Раз уж это неизбежно, я, по крайней мере, жалеть себя и плакаться не буду. Знаю, что садисту это нравится, наслушался Котея. Он сейчас тоже слушал, как и все остальные, своего рода развлечение. Если так, значит, будем соответствовать.

— Видеоотчёты сохраняешь? Ну, чтоб пересмотреть, порадоваться или никаких копий, всё строго к заказчику? — поднявшись, принялся разминать мышцы ото сна, по опыту знаю, потом побои меньше беспокоят, заодно ушёл от ослепляющего в темноте фонаря.

Копытова это бесило, приходилось ловить меня лучом. Не выдержал, сильно ударил по решётке, дубинка крепилась на шнурке и только поэтому не вылетела из рук. Чертыхнувшись, охранник зазвенел ключами.

— Сейчас я зайду, и ты по-другому запоёшь…

— Запою на твоих поминках, — весело перебил я. — Махну рюмашку, да как затяну родимую!

Не знаю от наглости ли моей, а может случайность, Копытов уронил ключи.

— Ну ты долго дрочить будешь, начальник⁈ Давай уже, я заждался! — заметив на груди вертухая огонёк видеорегистратора, продолжил. — Павлик, лучше бы ты на психолога потратился, глядишь, и поможет. А так деньги на ветер, кормишь вертухая — садиста!

— Сука, Сазон, писец тебе! — прошипел тот. Клацнул замок.

Копытов — опытный садист, всегда знает, как воздействовать на жертву, обычно заходит медленно, растягивая удовольствие, улыбка на всю рожу, дубинкой поигрывает. В этот раз программа дала сбой, заскочил как метеор. Первый удар прошёл мимо, дубинка пролетела в сантиметре от плеча, я не собирался подставляться, облегчая задачу ублюдку, заскочил его напарник. Мне в грудь прилетела нога в армейской обувке, вышибло дух, отлетел, упал на нары. Сверху припечатала дубинка, ещё и ещё.

Я кричал, смеялся, закрываясь руками, до тех пор, пока не перестал их чувствовать. Оскаленные злобой морды мелькали в свете фонарей, очередной удар в темя, прервал веселье, я погрузился в темноту.

* * *

Человек имя?

Уровень 1 прогресс ( 0%)

Свободный опыт 0

Я очнулся, пытаясь подскочить, взвыл от прострелившей боли, словно молния с головы до пят.

— Ох…

— Лежи, Сазонов, дёргаться тебе вредно.

Грубоватый женский голос, память начала просыпаться.

Увариха? Я что, в больничке? Какого?.. Ах да, Копытов.

Открыл один глаз, точнее, попытался, что-то там слиплось, получилась щёлка в миллиметр. Надо мной склонилось не самое симпатичное женское лицо. Близко посаженные карие глаза, нос большой картошкой и светлый пушок под ним.

— Ух, ну и отделали тебя!

Увариха, а если быть точным, Уварова Анна Николаевна, грузно уселась на стул. — Эх, Сазонов, Сазонов!..

— Что? — прохрипев, прочистил горло. — Я уже… пятьдесят лет Сазонов.

— Зачем же ты нарывался? Охранника ударил, не сидится тебе спокойно.

Я попытался хохотнуть, но заболело сразу всё, руки дёрнулись, звякнули наручники.

— Да не дёргайся уже! Вот ведь неспокойная натура, ты прикован по рукам и ногам.

Ну, разумеется, я тут не за хулиганство отдыхаю, тройное убийство повесили, семнадцать лет, год с лишним уже отбыл.

На лицо легла влажная салфетка, даря толику прохлады, руки медсестры прошлись по многострадальной груди, я зашипел от боли.

— Всё-всё, сейчас укольчик поставлю, станет легче.

Кольнуло в плече.

Человек имя?

Уровень 1 прогресс ( 0%)

Свободный опыт 0

Что ещё за дрянь?

— Слушай, Анна… Николавна, а что это за буковки перед глазами? Я будто в монитор смотрю.

— Какие ещё буковки? — Увариха склонилась надо мной, одаривая запахом табака и цветочных духов.

— Человек имя вопросик…

— По голове ты получил, живого места нет, вот и мерещится! Вопросик… Сейчас укол подействует, поспишь немного.

Добрая женщина Увариха, говорят, тоже бывалая, но как-то не особо верится, просто человек такой, не боится рядом со мной сидеть, лечит даже, а ведь я душегуб!

