Оно так. Группировки выросли на том, что преступление несовершеннолетнего против несовершеннолетнего не имеет никакой перспективы. Максимум что грозит в таком случае - колония. В отчетности это нормально не провести. Спохватилась милиция, когда стали запинывать в мясо взрослых, даже мужиков

- Ты чо, доброе утро не бегал?

- Бегал. Но тогда дал по башке - пробежал. А тут толпой запинывают.

- А ваш движ?

- Какой?

- Ну вы, чо делаете?

- Да так. Я вот на завод устроился. Пацанам помогаем.

- Много платят?

- Нормально, а чо?

- Да нет. Ничо...

Вернулся домой он уже под вечер. Выложил перед матерью часть денег, которые он отобрал у спекулянтов

- Рашид, откуда? Я не возьму

- Нормально, мам. Это мне выдали... за Афган.

- Зарплату что ли?

- Ну, да

Мать испытующе всматривалась в лицо сына, но врать он научился давно.

- Поешь...

- Потом.

Зашел в комнату к Ринату. Это было редкостью по советским меркам - у них было три комнаты на троих, давали когда еще отец был жив. А потом... ну не отнимешь же.

- Братя...

- Привет.

Теплоты между ними никогда не было - хотя он, как и положено было по законам улиц, впрягался за младшего брата. Тот рос каким-то не таким... с червоточиной. Он это чувствовал

Смерть отца изменила все и всех.

Он с размаху плюхнулся на жадно скрипнувший диван

- В комсу еще не вступил?

- Не взяли пока.

- А возьмут - пойдешь?

- Пойду.

Рашид сплюнул на пол. Это было хамством в своем доме, в камере за такое могли ночью опустить...

- Давно ты этому научился?

Ринат обернулся к нему

- А ты? Ты кому служил?

...

- Советскому союзу.

Брат не выдержал, вскочил, подошел вплотную

- Я родине - служил.

- А что комса - не родина?

- Там крысы.

- Такие же, как везде

Рашид вдруг выдохнул. Сдулся...

Афганистан... Афганистан стал проверкой советского общества на вшивость, так сказать. Проверкой подрастающего поколения. Многие ее прошли с честью. Еще больше - нет.

У них в полку был один москвич. Грамотный. Кому он только зад не вылизывал ради должности библиотекаря, положенной по штату. Получил свое. Бегал на побегушках у всего комсостава. Счастливо улыбался, что не ходит на боевые.

Еще один свалил. Маленький, худенький, откуда-то из-под Вологды, с наивными крестьянскими глазами - он был сломлен еще в учебке, где процветала самая дикая дедовщина. Про его судьбу никто не знал. Деды говорили, что поскольку женщин в горах мало, а козлодерство обычное дело, его обрядили в платье и заставили делать то, что делают последние шкуры. Командование знало об этих разговорах, но не пресекало их в расчете на то , что еще кто-нибудь десять раз подумает, прежде чем дезертировать во время операции. Все разговоры об интернациональном долге - не стоили и плевка.

Была еще одна с...а, замполит. Он выспренно говорил о долге, о Родине - а сам собирал с возвращавшихся с операции пацанов дань. Не с каждого, с отделения - кроссовки например. Или свитер. Не принесешь - будут проблемы.

Грабили местное население все. Понятно, что в каждой роте находились и нормальные пацаны, но другие беспредельничали по-черному.

Были и наркоманы. Вообще были цены на все - водка, наркотики, даже женщину могли привести...

Именно через замполита - ему удалось провести магнитофон Шарп, который он выменял на вещи из разграбленных лавок.

Сам замполит таскал контрабанду в обе стороны. Поговаривали, что в ту сторону - в цинковых гробах идет героин.

- С...й не будь - устало сказал он младшему

- И не думал.

Рашид снова сел на кровать

- Чем улица живет? Мотаешься?

- Местами.

- Это как?

- На сборы не хожу, ни к чему это. А так... уважением в своем возрасте пользуюсь.

- По сколько сейчас сбор?

- По рублю

Рашид присвистнул.

