Флайт снова засмеялся. Ярый противник психологии вдруг обнаружил свое истинное лицо.

– Я должен был изучить все аспекты, – пояснил он, наблюдая за тем, как Ребус, допив кофе, бросил стаканчик в мусорное ведро. – А теперь идем, мне в самом деле очень нужно позвонить.

Ребус все еще покачивал головой, следуя за Флайтом по коридору. И хотя он делал вид, что настроен вполне добродушно, его мозг лихорадочно работал. Что, если Флайт искусно пускает всем пыль в глаза? Долго ли ему удавалось притворяться? Кто он – полицейский, думающий лишь о поимке убийцы, или… это очередная маска? Флайт шагал по коридору, беспечно насвистывая и пиная ногами воображаемый мяч. Нет, только не он, решил Ребус, только не Джордж Флайт.

Телефон нашли в одном из административных офисов. Там же они обнаружили Филипа Казнса: он восседал за столом, беседуя по телефону с начальством. Он был безупречен в своем респектабельном сером костюме и галстуке цвета бургундского вина.

– Филип!

– О, привет, Джордж. Как дела? – Казнс заметил Ребуса. – А, и вы здесь, инспектор Ребус. Все еще пытаетесь помочь, добрый каледонец? [25]

– Пытаюсь, – ответил Ребус.

– Да уж, не то слово, – подтвердил Флайт. – Что тебя сюда привело, Филип? И где Изабель?

– Боюсь, что Пенни немного зашилась с делами. Ей будет жаль, что вы с ней не встретились, Джордж. Что касается моего визита, я просто хотел перепроверить некоторые факты по делу об убийстве, произошедшем в прошлом декабре; помнишь, в ванной обнаружили тело мужчины?

– Тот случай, что поначалу приняли за самоубийство?

– Точно. – Голос Филипа Казнса был густым и тягучим, словно сгущенное молоко с сахаром. Ребус подумал, что Казнс – само воплощение изысканных манер. – Позже я поеду в суд, – продолжал Казнс, – попытаюсь помочь Малькольму Чамберсу прижать к стенке жену покойного за умышленное убийство. По крайней мере сделаю все, что от меня зависит.

– Чамберсу? – Флайт покачал головой. – В таком случае я тебе не завидую.

– Но ведь полиция и суд играют в одной команде? – недоуменно перебил его Ребус.

– О да, инспектор Ребус, – отвечал Казнс, – вы абсолютно правы. Но Чамберс очень дотошен. Ему нужно, чтобы мои показания были точны как в аптеке, а если он найдет, к чему придраться, то он, вкупе с адвокатом противной стороны, смешает мое имя с грязью. Малькольм Чамберс готов пойти на это. Ему нужна правда, а не буква закона.

– Да уж, – согласился Флайт. – Я помню, как он взъелся на меня за то, что я, давая свидетельские показания, не смог сразу вспомнить, какие часы висели в гостиной. Дело трещало по швам прямо на глазах. – Они с Казнсом обменялись сочувствующими улыбками.

– Я только что услышал о новых уликах по делу Оборотня, – сказал Казнс. – Мне не терпится узнать.

– Все только начинает проясняться, Филип, – ответил Флайт, – определенно начинает проясняться, и исключительно благодаря моему напарнику. – И с этими словами он проворно опустил руку на плечо Ребусу.

– Я в восхищении, – безучастно проговорил Казнс.

– Удачное стечение обстоятельств, – признался Ребус, сочтя этот ответ единственно возможным, хотя и не верил в то, что говорил. Взгляд патологоанатома был холоден как лед, и ему показалось, что температура воздуха в кабинете начала стремительно понижаться.

– Итак, что мы имеем?

– Ну… – начал Флайт, – у нас есть свидетельница, утверждающая, что на нее напал Оборотень, но ей удалось сбежать от него.

– Повезло девушке, – заметил Казнс.

– И… кое-кто, помогающий нам вести расследование по делу, получил этим утром письмо якобы от Оборотня, – продолжал Флайт.

– О, боже правый.

– Мы думаем, что письмо настоящее, – заключил Флайт.

– Ну, это уже кое-что, – сказал Казнс, – непременно расскажу Пенни. Она будет в восторге.

– Филип, нам бы не хотелось, чтобы это стало всем известно…

– Могила, Джордж, ты же меня знаешь. Я буду нем как рыба. Но мне кажется, что Пенни должна обо всем узнать.

