— Я считаю, что сама виновата в этом происшествии и прошу прощения у вас за то, что пренебрегла вашим гостеприимством. Мой поступок не может быть легко прощён, но могу попробовать его искупить. — Не понял, про что она? Ну-ка, сеструха, давай колись, что происходит! Так, бровями пошевелим. Давай, давай, объясни нормально, чё ты на меня так смотришь?! Опять скривилась в стервозный прищур! Ну теперь ещё и глаза закатила к небу! Чё ты начинаешь-то?! Нормально же общались!

— Брат, это с ней ты провёл ночь в комнате Катрины. — Пиздец.

— Пиздец, — даже вслух это сказал. Я вот трахнул ЕЁ?! Святую деву и прямо в задницу? Перед этим лишив девственности?! Для полноты греха мне не хватает её ещё в рот задолбить! Это пиздец, товарищи! Меня же бог покарает! Как жить-то теперь?! Ну теперь понимаю, когда думал о том, что трахнул сестру, глядя в глаза Катрины, я там не ошибся!

— Брат, не сквернословь при мне! Немедленно извинись!

— Прости, сеструха... — Тут уже ответил на автомате, думая о своём. Она всегда следит за моими словами.

— Сеструха?! Я тебе что, деревенская девка?! Обращайся ко мне «дорогая сестра» или, в крайнем случае, «любимая сестрёнка», если хочешь проявить эмоции! — Я смотрел в глаза сестры с полным непониманием ситуации, наверно, у меня был полностью потерянный взгляд, что Мария решила заступиться.

— Ненужно ссориться, я счи...

— Рот закрой. — Так, понял, сеструха в бешенстве. Надо умаслить её! Иначе эти сто девяносто сантиметров ярости раздадут пиздюлей не только мне, но и Марии. Я и так виноват перед ней!

— Прости меня, дорогая сестра! Готов к любому наказанию за свой проступок. — Взгляд её прояснился, холодная маска упала с лица, а вот стервозные губки вылезли!

— Амадей, получишь своё наказание сегодня, приготовься. ТЫ! — Ткнула пальцем в Марию. — За мной! Мы будем решать, как будешь проводить время с моим братом и пытаться исцелить его память и душу.

Мария мне кивнула и, опустив глаза в пол, проследовала за сеструхой. Надеюсь, её бить не будут, она и так настрадалась от меня. Сам же пошел на кухню, поем и успокоюсь.

Зайдя на кухню, увидел Катрину, сидевшую на своём месте, со спокойным лицом поедающую завтрак. Сев напротив неё, тоже приступил к этому процессу без слов и приветствий. Последнее время мы охладили отношения. Я вообще почти не общался с ней после того инцидента, только кивали друг другу иногда.

Ем себе спокойно, пока не почувствовал прикосновение к ноге. Опустив взгляд под стол, увидел голую девичью ножку с розовыми ноготками. Даже сначала не понял, откуда она тут взялась. Сидел смотрел, как гладит мне ногу чужая конечность, наверно, секунд пять, и только потом вдуплил, чья она. Подняв взгляд, увидел ту же Катрину, что и в самом начале! Сидит, кушает, смотрит в тарелку, будто ничего не происходит.

Пока смотрел на Катрину, нога начала медленно подниматься вверх к моей промежности. Очень медленно! Минуту целую. Просто смотрел на Катрину, а она в тарелку, тарелка же ни на кого не смотрела. Если бы это фарфоровое создание могло смотреть, то делало это точно на меня! Во взгляде этом стояла бы эмоция: «Чё тупишь?! Расчехляй дрочило!». Я же пока не расчехлял, потому что сеструха могла вернуться! Надо это прекратить, а то мне яйца намылят... Вот дальше я думать не мог! Нога Катрины упёрлась мне в удава и начала сквозь штаны гладить вверх-вниз своей ступнёй, у меня встал полностью, и это не вопрос. Большой палец ножки гладил мою распухшую головку! Ух, весь вспотел!

Сижу втыкаю в Катрину, она же просто спокойно ест. У меня уже член болеть начал, готов был в любую секунду кончить! Катрина уронила вилку на пол, звук дребезжавшего серебра меня заставил вздрогнуть.

— Ой, какая неловкая! Прости, брат, за такое происшествие, испортившее тебе аппетит, постараюсь искупить свою ошибку. Хочешь пить? Я хочу, могу налить своего любимого, привезённого из Мирума чая. Сейчас только подниму столовый прибор. — Какой там чай, я не понял, у меня голова кругом! Вообще не соображаю ничего!

