– А зачем? – тупо спросил Кир.

– И в самом деле, – удивился Сергей, – совсем не надо ничего делать?

– Да, – собеседник кивнул, – так или иначе, мы вытащим Кирилла из игры с операторской консоли. Я бы сразу это сделал, если бы не психологи. У Кира – серьезное нарушение психики, раз он отверг действительность и уже полностью живет в выдуманном мире. Если сейчас принудительно выдернуть его из виртуала без предупреждения, его психика может этого не выдержать. Результат может оказаться крайне негативным, вплоть до комы. Поэтому я сам пошел в виртуал, хотя, Кирилл, ты знаешь, как я этого не люблю.

– Ну выведите Кира из режима призрака, – пожал плечами Сергей, – заодно и сами с ним поговорите.

– Я осторожничаю, – Аркадий качнул головой, – любое воздействие на Кирилла, которое не укладывается в его выдуманный мир, может вывести его из того состояния хрупкого равновесия, в котором он сейчас находится. Уже то, что я пришел сюда и говорю все это, – даже это опасно. Но я просто не мог сидеть и смотреть, как он все глубже и глубже погружается в самообман. И потом, пятые сутки в саркофаге! Сергей Михайлович, вы должны меня понять как отец.

– У меня нет детей, – нахмурившись, ответил Сергей.

– Ах да, – махнул рукой собеседник, – вы же не помните.

– Погодите… – Сергей прикусил губу, какая-то мысль вертелась на краешке сознания. – Погодите-погодите. Вы общаетесь со мной как с разумным… Да, вы наверняка смотрели журнал и могли догадаться, что я – разумная программа. Но до недавнего инцидента вы этого знать не могли. Нет, тогда вы не догадывались о моей сущности и считали меня человеком! Более того, вы не знали, кто я такой, и майор совершенно искренне выбивал из меня мое имя. Мое имя и то, что я – писатель-фантаст, вы узнали только после того, как мы уже сбежали от майора. А до этого вы точно не могли предположить, чтобы обычная программа-спутник сочинила такую историю про заговор! И никак не могли дать майору инструкцию подыграть мне-программе! Неувязка выходит, а? – Сергей торжествующе улыбнулся. – Хорошая попытка, господин Лахнов!

Кир широко улыбнулся, облегченно вздохнул и хлопнул Сергея по плечу:

– Молодец! Клево ты его раскусил. Я вот не догадался.

Собеседник грустно улыбнулся и вздохнул:

– Полноте, Сергей Михайлович, ну какая вы программа? – Помолчал немного и продолжил: – Человек вы, самый что ни на есть хомо сапиенс из плоти и крови. Я хотел бы перед вами извиниться. Я уже успел неоднократно пожалеть о своих действиях. Во многом я сам виноват в том, что дело обернулось таким образом.

– Вообще, ерунда какая-то, – сказал Кир, но Сергей его не слушал.

– А память? – спросил он быстро, сам удивившись прозвучавшему в голосе восторженному ожиданию. – И что я вообще тут делаю?

Собеседник ответил, но ответил не ему:

– Кир, ты хоть помнишь, какое позавчера было число?

Кир нахмурился:

– Не уверен, тут все же время по-другому течет. Середина сентября, я думаю…

– Седьмое сентября, – продолжал между тем мужчина, – позавчера тебе исполнилось шестнадцать лет, ты хоть это-то помнишь?

– А… ну да, – сказал Кир, – забыл совсем с этими делами. Да я никогда особого значения не придавал этому глупому обычаю – какой вообще смысл отмечать какие-то даты?

– Я хотел сделать ему подарок. – Аркадий посмотрел на Сергея. – Понимаете, у него совсем нет друзей. Ладно, я понимаю, что у него нет друзей во дворе, но он и по Сети ни с кем не общается просто так – только по делу. Он никого не пускает в свой мир, и, хотя он сам никогда и не жаловался, я уверен, что он очень одинок. Мне хотелось, чтобы у него появился знакомый, с которым он мог бы просто общаться на отвлеченные темы и получать от этого удовольствие. Да, он не похож на своих сверстников, но это не повод замыкаться в себе и считать себя неполноценным. Я пытался поговорить с ним на эту тему, но он только сильнее закрывался от меня. Я хотел, чтобы он понял, что на свете есть люди, которым он может быть интересен такой, какой он есть, понимаете?

– Понимаю, – завороженно сказал Сергей. Кир молчал.

– Разумеется, когда он начал отказываться от человека-сопровождающего и требовать заменить его непроверенной программой, об этом сразу сообщили мне. И я решил, что могу этим воспользоваться. Я встретился с вами, Сергей Михайлович, и обрисовал ситуацию. Вы согласились изображать программу для Кирилла. Написанную им самим программу. А поскольку актер вы слабый, вы согласились и на гипнокодирование, порядком подчистившее вам память. Не беспокойтесь, память вернется к вам в полном объеме, когда вы выйдете из виртуала. За лишнее время, которое вы вынужденно провели в компании моего сына, я решил удвоить сумму оговоренного с вами вознаграждения. Если вы считаете это недостаточным, предлагайте свою цифру.

– Почему… – Сергей кашлянул, прочистил горло и продолжил: – Почему вы просто не вытащите меня из виртуала? Потом я вернусь и помогу убедить Кира… Кирилла?

– Да потому что вы пять суток лежите в саркофаге и вам нельзя сразу в него возвращаться. Саркофаг – это не система жизнеобеспечения, без вреда организму в нем можно находиться максимум сутки. Вам потребуется дня два-три на реабилитацию, прежде чем вы сможете вернуться в игру хотя бы на короткое время.

– Идентификатор, – вдруг сказал Кир, – в списке игроков ты считался программой. Человек-спутник отобразился бы как человек.

Сергей пристально посмотрел на Кира, потом на Аркадия.

– Он говорит, что в списке игроков я отмечен как программа, – сказал Сергей и вдруг понял, что страстно хочет услышать опровержение.

– Разумеется, – кивнул Аркадий, – я допускал, что ты захочешь проверить, действительно ли это – твоя программа, поэтому заменил ему «Ай-Ди», чтобы движок считал его «Эн-Пи-Си».

– Кто? – спросил Сергей.

– Так не получится, – сказал Кир, – это невозможно.

– «Эн-Пи-Си» – так персонажи-программы называются. Сокращение от «Non-player Character», дословный перевод… – начал Аркадий, но Сергей его перебил:

– Кир говорит, что это невозможно.

– Ты еще будешь мне говорить, что возможно, а что невозможно! – Аркадий нахмурился. – Кто писал ядро движка? Вот то-то же.