Затем меня передадут под надзор прокуратуры, которая определит на суде меру моей вины и наказание.
В камере предварительного заключения на нарах лежал какой-то парень. Годами загаженная мухами, тускло горящая лампочка на потолке камеры, ни дала мне возможности хорошо разглядеть лежащего на нарах парня.
Мне было как-то ни до него. Хотелось спать и кушать. С самого вечера не сомкнул глаз и за сутки ничего ни ел.
Надо хотя бы выспаться. Возможно, что утром милиционеры принесут мне что-нибудь покушать? Ведь не в концентрационном лагере пленных времён войны с фашистами, когда фашисты голодом морили людей и проводили над ними опыты.
Проснулся от приятного запаха пищи, которую принесли на завтрак в камеры предварительного заключения.
Едва придя в себя ото сна, помыл лицо под краном из бачка в камере предварительного заключения. Попил воды из того же самого крана.
Повернулся в сторону спящего парня и обомлел оттого, кого увидел при свете солнечных лучей, пробившихся сквозь стекла окон с решётками.
Конечно, всякое мог ожидать от милиции, но только не такой прокол. Передо мной на нарах лежал заморыш, из-за которого началась массовая драка в пионерском лагере «Горный воздух». Видимо, заморыш сквозь сон почувствовал мой пронзительный и злой взгляд?
Заморыш открыл глаза. Увидел меня и сразу вскочил на ноги. Ни стал ему ничего говорить. Тут же врезал заморышу в челюсть.
Потом провёл несколько ударов в живот и пару раз ударил заморыша об стену камеры. Мне хотелось напомнить заморышу о себе.
– Советую тебе взять всю вину на себя. – зло процедил сквозь зубу едва живому от страха заморышу. – Если меня посадят или с моей головы упадёт хотя бы один волосок, то тебе не жить на белом свете. Мои друзья найдут тебя хоть на краю света и вырежут весь ваш подлый род, который народил такую мразь, как ты. Хорошо понял меня?
– Все понял. – ответил заморыш, сплёвывая кровь с разбитой губы. – Меня заставили спровоцировать тебя на драку. Ничего против тебя не имею. Пожалуйста, больше не бей меня. У меня все тело болит. Чуть живой после драки.
– Черт с тобой! Живи. Но только ни со мной в одной камере. – сказал, заморышу. – Иначе тебя могу просто убить. От тебя всё началось. Мог отказаться от провокации по состоянию здоровья.
Когда сержант милиции принёс нам завтрак в камеру предварительного заключения, то мы оба сразу стали умолять сержанта милиции, чтобы нас рассадили в разные камеры предварительного заключения.
Так как мы оба враги и можем друг друга убить в сонном виде. Нам этого не хочется делать.
Но само обстоятельство толкает нас на возможное убийство друг друга. Ведь мы оба злейшие враги происшедшей между нами драки в пионерском лагере.
Сержант милиции удивлённо выслушал нас обоих. Затем удалился куда-то по длинному коридору и вскоре вернулся с дежурным лейтенантом милиции, который внимательно выслушал наши требования и тут же забрал заморыша с собой в другую камеру предварительного заключения.
Теперь мог спокойно выспаться до того момента, когда меня будут допрашивать следователи милиции.
Хотелось мне быстрее разобраться с последствиями ночной драки. Спать мне долго не пришлось.
В десять часов утра меня повели в кабинет к следователю республиканской милиции. Думал, что меня будет следователь допрашивать один на один.
Но к моему удивлению в кабинете следователя были все трое ингушей, которых покалечил во время драки в моем кабинете, в пионерском лагере «Горный воздух» в бараке, предназначенном на проживание ингушей бригады строителей из Назрани.
Возможно, что это был какой-то новый эксперимент в следственных органах советских юристов или этот юрист проводил свой опыт?
– Ты, зачем, утром в камере побил Цалоева Беслана, из-за которого началась массовая драка в пионерском лагере «Горный воздух»? – сходу спросил следователь республиканского отделения милиции, указывая рукой на заморыша. – Он тебе угрожал?