Боль начала отпускать, сознание затуманилось, и я провалился в тёплую дрёму.

* * *

— Сазонов! — от голоса, прозвучавшего едва ли не в самом ухе, дёрнулся, открывая глаза.

Сквозь туман сна обнаружил рядом садиста охранника.

— А, Копыто, поизмываться пришёл?

Тот скривился, сверкнув подбитым глазом, отпрянул назад, открывая взор на зама начальника тюрьмы. Беляев Виктор Сергеевич. Полноватый, лысоватый, как и положено в форме.

— Сазонов, как самочувствие? — нейтрально спросил он, в глаза при этом не смотрел.

— Так лучше всех, — звякнув наручниками, я с трудом уселся на жёсткой кушетке.

Садист смотрел на мои потуги с явным удовольствием.

Как бы тебе настроение испортить?

— Что произошло, Сазонов, почему вы напали на охранника?

— Каким образом я могу напасть ночью в камере? Я спал! — хотелось поправить часы на руке, да вот только их давно нет… долбаные браслеты, руки же скованы. Увариха что-то убойное вколола, никак не выплыву.

— Старшина Копытов утверждает, что вы шумели, ему пришлось войти в камеру, где вы и напали, применение силы было правомерным!

— Ну раз вы и так всё знаете, тогда к чему вопросы? Всё же решено, — я хотел было улечься обратно.

— Не всё, я хочу разобраться! — он, наконец, обратил на меня внимание, коротко смерил взглядом. — Я хочу знать правду, всю!

А ведь в его власти сделать мою жизнь невыносимой, куда там какому-то смешному старшине, сам на себя руки наложу.

— Ах, правду! — я посмотрел на охранника. — Как думаешь, Копытов, стоит говорить?

Тот вдруг перестал давить тихую лыбу и малость побледнел.

На что он рассчитывает? Думает, я промолчу? Шестнадцать лет в тюрьме, при такой бурной жизни, я и трети срока не вытяну, так что терять мне нечего.

— Что ещё за вопросы, осуждённый? У вас деловые отношения со старшиной?

— У меня нет, — дёрнулся, опять потянувшись к часам, — от жеста годоми буду отвыкать, есть выживу. — А вот у старшины Копытова, очень тесные финансовые отношения с родственниками потерпевших…

— Осуждённый Сазонов, что за бре…

— Помолчи, старшина! — властно перебил Беляев. — Какого рода финансовые отношения и откуда вам это известно?

— Старшина Копытов получает финансовое вознаграждение за нанесение побоев осуждённым, проверить это легко. Старшина не гений, потому получает средства через онлайн-банк, нужно просто глянуть финансовую историю.

Откуда я это знаю? Да всё просто. Тюрьма хоть и находиться на краю географии, а посёлок рядом имеется, люди там разные, и бывшие сидельцы есть, их родственники. С одной из них, родственницей, и сплёл рога наш гениальный старшина, после каждой смены захаживает, хотя сам женат, но это уже другая статья. Дамочка та, любопытная и предприимчивая, под разговоры в тёплой постельке, много чего услышала и в телефон совалась. Разболтала соседке, та, одному из сидельцев, так и дошло до любителя либеротов — Дегтяря. Начальнику, разумеется, об этом знать необязательно.

Копытов осунулся и побледнел, цвет кожи можно сравнить с потолочной извёсткой.

— Кому ещё об этом известно? — Беляев неотрывно смотрел на меня.

— Да считай, что всей тюрьме, тайна не большая, — беззаботно выдал я.

— Разберёмся… Старшина, за мной!

Копытов бросил на меня прожигающий взгляд и вышел за начальником, я остался один.

Вряд ли что-то измениться, в торжество добра над злом, не верилось, от слова совсем. Просто старшина не делился с начальством, теперь придётся. Вот я и испортил ему настроение… А последствия? Да плевать!

Через несколько минут появилась Увариха, посмотрела на мою гордую позу.

— Чего расселся, больной? У тебя постельный режим, до конца недели!

Ну да, вставать мне необязательно, питаться в койке, ходить под себя, точнее, через катетер и другую приспособу на заднице, название которой я не знал. Но дело в том, что я не чувствовал себя больным, да, организм побаливал там сям — отмутузили меня основательно, однако ничего критичного я не чувствовал. Сердце стучит ровненько, кишечник и все остальные органы работают стабильно. Бодрячок, одним словом.