Мы спокойно и вкусно пообедали в красивом заведении. Потом по настоянию Айна посетили мастерскую ювелира, откуда я вышла с роскошным — изумрудным гарнитуром, украшавшем мою шею, палец и ушки, а ещё Айн о чём-то шептался с немолодым мастером, лукаво поглядывая на меня. На все расспросы о том, что он задумал, вредный дракон отвечал, что это сюрприз и я увижу, когда он будет готов. К вечеру я совсем расслабилась, наслаждаясь городом, компанией обаятельного мужчины, а также обилием впечатлений, и перестала ждать подвоха.

— Чем займёмся дальше? — спросил Айн, когда мы гуляли возле ухоженного пруда, поедая пышные булочки.

Я отщипнула кусочек сдобы и кинула его лебедю, подплывшего совсем близко. В розоватом свете заката дивная птица казалась особенно прекрасной. — А какие есть предложения? — уточнила я, отдавая второй кусочек выпечки

лебедю.

— Вариантов много. Быть может, имеется то, что ты хотела раньше попробовать, но не решалась? — уточнил Айн.

— Если честно, то ума не приложу, чего бы ещё можно было захотеть. Сегодня я летала на настоящем драконе, сходила на чудесное свидание. Про твои подарки вообще молчу. Никогда у меня не было ничего подобного. Спасибо тебе за всё, Айн, — искренне поблагодарила я мужчину. Тот в ответ открыто и радостно улыбнулся. — Знаешь, наверное, на сегодня хватит. Боюсь, что у меня скоро будет передозировка впечатлений. Лучше вернуться в ваш дом, — добавила я, чувствуя пусть и приятную, но всё же усталость в ногах и спине.

— В наш дом, Марина, — поправил меня Айн.

— Как скажешь, — не стала спорить я, чтобы не портить настроение, но пока

ощущения, что тот белокаменный особняк — это мой дом, не было.

Глава 40. Откровенность

Айн Велер

Пока Марина была в ванной, я стоял на балконе и улыбался, глядя в вечерний сад. Сегодня там как-то по-особенному пели сверчки, магические фонарики заливали беседку чарующим мягким светом, и вообще у меня на сердце было на удивление легко и радостно. Впервые за последние... Я задумался, пытаясь припомнить, когда я последний раз был настолько воодушевлён, но ничего подобного на ум мне не приходило.

Раньше я радовался своим достижениям, любил встречаться с друзьями и родными, развлекался с побратимами, гордился победами на работе, но это всё

было не то, не так. Сейчас буквально каждая клеточка моего тела пела от счастья. Даже дракон внутри подсознания радостно урчал, заражая меня — своим довольством.

Папа предупреждал, что когда в жизни появляется та самая женщина, то всё в

мужчине меняется. Тогда я не смог понять его. Мелинда, как кандидатка в будущие супруги, у меня никакого особого трепета не вызывала. Ну да, милая малышка, но не более того. Сейчас же я перебирал в памяти каждую улыбку, каждый жест изящной девичьей ручки, робкие взгляды, неподдельное смущение — в Марине всё было очаровательным. Да, я именно очарован нашей женой.

Услышав тихие лёгкие шаги, я оглянулся, чтоб полюбоваться на Рину, вышедшую из ванной. Через тонкий шёлк занавески я видел, что сейчас на ней была надета ночная рубашка, а поверх её длинный халат, подвязанный пояском. Вся такая уютная, домашняя, моя. Марина распустила волосы, и они блестящей тёмной волной стекали ей на грудь, привлекая моё внимание к этим манящим округлостям. Пусть тело жены было надёжно спрятано под тонкими слоями ткани, но от этого воображение только распалялось.

Постояв пару секунд у кровати, девушка не спешила сбрасывать халат, а потом и вовсе передумала ложиться и направилась ко мне на балкон.

— Не спится? Я думала, что ты уже отдыхаешь, — с улыбкой произнесла Рина.

— Я ждал тебя, — честно ответил я, наблюдая за тем, как девушка становится рядом со мной и опирается на кованное ограждение балкона.

— Здесь очень красиво, — сказала Марина, но в позе жены, в её голосе чувствовалось напряжение.

— Хочешь прогуляться по саду? — уточнил я.

— Нет. Наверное нет, нагулялась уже, — отозвалась девушка, зябко поёжившись.

— Здесь прохладно. Я могу принести тебе плед или, если ты позволишь, обниму тебя. Будет теплее, — предложил я.

