– Ой, – и звук закрывшейся двери.

Тишина.

Почти.

Лишь еле слышно доносится шум из приемной.

Потираю глаза, пытаясь проморгаться и наконец сфокусировать зрение. Но в глаза словно самосвал песка всыпали. Надо бы каплями обзавестись.

Все тело болит, и я пока не готов делать резких движений.

Подо мной диванчик, явно непредназначенный для комфортного сна. От этого и болит каждая затекшая мышца. Подняться и ощутить себя семидесятилетним стариком? Перспектива так себе. Но делать нечего, новый день начался.

Все же собираюсь с силами и сажусь. Зарываюсь пальцами в волосы. Шея болит, от нее и голова словно чугунная.

Надо было в отель ехать. Но сил не было. Дорога вымотала, и работающий мозг закипал. То, что удалось уснуть – вообще фантастика.

Цепляюсь взглядом за часы.

Восемь утра.

Раздается стук, и дверь осторожно приоткрывается.

– Владимир Александрович, извините, – слышу тихий голос секретаря, – я не знала, что вы здесь. Я вам кофе сварила, будете?

– Да, спасибо, заходи, – наконец поворачиваюсь в сторону девушки.

Алиса, осторожно ступая по полу, почти на носочках, чтобы не стучать каблуками, подходит.

– Вам таблетка от головной боли нужна? – спрашивает, ставя передо мной на журнальный столик чашку с ароматным кофе.

– Я не пил, – отвечаю, взяв чашку.

– Ну… – мнется. – Извините.

Смущается.

– Спасибо за кофе, очень кстати.

– Вас спрашивал Огнев. Что ему ответить?

– Для него я не занят. Пусть приходит.

– А если придет Руслан Александрович? – внимательный взгляд.

– А вот ему делать здесь нечего. Придумай что-нибудь, – делаю пару обжигающих глотков и чувствую, как тепло разносится по телу. А вот пустой желудок предательски подает бедственные сигналы.

– Я пойду?

– Иди, – отпускаю девушку.

Но долго мне одному быть не приходится. Возвращается Алиса. И не с пустыми руками.

– Вы меня извините еще раз. Но лучше бы вам позавтракать, – и ставит на стол передо мной контейнер. – Бутерброды.

– Но…

– Не отказывайтесь. Минут двадцать к вам никого не пущу, – виноватая улыбка, и девушка, цокая каблучками, покидает кабинет.

От одного вида бутербродов желудок “заговорил”.

Отлично. Может, еда меня оживит?

Стоит только двери за девушкой закрыться, я тут же беру один.

Через пару минут, сытый и довольный, откидываюсь на спинку кресла, убрав руки за голову. Если не давать в мозг проникнуть мыслям о вчерашних проблемах, то все не так уж и плохо.

Но за дверью снова шум, и в кабинет врывается Виола.

Вот ее в столь раннее утро я не ожидал увидеть.

– Доброе утро, – проходится по кабинету и садится на край стола.

Ненавижу эту ее привычку, и она прекрасно об этом знает. Но сейчас полностью игнорирует мое недовольство.

– Я смотрю, ты не голодаешь, – хмыкает, зацепившись взглядом за полупустой контейнер. – Интересно, кто тебя подкармливает?

– Ну, уж точно не ты, – отвечаю ее же тоном.

– А разве ты не должен ночевать дома? Там, знаешь, и кормят, и спать укладывают.

– Виола, ты пришла скандалить? Так ты выбрала не лучший момент.

Снова стук в дверь, и в этот раз без извинений влетает мой братец.

– Нет, это что за проходной двор? – вскакиваю с кресла и подхожу к двери, выглядывая в приемную. – Алиса, фильтруй моих посетителей, прошу, – зло вырывается и захлопываю дверь.

Понимаю, сорвался и еще придется извиниться.

Но твою мать! Как работать?

– Ты с какого здесь? – спрашиваю Руслана, который вальяжно развалился в кресле напротив моего стола и тянет свои ручища к контейнеру с оставшейся парой бутербродов. Берет один и за раз половину съедает.

– О, – лыбится, жуя, – тебя тоже кормит Алиса? Мои любимые, – заглатывает остаток.

– Так это секретутка на тебя глаз положила? – избавляет мой стол от своей задницы и торопится к двери, но я успеваю перехватить девушку за руку, останавливая.