- Ничего себе. По пятнадцать копеек было.

- Все дорожает...

* Солдатам выдавались чеки Внешпосылторга с красной косой чертой. Это были как бы недочеки, они действовали не на все товары и только в Афгане.

Осень 198 5 года

Г. Брежнев. ТатАССР

Ничего - на веру!

Девиз клуба им. Бухарина

В те дни в Брежневе было обычное, будничное торжество - сдавали очередной пусковой комплекс. То есть очередной микрорайон жилья. Еще - шла стройка двигательного завода и вокзала - на последнем он должен был встретиться с Габдуллой. Планы по городу перерабатывались на ходу - рядом в автомобильный перепрофилировали уже заложенный елабужский комбайновый завод, брежневский мотоциклетный - должны были перепрофилировать под производство двигателей для легковых автомобилей. Работы было много, город планировался как трехсоттысячник, но сейчас понятно было что вместе с Елабугой будет больше миллиона жителей. Следовательно, многие планы приходилось менять. Например, спешно планировалась железная дорога на Елабугу, при том, что вокзал у двух городов должен был быть общим, недалеко от плотины. Он уже строился, но было понятно, что его не хватит. Рядом спешно планировали вторую очередь - под увеличение пропускной способности до полутора тысяч человек в час и гостиницу на десять этажей. Еще появился проект запустить между городами не трамвай - а городскую электричку как в Берлине или Лондоне и сделать пользование электричками таким же обычным, как трамваями.

Сейчас же Анвар Робертович был не на пусковом комплексе - он встречался со своей агентурой...

Набережные Челны в то время были одним из самых интересных городов СССР. Возникший на пустом почти месте, в нем не было старшего поколения, все жители - считай одного возраста, огромное количество молодежи. При этом - город числился райцентром при населении за четыреста тысяч, в нем не хватало не только милиции, но и КГБ. Были прикомандированные сотрудники, осуществлявшие оперативное обслуживание, тоже очень молодые.

Первый общественно-политический клуб возник еще в марте 1978 года на заводе двигателей, причем инициаторами был директор завода двигателей Поташов Виктор Денисович и комитет ВЛКСМ. Идею утвердил партийный комитет завода. Заседания клуба проходили в обеденный период в актовом зале завода. Для участников клуба проводили лекции на медицинские, юридические темы, обсуждали проблемы международного положения, проводили литературные и музыкальные викторины, организовывали концерты, просмотр кинофильмов. Короче говоря, организовали как могли культурный досуг, что было немаловажно в условиях, когда в городе не то что кинотеатров и ДК - жилья еще не хватало. Но это была только первая ласточка. Второй клуб создал электрик и агитатор КАМАЗа Писигин Валерий Фридрихович*. Изначально это был небольшой кружок меломанов, обменивавшихся пластинками и кассетами. В клуб входили начальник отдела процедур управления КАМАЗа В. Рапопорт, С. Ершов - заместитель главного инженера автоматно-токарного производства КАМАЗа и В. Мокеев - заместитель секретаря комитета ВЛКСМ КАМГЭСЭНЕРГОСТРОЯ. От прослушивания музыки - перешли к обсуждению статей о бюрократии. Затем стали ходить в библиотеки, поднимать и копировать подшивки старых газет, читать и обсуждать стенограммы съездов КПСС при Сталине и Хрущеве...

Понятно, что на такую низовую активность обратило внимание КГБ. Но в то время уже пора было спрашивать - а какое КГБ?

Сейчас Анвар Робертович приехал якобы от партийной организации Казани - помимо прочего он числился общественным агитатором, что позволяло ему разъезжать по региону без лишних вопросов. С собой он привез книгу Стивена Коэна "Бухарин" на английском языке и некоторые другие книги. В СССР такие книги можно было найти не в каждом спецхране. Надо сказать, что в семидесятые, когда писалась эта книга, Стивен Коэн работал в исследовательском институте проблем коммунизма при Колумбийском университете, штатным сотрудником он не был, работал за гранты. Директором этого института был Збигнев Бжезинский.