарях Круглого стола и мече Экскалибур. Сколько о них было написано книг, сколько снято фильмов и поставлено спектаклей. А сколько научных и ненаучных споров велось вокруг личности Артура! Существовал ли он, а если нет, кто послужил его прототипом. В 1970-е годы большинство историков отвергали идею, что Артур был исторической личностью. А вот с 90-х его начали воспринимать как вполне реального и важного для истории персонажа[29].
«Стоп! – скажет читатель. – Мы ведь договорились, что речь будет идти о Руси. А Британия – это далеко не Русь, и король Артур к нам никакого отношения не имеет». По поводу этого нам есть что сказать.
Король Артур, ок. 1400–1410.
The Metropolitan Museum of Art
Довольно давно в исторических трудах развиваются теории о том, что король Артур был сарматом, а то и вовсе русским князем. Оснований для таких предположений достаточно. Например, именно в Британию в 175 году был отправлен отряд из 5500 сарматских наемников, чтобы поддерживать порядок в той отдаленной римской провинции. Эти воины-всадники сражались под стягами в виде драконов и почитали как бога войны обнаженный меч, воткнутый в землю. Сарматы считались необычайно сильными бойцами – это признавали даже римляне.
Это воинственный, вольный, необузданный и до такой степени дикий и суровый народ, что даже женщины у них принимают участие в войне, – писал о сарматах римский географ Помпоний Мела (пер. пол. I в. н. э.). – Чтобы женщины были более ловки, когда рождается девочка, ей сразу прижигают правую грудь. После этого правая грудь не отличается от мужской, и правая рука может свободно наносить удары. Девочки занимаются у них стрельбой из лука, верховой ездой и охотой. Достигшие зрелости девушки обязаны убить врага. Не сделать этого считается позором, и провинившуюся в виде наказания обрекают на вечную девственность[30].
Особенно славилась сарматская тяжелая конница – катафрактарии. В Британии I века н. э. ею командовал Луций Арторий Каст – римский военачальник, чьи точные годы жизни неизвестны. Кемп Малоун (1889–1971), а после него и ряд других историков, предположил, что именно Луций Арторий Каст стал прототипом образа легендарного короля Артура[31]. Некоторых, конечно, смущает столь большая разница в датах: Арторий жил в I–II веках, а король Артур – если действительно жил! – аж в V веке…
Есть и другая теория. Британский антрополог и режиссер Говард Рид (род. 1951) считает, что образ короля Артура мог быть вдохновлен личностью Эохара (Гоара), вождя аланов, которые, как и сарматы, часто уходили в наемники. И кстати, Эохар жил в V веке, как и легендарный король[32].
Интересно, что у осетин – потомков аланов – и у их соседей есть предания о богатырях-нартах. На удивительное сходство осетинского эпоса и преданий об Артуре первым обратил внимание французский ученый Жорж Дюмезиль (1898–1986)[33]. Даже имя Артур легко угадывается в имени осетинского божества огня – Артхуроне, а сам легендарный король очень напоминает Батрадза, главного героя эпических историй[34].
Между героями нартовского эпоса и артурианы можно провести много параллелей. В артуриане ближайшим сподвижником Артура был Ланселот, которого, как и Батрадза, воспитала божественная женщина, живущая под водой. В образе волшебника Мерлина явно проступают черты скорее не друида, а алано-сарматского шамана. Есть у богатырей-нартов и волшебная чаша – как чаша Грааля из легенд.
Святой Грааль, картина Данте Габриэля Россетти, 1874.
Частная коллекция / Wikimedia Commons
Итак, алано-сарматские корни короля Артура не подлежат сомнению, но чем подтверждается теория о том, что это был на самом деле русский или славянский князь?
Например, тем, что среди историков давно сложилась убежденность в скифо-сарматском происхождении славян. Это отразилось еще в Баварской хронике XIII века, а позже идею подхватили многие западноевропейские авторы XIV–XVIII веков[35]. Примерно тогда же возникло предположение, что предками русских были роксоланы, одно из сарматских племен. Венский епископ Иоганн Фабри (1478–1540) сообщал: «Итак, я нахожу, что народы, теперь называемые нами общим именем московиты, некогда, по свидетельству Плиния, именовались роксоланами»[36].
Горячим сторонником этой идеи был Михаил Ломоносов (1711–1765). Он утверждал:
И так понеже народ российский с народом роксоланским есть одного имени, одного места и одного языка, то неспоримо есть, что российский народ имеет свое происхождение и имя от роксолан древних. Ибо никоею мерою статься не может, чтобы великий и сильный народ роксоланский вдруг вовсе разрушился, а после бы на том же месте, того же имени и того же языка сильный же народ вдруг проявился, а не был бы с первым одного происхождения[37].