– Ну конечно, Изабель ты можешь сказать, это не вопрос, – согласился Флайт. – Только предупреди ее, чтобы она больше никому не проговорилась.

– Можешь на меня рассчитывать, – отозвался Казнс, – я все понимаю. Слово чести. А кто это был, кстати? – Флайт сделал вид, что не понял вопроса. – Кто получил письмо с угрозами?

Флайт открыл было рот, но Ребус остановил его:

– Кое-кто, участвующий в расследовании, как сказал инспектор Флайт. – Он улыбнулся, пытаясь смягчить невольную резкость своего ответа. О да, теперь в его голове кое-что прояснилось: ведь никто не говорил Казнсу, что в письме были угрозы; тогда как он о них узнал?

– Что ж, очень хорошо… – Видимо, Казнс решил больше не расспрашивать о деталях. – А теперь, господа, – он взял со стола две картонные папки, сунул их под мышку и встал, хрустнув коленными суставами, – покорнейше прошу меня извинить, но меня ждут в зале суда номер восемь. Инспектор Ребус, – он протянул Ребусу свободную руку, – судя по всему, дело близится к завершению. Если нам не суждено встретиться вновь, передавайте от меня привет вашему славному городу. – Он повернулся к Флайту. – Увидимся, Джордж. Приходите как-нибудь с Марион к нам на ужин. Надо только предварительно звякнуть Пенни, и мы попытаемся выбрать день, когда все четверо свободны. До свидания.

– Пока, Филип.

– О, чуть не забыл. – Казнс остановился в дверном проходе и умоляюще взглянул на Флайта. – Джордж, у тебя не найдется свободного водителя? В это время дня поймать такси просто немыслимо.

– Так… – Флайт напрягся, обдумывая этот вопрос. – Если ты подождешь минут пять, Филип, я найду возможность тебя отправить… – Он обернулся к Ребусу, который посмотрел на него расширенными глазами. – Лиза ведь не будет возражать, правда, Джон? Я хочу сказать, если они сначала забросят Филипа в Олд-Бейли?

Ребус только плечами пожал.

– Чудесно! – воскликнул Казнс, сжимая руки. – Большое вам спасибо!

– Я отведу тебя, – сказал Флайт, – но сначала я должен позвонить.

Казнс кивнул в сторону коридора:

– А я должен сходить в одно место. Я на секундочку.

Оба посмотрели ему вслед. Флайт улыбался, покачивая головой.

– Знаешь, а он ничуть не изменился с тех пор, как я с ним познакомился, – проговорил он, – все такой же представительный вид аристократа в летах. Годы идут, а он не меняется.

– Да уж, он джентльмен на все сто, – согласился Ребус.

– Но все это – одна видимость, – сказал Флайт. – На самом деле его происхождение ничем не отличается от твоего или моего. – Он обернулся к одному из сотрудников лаборатории. – Ничего, если я от вас позвоню?

И, не дожидаясь ответа, начал набирать номер.

– Алло! – сказал он в трубку. – Это кто? О, привет, Дикин, а Лэм на месте? Дай ему трубку, пожалуйста! Спасибо.

В ожидании ответа Флайт аккуратно снимал пальцами с брюк невидимые ворсинки. Его брюки уже успели залосниться от слишком долгой носки. Ребус заметил, что вся его одежда выглядела весьма поношенной: на воротничке рубашки виднелся черный ободок, да и сам воротничок был явно ему тесен и сдавливал кожу на шее. Ребус поймал себя на мысли, что не может оторвать глаз от ускользнувших от бритвы пучков седых волос на его шее. Словно следы пальцев неведомого душителя. Когда он закончит разговаривать по телефону, Ребус скажет, что он возражает против того, чтобы Казнс ехал с Лизой. Представительный вид. Аристократ. Один из первых серийных убийц тоже был аристократом.

– Лэм? Привет! Ну, что ты выяснил по поводу мисс Кроуфорд? – Флайт слушал, устремив на Ребуса взгляд, готовый в любой момент дать ему понять, если будет что-то интересное. – М-м, ладно. Да, я понимаю. Да. Верно. – В его глазах Ребус читал, что Джен Кроуфорд можно верить, что она сказала правду. Потом его глаза немного расширились. – Ну-ка, повтори? – Он начал слушать более внимательно, переводя взгляд с Ребуса на телефонный аппарат и обратно. – Это уже интересно…