– Собери людей, жена. Нас ожидает крупная добыча. Идёмте, – обратился он к своим собеседникам, а затем ко мне. – Показывай дорогу, мальчик.

У меня было ощущение, что он забыл моё имя, но всё же я чувствовал себя важной персоной и гордо зашагал впереди всех. Агата оказала мне большую любезность, сообщив взрослым о том, что это именно я обнаружил кита. В таких случаях Номос велит отдать лучший кусок любому, кто первым увидит или нападёт на это животное. Во-первых, это на самом деле отличный улов, считающийся даром солнечного бога атлантам, а во-вторых, китового мяса хватает всем, и нет нужды враждовать между собой из-за нескольких кусков. Даже небольшой порции достаточно, чтобы наесться, и моряки обычно сушат его впрок.

Взрослые шагали быстро, и Агате вовсе пришлось бежать вприпрыжку. Она пошла с отцом, потому что тот прямо не велел ей оставаться дома. Когда главный суперий увидел кита сверху, он отдал распоряжения воинам. Они не могли спуститься вниз с орудиями там, где это с лёгкостью сделал бы ребёнок, поэтому Владыка велел им сделать крюк и подобраться к киту со стороны Океана – так будет легче и проще убить зверя. Прочие суперии пошли в обход, но он сам отважился спуститься вслед за нами.

Он был могучим воином, и его комплекция не позволяла ему с той же лёгкостью следовать вниз, что и нам. Только совершенное владение своим телом уберегло его от того, чтобы не сломать себе шею на крутом спуске. Я знал, что он доказал свою отвагу и доблесть не раз в битве с морскими чудовищами, и слышал, что ещё совсем молодым воином он принимал участие в осаде на рыжих обезьян, поэтому там, где другой суперий мог упасть, Владыка с лёгкость цеплялся за, казалось, совсем гладкие камни. Агата, чтобы не вызывать подозрений, громко просила меня помочь ей в нескольких особо скользких местах.

Когда мы спустились и приблизились, Владыка Лупп предупредил свою дочь:

– Не подходи близко, Агата. Кит ещё жив. Он может ударить хвостом.

Маленькая суперия от радости уже была готова запрыгнуть чуть ли не на голову выброшенному животному.

Я уже видел охоту на китов, но никогда ещё животное это не представало передо мной живым и неразделанным на берегу. Его гигантские размеры поразили меня – с головы до хвоста мог уместиться весь агатин дом, возможно, вместе с колоннами. Его глаз, размером с метательное ядро, неотрывно следил за нами, а небольшое отверстие на макушке – дыхальце – судорожно трепетало. Я обошёл кругом, стараясь не слишком приближаться, хотя не думал, что буду следовать совету агатиного отца. Большая тень от животного спасала меня от солнца. Я вошёл по колено в воду и почувствовал, как от мощного тела веет океанской прохладой и как сильно пахнет водорослями вблизи него.

Суперии были скрыты от моих глаз, но я не спешил возвращаться к ним. Я размышлял. Мне совсем не хотелось, чтобы сюда приплыли лодки. Мне расхотелось отведать мяса кита, потому что я знал, как он слаб и невинен перед нами. Ему следовало помочь, вернув обратно в Океан. Я вдруг сравнил его с инферием. Мы оба беззащитны перед жестокими супериями. Номос велит убивать только ради пропитания и ради защиты, когда у охотника и жертвы равные возможности, но сейчас кит не нападал, сражаясь с моряками, наоборот, я прочитал в его глазах, что он молит нас о помощи. Бедняга не мог пошевелиться из-за того, что половина его туловища увязла в песке.

Всё-таки мне пришлось вернуться к хозяевам.

– Разве ты не можешь убить его своим мечом? – донёсся до меня голос Агаты, пока я обходил хвост.

– Шкура слишком толстая. Пробить её может только гарпун, – Владыка Лупп заметил меня и поманил. – Отведи мою дочь в дом и проследи, чтобы она не покидала его до моего возвращения.

Я покорно склонился.

– Но, папа, – запротестовала Агата, – я хочу видеть, как вы убьёте его. Я хочу посмотреть, какой он внутри.

