— Дым видели, но корабль, с которого дым шёл, утонул. К тому же, товара на нём не было. Значит, и торговли не будет.

— Сейчас подойдёт новый корабль с товаром. Леворечные тоже послали судно, но наш дым был раньше.

— Мы вступаем в обмен только с первым судном, а оно утонуло. Новый корабль нам не нужен.

— Понял, — мрачно произнёс Апусинарий. — А леворечных это тоже касается?

— Тоже. Обмена не будет ни с кем.

— Хоть это хорошо. А на будущий год я знаю, что делать.

— Я, кажется, тоже знаю, что ты задумал. Хочешь не пустить корабль с сиреневым дымом в озеро и стать единственным торговцем. Ну что, я прав?

— Такое угадать не трудно, — довольно кивнул мокрый Апусинарий. — Левая река нашей уже, её перегородить не трудно, а ежели левацкие люди нам мешать вздумают, им же хуже будет.

— Только у вас всё равно ничего не получится. Не будет торга. Кончился меж нами натуральный обмен, заместо него вы натуральный обман затеяли. Нам такое не интересно.

— Как это, не будет обмена? Желтикость только у нас растёт.

— Проживём как-нибудь без желтикости и без хыщети. Знаешь, зачем мы этот бартер устраивали? Ждали, что научитесь вы вместе работать, пришлёте один общий корабль разом и от право- и от леворечных.

— Как же такое можно? Корабль наш, а у них так, шлёндра болотная.

— Вот видишь, не додумались. Зато додумались до войны. Пока ещё без смертоубийства, но там и за ним дело не станет. А нам такое в родных водах не нужно.

Два корабля, побольше и попрочнее первых, показались на глади рек. Дымы: золотой и бирюзовый поднимались к небесам.

— Зря спешат, — сказал озёрный. — Бартера больше не будет. Отторговались. Хотя сегодня пустыми не уйдут. Вон, ваших пловцов с потонувших барок полные лодки набились. Тебя, дедушка, на какое судно высаживать?