– Ох, – страстно выдохнула она, выгибаясь дугой. Он прихватил ее сосок пальцами свободной руки.

Морозко ускорил и так быстрый темп, наблюдая, как Эйра хмурит брови и забывает, что нужно дышать, под напором собственного удовольствия.

– Морозко! – хрипло вскрикнула она, хватаясь пальцами за край ванны.

Не прекращая двигать пальцами внутри ее, он помог ей прокатиться по всем волнам оргазма и убрал руку лишь только тогда, когда она полностью успокоилась. Теперь все, чего он сейчас хотел, – это оказаться в ней и вызвать у нее так много криков и стонов, как только было возможно.

Она подползла к нему ближе и оказалась на нем верхом. Мокрые волосы липли к ее плечам и груди, и он отодвинул длинные локоны в сторону, чтобы в полной мере насладиться видом ее разгоряченного и идеального тела.

В ответ на такое зрелище член Морозко сразу же налился кровью, а сам он хитро улыбнулся ей, положив руки ей на бедра. Она немного поерзала, проводя киской по всей его длине. Он глухо застонал, наклоняясь вперед и покрывая ее живот жадными и горячими поцелуями.

– Ближе хочу. – Она прижалась к нему, и они оба зашипели от удовольствия. Эйра немного качнула бедрами, пристраиваясь к его концу.

Морозко убрал одну руку с ее бедра и опустил между их телами, прицеливаясь. Она снова качнула бедрами, а он на этот раз подался к ней вперед. Эйра резко ахнула, хватая его за плечи и сжимаясь вокруг его члена.

– Как же ты хорошо ощущаешься, птичка моя, – пробормотал он, нежно водя губами по ее груди, хватая ими один из сосков и втягивая его к себе в рот, дразня острыми зубами. Задрожав, она начала задавать свой темп и размеренно двигаться вверх-вниз.

Вода выплескивалась за край ванны и оказывалась на полу каждый раз, когда их тела снова встречались. И ему было на это искренне плевать. Морозко провел рукой по ее бедру, остановился на ее упругих ягодицах, направляя ее вниз, навстречу каждому глубокому толчку, который делал сам.

Ногти Эйры в экстазе царапали его плечи, это было почти неощутимо, но достаточно для того, чтобы добавлять острую нотку к его нарастающему наслаждению. Экстаз нарастал, достигал новых высот и поднимался все выше. Мышцы Эйры еще сильнее сомкнулись на нем, а вырывающиеся у нее задыхающиеся стоны сводили его с ума.

– Арх! – хрипло застонал он, выплескиваясь в нее, когда своими неистовыми движениями она столкнула их обоих в пучину волшебного ор- газма.

Когда блаженный туман рассеялся, он нежно обнял ее и притянул к себе.

– Кажется, теперь я готова спать несколько дней без остановки, – засмеялась Эйра и тут же застонала, немного поерзав на нем.

– Ох, птичка, замри ненадолго. – Каждый раз, когда она шевелилась, ощущения становились для него почти невыносимыми. Помедлив, он с легким смешком вышел из нее.

Эйра подняла на него свои темные глаза, и теперь, когда в них больше не кипел адреналин, он с грустью отметил, сколько же в них было усталости.

– Кто-то один из нас должен остаться бодрым.

Он с усмешкой кивнул:

– Я, например, бодрее некуда. – Встав, он наклонился, нежно взял ее на руки и вышел из ванны.

– Что ты делаешь? – пискнула Эйра, но сопротивляться, к удовольствию Морозко, не стала.

– Укладываю тебя спать, разве не заметно? – Он выразительно вскинул брови, опуская ее на мягкие меховые одеяла.

– А ты ничего не забыл? – Эйра улыбнулась и невинно захлопала длинными ресницами. – Мой халат.

Закатив глаза, Морозко со вздохом тяжело поднялся и пошел обратно в ванную, где взял ее халат и сухое полотенце, чтобы помочь высушить ей волосы. Халат он положил рядом с ней, а вот полотенцем осторожно вытер ей голову сам. Ничего такого раньше он никогда ни для кого не делал. Все это было слишком интимно, слишком лично, и никто другой еще никогда и ни при каких условиях не был к нему так близок.

Она накинула на себя халат, наблюдая за ним, пока он в это время сушил уже свои волосы.