– Этот заморыш Цалоев Беслан?! – удивлённо, воскликнул, обращаясь к заморышу. – Ты сам не представляешь, в какую петлю ты загнал себя и весь свой род. По закону кавказских гор все однофамильцы родственники. Особенно так принято у осетин. Так вот, мой родственник осетин, Цалоев Илья Петрович, комиссар военкомата в Беслане. По закону кавказских гор, не зависимо от нации, ты однофамилиц моего дяди. Мой родственник поднял руку на родственника! Если ты чисто сердечно сейчас не расскажешь все то, что произошло в пионерском лагере «Горный воздух» во время массовой драки. Тогда не могу ручаться за своих родственников по осетинской линии. Также за своих друзей из Беслана. Ингушский род Цалоевых вскоре просто перестанет существовать на нашей планете.
– Ни в чем не виноват. – перепуганным голосом, выложил Цалоев Беслан. – Меня специально послали к тебе братья Долгаевы Иссоп и Мусса. Они хотели учинить драку, как бы заступаясь за меня. В этой драке братья Долгаевы рассчитывали тебя заколоть за то, что ты все шесть месяцев не давал им прийти к власти в строительном отряде.
Такое чистосердечное признание Цалоев Беслан сказал в присутствие следователя республиканского отделения милиции, двух присутствующих милиционеров в качестве охраны и только что вошедшего полковника милиции, очевидно, командира республиканского отделения милиции?
При таком количестве свидетелей признание Цалоева Беслана утаить было нельзя. Тем более что все свидетели от республиканской милиции были не ингуши.
Таким образом, на стороне ингушей ни один из свидетелей не мог быть. У меня сразу появилась серьёзная группа поддержки.
– Ты настоящий джигит! – сказал мне, полковник милиции, выслушав внимательно Цалоева Беслана и мой рассказ, о происшедшей массовой драке в пионерском лагере «Горный воздух». – Ты молодец, что смог один постаять за себя против бригады ингушей строителей из Назрани. Но ты не молодец в том, что пустил ингушскую кровь. За такую драку тебе грозит лет восемь тюремного заключения. Даже это пустяк по сравнению с тем, что тебя и твой род ждёт кровная месть со стороны ингушей. За то, что ты в драке пустил ингушскую кровь. Ты сильно вляпался в грязь.
– По закону кавказских гор, по закону Советского Союза, а также по международным правам человека. У меня была чистой воды самооборона против двадцати человек напавших на меня с целью убийства. – стал защищать свои права в присутствии многочисленных свидетелей. – Так вот, согласно всем перечисленным мной законам и по другим законам тоже, имел полное право в целях самозащиты убить девятнадцать человек в неравном бою, один против девятнадцати. Но последнего двадцатого нападающего на меня должен оставить живым. Так как у нас с ним оставались равные шансы на жизнь. Так что по всем вместе взятым законам, моей вины в массовой драке нет. Виновники происшедшей драки сидят перед вами. Теперь могу назвать их по фамилиям. Это в первую очередь Долгаевы Иссоп и Мусса, которые придумали массовую драку. Следом туда в виновники можно записать Цалоева Беслана, который по своей трусости согласился спровоцировать массовую драку, а также Музаев Зоман, который пытался отправить меня в нокаут, но за это получил от меня ногой по яйцам. Дальше можно судить всю бригаду ингушей строителей из Назрани, которые устроили массовый погром в пионерском лагере «Горный воздух» и учинили драку.
– Не знаю, откуда ты взял такую статью из законов о самообороне, но целиком на твоей стороне. – сказал мне, полковник милиции. – С такими поддонками лишь так надо поступать. Жизнь у человека одна и защищать её надо всеми средствами. Ты просто молодец, что смог постоять за себя. Сотрудникам милиции с тебя надо брать пример…
После такого душевного разговора с полковником милиции думал, что меня прямо сразу выпустят из-под стражи.
Но полковник милиции сказал следователю, что расследование надо довести до конца, чтобы другим было не в угоду устраивать такие массовые драки в местах отдыха.
Кроме того, надо определить, кто будет ремонтировать разбитый вовремя массово драки пионерский лагерь «Горный воздух».
