– Поехали, мне надо привести себя в порядок. Полу хотелось пригласить Лайонела в бар для голубых, куда он любил иногда заглянуть поужинать или выпить, но рановато вводить мальчика в мир гомосексуалистов. Он инстинктивно чувствовал, что и Лайонел еще не готов, и хотел, чтобы такой выход стал событием, чтобы между ними возникло что-то особенное, хотел доиграть начатую игру… Пока они побудут вдвоем, в стороне от его дружков. Лайонел снова решил ехать в машине Пола. По дороге в Малибу они купили шесть банок пива, немного вина, все для салата, пакет свежих фруктов, два бифштекса, – хороший ужин на двоих. Лайонел сказал, что умеет готовить.

И это подтвердилось, когда они приехали домой. Пол вышел из ванной, обернув полотенце вокруг талии. Лайонел подал ему стакан белого вина и с улыбкой сообщил:

– Ужин будет готов через пять минут.

– Прекрасно, я проголодался.

Пол поставил свой бокал на столик, потянулся к Лайонелу, поцеловал его. Когда они оторвались друг от друга, сердце Лайонела воспарило.

– Я так скучал.

– Я тоже. – Полотенце медленно соскользнуло с бедер Пола, он что-то зашептал мальчику, нетерпеливо расстегивая ремень на его брюках. – Бифштексы не сгорят? – Естественно, его это не слишком волновало… Сейчас он ни о чем не мог думать, только об этом юном теле. Лайонел оказался одним из самых его восхитительных любовников – такой активный, свежий, каждая клеточка его тела источала сладость, аромат, податливую упругость. Он рывком спустил замшевые брюки друга и нашел, что искал. Лайонел застонал, когда Пол припал к нему ртом. А через мгновение их тела сплелись на влажном полу. Ужин был забыт, они слились в страстном порыве.

Любовная связь длилась всю осень, и Лайонел никогда в жизни не был так счастлив. Дела в университете шли хорошо, а Пол успешно продолжал работу над фильмом. Однажды после большого перерыва Лайонел заехал на съемочную площадку. При виде Пола ему слишком трудно было притворяться равнодушным. Он боролся с собой, заставлял себя отводить от него глаза, опасаясь, что мать все увидит.

– Но всего-то не увидит, – подшучивал над ним Пол, – хотя она и твоя мать. И я думаю, что она бы смогла понять тебя, узнав обо всем.

Лайонел вздохнул.

– Я тоже так думаю. – Но тут он вспомнил об отце. – А вот отец – ни за что.

Пол кивнул, соглашаясь.

– Думаю, ты прав. Отцам тяжелее узнавать такое про сыновей.

– А твои родители знали? Пол покачал головой.

– Нет. Я еще довольно молод, чтобы они заинтересовались, почему я не женат. Но лет через десять начнут приставать.

– Может, к тому времени ты и впрямь женишься и заведешь кучу детей?

Оба расхохотались от абсурдности подобной мысли. Это совсем не привлекало Пола. Он не бисексуал. Женщины никогда его не волновали. А от Лайонела он был без ума, почти все вечера они занимались любовью в его огромной постели, или на кушетке перед камином… или на полу… или на берегу… Это была восхитительная связь, все друг в друге их возбуждало. Лайонел получил ключи от дома в Малибу и иногда приезжал прямо из университета или, заехав по дороге к себе, встречал Пола в городе, когда тот работал допоздна. В своей комнате он не ночевал уже несколько месяцев, и соседи постоянно подначивали его.

– Ну, Тэйер… Кто же та деваха?.. Как ее зовут? Когда мы тоже развлечемся с ней? Или ты собираешься один ею пользоваться? Ну какая она, а?

– Забавная. – Лайонел уходил от ответа, но иногда думал – узнай они правду, что бы тут началось! В общем-то известно, что: обозвали бы его поганым вонючим педерастом и вышвырнули из дома.

– А кому-нибудь из друзей ты рассказывал? – как-то вечером спросил Пол, обнимая его перед камином. Они уже насладились друг другом.

Лайонел покачал головой.

– Нет. – Он подумал о ребятах, с которыми арендовал дом. Типичные первокурсники, молодые интеллектуалы, грызущие гранит науки, их сексуальная жизнь совсем другая, чем у Лайонела, совсем другая… Они пришли бы в ужас, увидев его сейчас. Но Лайонел чувствовал себя счастливым и нежно смотрел на Пола, внимательно наблюдавшего за ним.