– Что ты делаешь?

– Вытираюсь, – уклончиво ответил он, но смысла откладывать настоящую цель его прихода уже не было совершенно никакого. – Как же это сложно. С тобой все сложно. – Морозко забрался под одеяло и какое-то время просто молча смотрел на нее. Его сердце с неимоверной силой билось о грудную клетку, оно было наполнено любовью к Эйре из Винти. К ее упорству, к ее храбрости, к тому, как быстро она вписалась в свою новую и довольно опасную жизнь.

Эйра осталась сидеть поверх одеял, и ее лицо вдруг стало озадаченным.

– Ты что, серьезно собрался козлить после вот этого вот всего? – Она кивнула головой на ванную.

– Нет, – прошептал он, садясь рядом. Одеяло комком свалилось к его талии, и в этот момент он как никогда искренне желал, чтобы его слова с такой же легкостью срывались с языка, с какой они летали у него в голове. – Ты должна сделать выбор, – начал он и тут же поморщился, услышав, как резко это прозвучало из его уст. – То есть… я хочу сказать… Я хочу, чтобы ты осталась в замке. Если останешься, то я предлагаю тебе место с собой рядом, наравне со мной… в качестве моей королевы… навсегда.

Морозко втянул воздух сквозь зубы, чувствуя, как тяжелый камень падает с его души, позволяя ему говорить свободнее.

– Ты совершила невозможное, Эйра из Винти, и полностью завладела моим сердцем, и я полюбил тебя, хотя не думал, что когда-то на это буду способен. – Он замолчал, и она тоже ничего не ответила, глядя на него широко распахнутыми удивленными глазами.

Тишину в комнате сейчас нарушал только тихий треск камина, и это начинало Морозко понемногу пугать. Как же ему хотелось, чтобы сейчас Эйра открыла ему свои мысли, дала услышать то, о чем она думает в этот момент. Если бы она отвергла его, он бы ее отпустил, но выдержал ли бы он сам, если бы Эйра выбрала уйти от него навсегда?

Он закусил нижнюю губу, резко впиваясь в нее острым клыком.

– Так, значит, вот как ты меня убьешь? Ожиданием? – Морозко попытался пошутить и разрядить напряженную обстановку, но не смог ни засмеяться, ни даже немного улыбнуться.

– Ох, глупый ты мой король. – Эйра придвинулась к нему ближе и взяла его лицо в свои ладони. – Ну конечно же, я останусь. На случай, если ты еще не понял, я очень сильно люблю тебя.

Вместе с волной облегчения на него нахлынуло теплое и незабываемое чувство, которого он не испытывал еще никогда в жизни. Наклонившись вперед, Морозко нежно коснулся губ Эйры, затем углубил поцелуй и скользнул языком ей в рот. Затем отстранился и счастливо прижался своим лбом к ее.

– Вопреки здравому смыслу, я полагаю, – пошутил он, а потом легко притянул Эйру к себе и обнял ее, понемногу роняя на спину, пока наконец полностью не завладел ее губами.

Эйра засмеялась ему в губы:

– Полагаю. – Она провела пальцами по его шее и остановилась на широких плечах. – Но если я останусь и стану твоей королевой, то у меня есть одно маленькое условие.

Морозко приподнял голову и прищурился.

– Да? – Что же подготовила для него его птичка? Что такого могла она пожелать?

Она медленно улыбнулась, наматывая локон его волос себе на палец:

– Люби меня до конца своих дней, Морозко.

В этих словах, какими бы простыми они ни были, скрывалась уязвимость. Подняв руку, Морозко нежно провел костяшками пальцев по ее щеке и оставил на ее губах ласковый поцелуй.

– Клянусь любить тебя до самой своей смерти, Эйра.

А клятва, произнесенная Ледяным Королем, была нерушима.

Морозко оказался превосходным любовником, уделявшим Эйре свое безраздельное внимание снова и снова, пока она не оставалась лежать на его кровати совершенно без сил. Не то чтобы были причины этому удивляться, учитывая, со сколькими девушками он переспал за много веков до встречи с ней. Но она к ним не ревновала, потому что ей удалось пробудить в Ледяном Короле нечто новое, то чувство, которое она даже не ожидала найти в его оттаявшем морозном сердце. Человечность.