- Сэр... несчастье! - выпалил он
- Что случилось? - министр сохранил хладнокровие
- Миссис Тэтчер убита, когда направлялась в Букингемский дворец! Убита террористами.
Министр отложил томик Ленина
- Какое же это несчастье? - произнес министр - за это надо выпить...
За окном уже отчетливо слышались вертолеты...
Дальше произошел небольшой скандал - прибывшие военные хотели отвезти министра на военную базу, а тот рвался в Лондон, понимая, что будут делить власть. В конце концов, министр настоял на своем, оставив командование сэру Найджелу Бэгноллу, начальнику Генерального штаба, бывшему командующему Британской армией на Рейне и Северным флангом НАТО. Военные отправили с министром несколько парашютистов с автоматическими винтовками - для защиты. Министр мрачно подумал, что от того что ждет на заседании Кабинета - винтовки его не защитят. Хотя может они и пригодятся. Этой стране возможно, нужен новый Оливер Кромвель**, твою ж мать...
Лететь не получилось - оказалось, что негде приземлиться, к тому же в Лондоне был введен режим чрезвычайного положения. Пришлось отправиться на машинах, а парашютистов посадили в очень кстати пришедшийся ЛендРовер, который министр использовал для поездок по окрестностям. Так и тронулись. В Ягуар министра вперед сел один из парас, но так как винтовка не помещалась - пришлось приоткрыть окно и часть ствола -выставить туда. Просто прелестно.
Проезжая небольшие городки, чьи жители уже начали приспускать флаги и вывешивать траурные портреты, ожидая обращение Ее Величества к нации - министр думал, чем он отличается от Тэтчер и потому их дороги так разошлись.
В отличие от Мэгги, дочери мелкого лавочника, который так и не стал крупным - министр Хезелтайн относился к британской буржуазии, причем американского типа, не наследственной, а той, которая сделала себя сама. В отличие от лавочников, которым все равно, чем торговать - по этой части буржуазии доминирование американцев в бизнесе ударило особенно сильно. Самые умные понимали - в ЕС Британия будет чем-то уникальным и сможет сформировать свое уникальное предложение для общего рынка. Например, немцы прекрасно делают автомобили - но они не смогут повторить Роллс-Ройс, как бы того не хотели. А вот в британском, точнее в американо-британском союзе - они будут всего лишь одними из многих. И американцам - им нечего будет предложить.
На самом деле министр Хезелтайн сильно ошибался - британцам было что предложить, и план Маргарет был вполне реален. Великобритания - могла предложить США не только английский язык, но и хорошо знакомое американским юристам британское прецедентное право, в корне отличающееся от континентального. При этом - Великобритания не имела в своем законодательстве ограничительных мер наподобие закона Гласа-Стигала, которые были приняты в тридцатые годы после Великой депрессии. Британский Сити - фактически жил по тем же законам, что и Уолл-Стрит, но там не было ФРС с его ограничениями. Как выразился руководитель британского аналога ФРС: два взрослых человека в одной комнате? Пусть делают что хотят!
С появлением интернета и трансграничного банкинга - план Тэтчер сработал, превратив Лондон в глобальный спекулятивный хаб как для Европы так и для США. Европейские банки, в которых была сильна государственная поддержка - получили возможности через Лондон вкладывать огромные средства в американские рынки - а не в свои . А американцы получили возможность через Лондон же - проворачивать те сделки, какие никогда не одобрили бы ни ФРС ни Министерство юстиции США. В 1993 году Клинтон, едва придя к власти, отменил закон Гласа-Стигала, но не по злой воле - а потому что он больше не работал, а Уолл-Стрит с его регулированием - стал вчистую проигрывать Лондону.
Так было положено начало процессу, который в 2008 году приведет к тяжелейшему финансовому кризису, конца которому не будет видно и спустя десятилетие. Который особенно сильно ударит не по американским - а по британским и европейским финансовым институтам. Зашатается такая махина как ДойчеБанк, которому надоело кредитовать немецкую промышленность и который увяз в спекуляциях с американскими деривативами по уши. Обанкротится старейший банк мира из Италии...
Но Лондон - выиграет. Из столицы "больного человека Европы", где на месте бывших доков росли сорняки и бегали собаки - он превратится в один из двух глобальных супер-городов мира. А на месте, где двадцать лет назад была свалка - цена земли будет миллионы долларов за сотку.
Впрочем, выиграют не все . Лондон превратится из своеобразного, но все же английского города с футболом, пабами, грубоватыми работягами и безоружными полицейскими - в один из форпостов глобального кочевничества, в город где семьдесят процентов населения приезжие, куда воры стаскивают наворованные богатства , а работяга не купит себе квартиру даже зарабатывая на нее сто лет.
Так что еще неизвестно кто выиграет, а кто - проиграет...
Барона Хау - министр Хезелтайн нашел в одном из клубов, где членство передается по наследству, на двери не висит табличка, а пройти можно только по приглашению члена клуба даже если ты министр. Ему пришлось ждать снаружи - ему, министру! - пока барон не вышел и не записал его в журнал как своего посетителя. Только тогда его впустили внутрь...
- Погодка сегодня так себе, а? - министр Хезелтайн передал пальто вышколенному дворецкому
- И не говорите, сэр. Просто ужасно.
Вместе с бароном они поднялись наверх, в один из кабинетов
- Выпьете чего-нибудь? - барон плеснул себе кларета
- Да, только не эту гадость. Шотландский виски если есть
Барон позвонил в колокольчик, чтобы принесли...
- Заседание кабмина еще не собирали?
- Нет, Майкл - отрицательно качнул головой барон - это не совсем прилично сейчас. Кроме того, будет обращение Ее Величества к народу
Министр кивнул. Он прекрасно понимал, почему кабмин до сих пор не собран
- Нам надо решить, хотим ли мы быть частью прошлого или частью будущего - решительно заявил министр
- Неплохая идея. Мэгги вот стала частью прошлого. Причем внезапно.
Министр внимательно смотрел на барона. Британская аристократия выжила и до сих пор занимала важнейшие посты в стране, потому что она умела меняться. В отличие от русской или прусской. А меняться и изменять - слова однокоренные. Отцы рубили голову Карлу I, дети приветствовали Карла II, а потом и Вильгельма I Оранского. Барон Хау* не был потомственным аристократом - но он был потомственным адвокатом (его отец был тоже адвокатом). Это еще хуже.
- Что произошло?
- Карлос - скривился барон, отпивая из своего бокала
- Какой Карлос?
- Тот самый, из Вены.
Министр понял - это мог быть только один Карлос. Тот самый, который в 1979 году захватил в заложники членов конференции ОПЕК в Вене. Надо сказать, что в Европе, до этого изрядно перемерзшей благодаря нефтяному эмбарго - атаку на министров ОПЕК встретили чуть ли не аплодисментами
- То есть это не ИРА?
- Похоже, что нет...
Хезелтайн просчитывал варианты
- Откуда это известно?
- Пока неофициально. Первые данные полиции.
- Как это вообще произошло?
- Какая-то ракетная установка. Прямо на подъезде к Букингемскому дворцу.
Интересная картина вырисовывается. Если ИРА тут ни при чем, если это дело рук европейских террористов, то...
Кто мог их наускать на Железную Мэгги?
А не ты ли, дружище и науськал...
Министр знал правила. В музее изобразительных искусств в испанском Бильбао висит картина "Похищение Европы" кисти Мартина де Воса. Полагается приехать в Бильбао и надолго задержаться у этой картины. За ней постоянно следят, этот жест будет оценен, с вами свяжутся**...