Пока сидел и лыбился в кресло, на котором сидела Катрина, снизу у меня расстегнулась ширинка. Вот этот звук меня отвлёк от созерцания чёрного кресла с рюшечками, и опустил взгляд вниз, увидел свой член в женской руке с розовыми ногтями, и эта рука начала двигать вверх-вниз.

Одного только взгляда мне хватило, чтобы начать кончать! Первая струя полетела под стол, а вот вторую поймали губы, которые закрылись на моём члене. Я смотрел и кончал, кончал и смотрел. Видел же только носик и ротик, обхвативший удава за головку. Спускал много и долго, в середине услышал звук, что кто-то подавился, а на моих штанах образовались канаты спермы, вылетевшие из носика, что так сексуально торчал под столом. Я заворожённо смотрел, как из губок начали просачиваться капельки и стекаться на подбородок, к ним же присоединялась сперма, вытекающая из носика.

Когда уже почти закончил кончать, а под столом закончились сглатывающие звуки, в обеденный зал зашли Агнесса и Мария.

— Мария, садись рядом с Амадеем, ему нужно будет привыкнуть к твоему обществу. — Я даже не испугался, когда пришла сестра, был в полной прострации, смотря на то, как губки снимались с моего члена и исчезают под столом.

— Где Катрина? — Вот на этот вопрос поднял взгляд на сестру, только сказать ничего не мог. Смотрел на неё как баран на новые ворота, она же на меня и начинала хмуриться, даже проскакивает её стервозный взгляд и губки. Из-под стола вылезла Катрина и села сразу на своё кресло, держа салфетку у губ.

— Я тут, сестра, — сказано было голосом, будто она набрала в рот киселя. Сеструха перевела на неё нечитаемый взгляд, я тоже пригляделся к сестрёнке и понял, куда попала первая струя. У неё на свитере в районе груди был канат чего-то липкого прямо по направлению к шее.

— Уронила вилку и доставала её из-под стола. Прошу прощения, моя дорогая сестра, и надеюсь, твоё наказание за такой проступок будет не слишком жестоким. — Положив вилку подальше от тарелки, она посмотрела в глаза сестры и, убрав салфетку, улыбнулась. Она почти полностью убрала остатки семени с лица, но только не с подбородка.

— Я потом придумаю наказание. — С этими словами сеструха спокойно развернулась и села на своё место за обеденным столом. Вот только Катрина решила продолжить говорить.

— Братик, к сожалению, я наелась и напилась, в меня не влезет мой любимый чай. Давай угощу тебя потом? Мы вместе сможем испить вкусный Мирумский чай. Приготовлю ещё и угощения к нему. — Говоря это, Катрина смотрела мне прямо в глаза, в её же золотых фарах горели бесята.

Я смог только кивнуть, рот не слушался, максимум, что мог сделать, это промычать. Встав из-за стола, Катрина медленной походкой от бедра пошла к выходу, до самой двери проводил её качающийся влево-вправо зад. Как только она вышла из комнаты, заметил ещё одного участника. Мария сидела справа от меня и неотрывно смотрела мне под стол. Я почувствовал, что становится зябко, и, проследив за её взглядом, посмотрел вниз тоже, увиденное мне не понравилось. Лежит мой на половину опавший член с каплями спермы, все брюки обляпанные в семени. Поднял снова взгляд на святую сестру, она как сидела, так и сидит, смотря на моего отдыхающего бойца. Повернув голову, пересёкся взглядом с сеструхой, в этих глазах не было пощады! Всё, что я смог сделать...

— Пиздец. — сказать это слово и будь что будет.

***

Это какой-то дурдом! Я тут что, одна нормальная?! Зачем эта тупая коза так нагло совершила такой поступок? У меня уже трое вымазанных штанов брата! Да он скоро без штанов останется! Надо заказать новые. Придётся идти с ним, иначе он меня не простит, если снова без его присутствия закажу одежду. Прошлый скандал на эту тему вызвал головную боль. Если ещё и сейчас начнутся скандалы с Амадеем, я за себя ручаться не буду!

Зачем я завела Марию? Для брата! Чтобы он в эту похотливую монахиню сбрасывал своё семя. На неё я могу влиять! Она полностью под моим контролем! Даже избавиться могу, когда захочу. Идеальная марионетка! На Катрину же не имею рычагов влияния, даже страх на эту козу не работает! Она сама себе на уме! Вот что у неё может взбрести в голове завтра? Что угодно! Захочет убежать вместе с братиком из дома, какие меры это предотвратят? Что-нибудь сделать с ней не имею возможности. Мать сразу узнает, когда не найдёт Катрину! Не сегодня, так через год озаботится, где же её падчерица! Меня за такой проступок она сразу сольёт в Хумилитас! Я не смогу находиться в этой тюрьме без брата! Меня только от одной мысли одиночества начинает колотить изнутри!