— Не надо плед. То есть, если ты хочешь, то я не против. Я про объятия. Ох, я

несу всякую чушь. Если честно, то чувствую себя ужасно неловко, — уронив лицо в ладони, призналась Марина.

Став за спиной супруги, я бережно прижал её к себе, чтобы согреть своим теплом, а только потом спросил:

— Почему? Что тебя смущает?

— Это всё странно, разве нет? Полгода я пряталась от вас, а вы считали меня самой большой аферисткой этого мира. Не прошло и суток, как мы мило гуляем, делимся планами на будущее, и собираемся делить одну постель, — дрожа не столько от холода, сколько от нервного напряжения, призналась жена.

— Прости нас, Рина. Там, в таверне, мы повели себя отвратительно, за что и были наказаны долгими поисками. Если бы мы сразу спокойно подошли к тебе и обсудили всё, то всё сложилось бы иначе. В своё оправдание могу сказать только то, что ты своим танцем произвела на нас неизгладимое впечатление. Было даже трудно думать от того вожделения, которое я испытал. Это выбило из колеи и насторожило, — попытался я объясниться.

— Я понимаю. Вы тоже на меня как-то странно действуете, — ответила красавица.

— Что ты имеешь в виду? — зацепился я за слова девушки.

— Это ненормально так сильно реагировать на практически незнакомых мужчин, разве нет? И я не понимаю, почему меня так тянет к вам. Даже не хочу вспоминать, как я утром залезла на Лока, а ещё и Реган нас увидел. Если бы он не пришёл, то даже не знаю, как далеко мы с Рафтом могли зайти. Не представляю, что вы теперь думаете обо мне, но самой себе я кажусь озабоченной самкой. И это ваше многомужество. Мне страшно, — призналась Марина.

— Что именно тебя пугает? Это же хорошо, что ты чувствуешь к нам такое же

влечение, какое есть у нас к тебе. И что плохого в том, что вас увидел Рег? Он

остановил Лока только потому, что ты была не готова к близости, — не совсем

понимал я метания Рины.

— Да, я всё понимаю, но... — Марина глубоко вздохнула, а потом повернулась в моих объятиях, становясь лицом ко мне. — На Земле не приняты такие браки. Если у девушки несколько парней, то она считается распущенной. Это очень плохо. Я не могу представить, как у нас всё это может происходить. Я с одним-то мужчиной никогда не занималась этим самым, а про четверых не хочу даже думать. Мне страшно из-за этого. Боюсь ложиться спать потому, что могу ночью домогаться тебя так же, как Лока, — уткнувшись лицом мне в грудь, нервно тараторила Марина.

От услышанного у меня самого голова шла кругом. Наша сладкая малышка ещё такая невинная, нежная, пугливая. Как бы мне хотелось сейчас развеять все её страхи, показать чувственные удовольствия или хотя бы заверить её, что всё будет хорошо, но нужные слова никак не находились.

— Теперь ты считаешь меня дурой, да? — спросила Рина, подняв голову, чтобы

посмотреть мне в глаза.

— Нет. Ты самая прекрасная и милая девушка на свете. Думаю, как сильно нам с побратимами повезло, что ты наша, Рина, — честно сказал я, а потом не выдержал и поцеловал эти нежные коралловые губы.

Глава 41. Соблазнительное предложение

Марина Иваненко (Фарл)

Проснулась я от того, что кто-то нежно поглаживал меня по волосам, и я точно

знала, кто это. Открыв глаза, приподнялась и выяснила, что лежала я на голой груди Айна, облюбовав её в качестве подушки. К счастью, в этот раз ноги на мужчину я не закидывала.

— Ну, хотя бы руку ему в трусы не засунула, — подумала я.

Гладкие тёплые мышцы под моими ладонями затряслись от смеха.

— Что лично меня только печалит, — хрипловатым голосом произнёс дракон.

Я что, это вслух сказала? Эх, какая досада. Впрочем, и кроме этой мелочи мне

было из-за чего краснеть перед Айном.

Поддавшись романтичной обстановке вечера, я дала себе волю и наговорила много лишнего. И этот неожиданный поцелуй. Я опять потерялась в ощущениях, как с Локом. Нет, сравнивать двоих мужчин было глупо, они совершенно разные во всём, даже в поцелуях. Общей была только моя реакция на их прикосновения. Если бы Айн сам не остановился, то всё могло закончиться вот на этой самой постели. Дура дурой ты, Маринка. От глубины своего падения я тихо простонала и уткнулась лицом в мужскую грудь.