– Кровавые зрелища не для маленьких девочек, – твёрдо заявил Владыка. – Будь довольна, что подошла к нему. В моей жизни встреча с китом произошла значительно позже. Уведи её, юный инферий. Если я замечу вас вне дома, то очень рассержусь, – он многозначительно посмотрел на меня. – Уходите, уже подплывают мои люди.

Агате пришлось подчиниться, но она всю обратную дорогу жаловалась на несправедливое решение отца. Мне было вдвойне тяжело выслушивать её речи, ибо ей даже в голову не пришло подумать о положении кита, который не знал о приближающейся смерти. Её интересовала лишь она одна.

Я не мог винить её, все суперии думали бы так же в сходной ситуации.

По пути нам встретились атланты, которые несли различную посуду для сбора жира. Я подумал о том, как они будут спускаться. Агата же спросила, где её мать. Оказалось, что она вместе с Атонейрой и другими жрицами тоже отправилась на пляж, чтобы вознести благодарения солнечному богу. Номос велит окуривать благовониями и освящать добычу крупного размера, которая всегда является даром бога, поэтому жрицы обычно встречают мужчин после охоты и возносят хвалу Атону за щедрый подарок, но сейчас был исключительный случай, и женщинам не терпелось самим взглянуть на животное, пока оно ещё цело. Кит вообще редок сам по себе. Что уж говорить о том, что крайне редко встретится женщина, которая могла видеть это животное живым.

– Я думаю, нам следует где-нибудь спрятаться, а не идти домой, – заявила Агата, подыскивая место.

– Прости, но я не могу ослушаться прямого приказа твоего отца. Если нас заметят, мне несдобровать.

– Какой ты пугливый, Тир, – недовольно буркнула маленькая суперия.

Однако в это мгновение раздался такой жалобный и протяжный крик, что мы оба ускорили шаг и заспешили прочь. Я заметил, что на мгновение моя подруга втянула голову в плечи, но потом сразу выпрямилась. Не знаю, какие мысли царили в её голове, но лично я молил солнечного бога Атона о том, чтобы он придал мне сил. Я сожалел о том, что мы вообще нашли этого кита.

В имении было пусто. Как на праздник весь народ повалил к берегу.

Агата крутилась у входа, делясь своими предположениями со мной о том, чем сейчас заняты взрослые. Я смотрел на неё с таким выражением, будто она малое дитя, ещё не научившееся как следует говорить.

– Что с тобой творится, Тир? – вопросила она, теребя меня за руку. – Ведь ты уже видел, как охотятся на кита. Не то, что я.

– Этот зверь был беззащитен, а мы позволили его убить, вот что творится. Я виновен в его смерти, – моё горло захватил спазм, а к глазам подступили слёзы.

– Но разве сам Номос не велит убивать ради пропитания? – глаза Агаты были полны невинности. Она не только не разделяла моих чувств, она их не понимала.

– Мы не голодны. Тебе просто хочется полакомиться, – возразил я.

Суперия склонила взор к земле, но не надолго. Она встрепенулась, как только заслышала возвращающихся людей и побежала им навстречу. Никому не нужный прислонился я к одной из колонн.

Через некоторое время стали возвращаться атланты. Каждый из них нёс всё то, во что превратился океанический гигант. Я отвернулся, не желая созерцать эту отвратительную картину.

– А, вот ты где! – донёсся до меня громкий возглас Владыки Луппа.

Я развернулся и увидел всю семью правителя. Агата уговаривала свою мать разрешить ей попробовать сырые кусочки мяса и жира, а Атонейра не сводила с меня своих жёстких глаз. Она была очень похожа на Иссу. Владыка протянул мне мясо, завёрнутое в особого рода пальмовые листья, которые предохраняли еду от порчи.

– Держи, ты честно заслужил лучшие куски.

Я склонился и произнёс слова благодарности. Сестра Агаты скривила губы перед тем, как войти в дом вместе с остальными.

Решив, что в данный момент я не нужен своей подруге, я направился в свою хижину. Мать ещё была на работах, но три сестры играли внутри. Я отдал им мясо и сказал, что уже съел свою порцию.

– Расскажи нам, Тир, как суперии расправились с китом, – попросила самая младшая Люкса.

– Не сейчас, – я поспешно вышел, чтобы они не попросили меня остаться рядом, и направился к апельсиновой роще.