– Ты всю жизнь собираешься прятаться, Лай? Это никуда не годится. Я уже через такое прошел.

– Но я еще не готов открыться. – Они оба это понимали.

– Ясно. – Пол не торопил. Он никуда не брал его с собой, хотя мальчик совершенно прелестный, его друзья изошли бы слюной от зависти. Но он пока не хотел раскрывать секрет. Это дело времени. В один прекрасный день они появятся вместе, и люди узнают, кто его любовник. Сын Фэй Тэйер. Пол хотел, чтобы они разделили свой выход в мир; это решение казалось ему мудрым, ведь его карьера будет поставлена на карту, если Фэй с Бардом взбесятся. Мальчику всего восемнадцать, а Полу уже двадцать девять. Может начаться такая вонь! Полу ничего хорошего ждать не придется. Агент сейчас пытается всеми способами связывать его имя с разными актрисами, потому что люди обожают совать нос в жизнь звезд и едва ли обрадуются, узнав, что их идол – педераст.

День Благодарения Лайонел провел в кругу семьи, чувствуя себя чужим, взрослым, и с удивлением обнаружил, что ему не о чем говорить с домашними. Он молча слушал остальных, Грег дурачился, как дитя малое, а близняшки вообще показались свалившимися с Луны. Лай был не в состоянии отвечать на вопросы родителей и выносил только Энн. После ужина он с облегчением понял, что теперь может ехать к Полу. Сказав родителям, что отправляется на озеро Тахо с друзьями, он все выходные проводил в доме Пола. У него было несколько недель, свободных от съемок, и оба отдыхали.

Вскоре подошло Рождество. Лайонел купил подарки и решил днем заехать на съемки. Пол был в своей уборной.

Родителей, судя по всему, поблизости не было. Лай сразу направился в маленькую, хорошо знакомую комнатенку и плюхнулся в кресло. Пол курил марихуану и предложил Лаю. Юноше не нравилось курить, он затянулся и вернул обратно. Оба улыбались, глядя друг на друга. Пол дотронулся до его бедра.

– Ох, если бы мы сейчас были дома…

Они рассмеялись. Им было очень легко друг с другом. В такие моменты они забывали, что надо скрывать свои отношения. Пол наклонился к Лайонелу, и они поцеловались.

Ни тот, ни другой не заметили, как открылась дверь, но Лайонелу послышался чей-то голос. Он оторвался от Пола и увидел в дверях Фэй с застывшим, потрясенным лицом. Ее глаза были полны слез.

Лайонел вскочил, Пол медленно поднялся, и все трое уставились друг на друга.

– Мама, пожалуйста…

Лайонел протянул к ней руки, и к горлу подступил комок. Он чувствовал себя убийцей, но даже шага навстречу ей не сделал. Фэй стояла как вкопанная, смотрела на них обоих, а потом медленно опустилась в кресло. Ноги не держали ее.

– У меня нет слов. Сколько времени это длится? – Она смотрела то на Лайонела, то на Пола.

Пол не хотел усугублять положение. Поэтому первым заговорил Лайонел, безвольно опустив руки.

– Пару месяцев… Извини, мам… – Он заплакал, и сердце Пола дрогнуло. Он стоял рядом и смотрел на Фэй. Он должен быть рядом с мальчиком, чтобы поддержать его в эту минуту, но понимал, какова может быть цена. Фэй способна в мгновение ока поломать его карьеру… Безумие – увлечься ее сыном, и сейчас он жалел об этом. Но слишком поздно. Беда уже случилась.

– Фэй, никто никого не обидел. И никто ничего не знает. Мы никуда вместе не ходим. – Пол понимал, что это не особенно утешит ее. Она посмотрела на него.

– Это твоя идея, Пол?

Фэй хотелось его придушить, но она понимала, что Пол виноват лишь отчасти, и, убитая горем, перевела взгляд на залитое слезами лицо сына.

– Лайонел… такое… раньше с тобой случалось? Она не знала, как спросить, и имела ли вообще право спрашивать. Лай мужчина, и, будь Пол девушкой, она вряд ли выясняла бы подробности. Их связь пугала. Фэй почти ничего не знала о гомосексуализме, да и не хотела знать. В Голливуде много голубых, но Фэй никогда не интересовалась – кто с кем… И вдруг среди них оказался ее сын… Ее сын только что целовался с мужчиной. Фэй вытерла слезы и снова посмотрела на обоих. Лайонел, вздохнув, сел напротив.