Хватит с Алисы претензий со стороны начальства и его близких.

– Прекрати уже строить из себя ревнивицу.

– Ви, ты серьезно? – ржет Рус. – Твой чурбан не смотрит на юбки. Его интересуют исключительно бумаги, деньги и – смотрит на меня, – еще раз деньги, – берется за второй бутерброд. – А Алиска мне делает их. Я частый гость в приемной брата. Так что не поднимай кипиш на пустом месте.

Даже не знаю, благодарить его или настучать по довольной морде. Потом разберусь, особенно – с какого хрена моржового он отирается в моей приемной.

– Ладно. Тогда кто мне объяснит, где ты был всю ночь? – пялится на меня Виола.

– Здесь, – отвечаю коротко, отпуская ее руку. – Работал. И с чего вдруг такое любопытство?

– Ты первый раз не ночуешь.

– Так в первый раз такие проблемы, – снова влезает этот чертов болтун. Язык бы ему в одно место. – Кстати, как поездка?

Невеста снова переводит на меня взгляд, в котором опять появляется подозрение.

Усмехаюсь.

Где та девушка, которая мне понравилась, когда первый раз увидел? Я что-то ее не узнаю.

– Такие это какие? Ты нашел этого ребенка? – спрашивает.

– Виол, лучше поезжай домой, вечером поговорим. Мне нужно разгребать этот беспредел, – вздыхаю устало.

Эффект от выпитого кофе как-то слишком быстро улетучился. Обидно.

– Нет уж. Рассказывай. Я никуда не уйду. Мне нужно знать, где ты был. А то…

– Договаривай, – вдруг дергаюсь. – Договаривай.

– У вас семья чересчур любвеобильная. Родители, вон, выдали один за другим, – усмехается невесело.

– Не нравится моя семья, Виола, ты знаешь, что делать, – все же беру ее под руку и выставляю из кабинета, закрывая за ней дверь.

– Жестко ты с ней. Но правильно, – подлизывается брат.

Мажу по нему предупреждающим взглядом и возвращаюсь на свое рабочее место.

Гребанное утро.

Юлия

Несколько дней как в тумане. Опустошена. Будто всю энергию из меня выкачали и забыли наполнить снова. Выходные, которые для меня с подругой рабочие, пролетели быстро. Лишь придя в воскресенье с работы, я не могла найти в себе силы, чтобы пойти погулять на детскую площадку с ребенком.

Болело все тело. Хотелось накрыться одеялом и уснуть. А проснуться и понять, что все как раньше. Мама жива. И надо идти в школу.

Утро понедельника не радует своей погодой. В выходные солнце жарило нещадно. А как единственный выходной, так небо затянуто тучами. Закон подлости какой-то… Хотя, чего я удивляюсь, давно пора привыкнуть. В какой-то момент моя удача отвернулась от меня, и все пошло по одному месту.

А ведь так хотелось погулять с дочкой.

Но, повернув голову к детской кроватке, улыбаюсь. Нет, я ошибаюсь и очень сильно. Вот моя удача.

Малышка сладко сопит, прижав к себе любимого зайку.

Потягиваюсь в постели уже с улыбкой на губах. Как мама говорила: где наша не пропадала?

Обязательно все наладится. Закончатся черные и серые полосы на моем пути и начнутся белые.

Поднимаю запястье перед глазами и смотрю на часы. Восемь утра.

– М-м-м, – стон срывается с губ.

Еще бы часик поспать. Но биологический будильник и так сегодня дал сбой. Обычно я уже в семь поднимаюсь. Да и малышка обычно в это время уже не спит.

Но видимо на наш сон благоприятно повлияла погода. Может, и хорошо, что пасмурно, и мелкий дождик стучит по окнам?

Осторожно поднимаюсь с постели и, сунув ноги в тапочки, выхожу из комнаты, прикрывая за собой дверь.

Бабушку в доме не нахожу. На кухне умываюсь и собираю волосы в пучок. На плите стоит остывший чайник.

Зажигаю конфорку, грею его снова. Заглядываю в холодильник и достаю все, что может пригодиться для приготовления каши для Лии.

Пока вожусь с готовкой, расслабляюсь и даже чуть припеваю.

А потом слышу голос дочурки из комнаты и тороплюсь к ней.